Арнольд сразу диван “забил”, сообщив, что он на правах
хозяина этого дома в свое обычное место полезет.
Я его осадила:
— Здесь хозяин не ты, а Якудза. Ему и решать куда кому
прятаться.
Арнольд мигом сговорчивым стал и пообещал детективу:
— Так и быть, возьму тебя, парень, с собой в диван, если
что.
Долго события этого нам дожидаться и не пришлось — я
постаралась. Не успел детектив толком посомневаться поместятся ли под диваном
два (нехилых совсем) мужика, как я подскочила к двери и, замолотив по ней кулаками,
дурным голосом завопила:
— Откройте, подонки, иначе я удавлюсь!
Видимо, подонкам жизнь моя была дорога, потому что за дверью
мгновенно раздались шаги. И не шаги даже, а топот: бежало стадо “быков”.
Арнольд и детектив, не уточняя зачем я шум подняла,
наперегонки устремились к дивану. Удивляя нас с Фросей сноровкой, загрузились
туда виртуозно: нежно прижавшись друг к другу, в панике залегли. Абсолютный
молчок. Нам с подругой оставалось только сверху пристроиться, что мы едва и
успели — так быстро на этот раз распахнулась дверь.
Глава 19
Дверь распахнулась — комнату заполонили “быки”.
Злые-презлые, ноздри у всех раздуваются, по скулам гуляют огромные желваки, а
руки на срамных местах скрещены наинадежнейше, что у тех футболистов, перед
ударом штрафным.
А мы с Фросей, как куры на жердочке, сидим на диванчике и
глупо глазками лупаем. У “быков” же не глаза, а сплошные матюки и вопросы, ну,
думаю, сейчас начнут нецензурно их задавать — пора!
Вскакиваю с диванчика и давай бунтарски качать права.
— Сволочи! — непокорно кричу. — Голодом решили нас заморить!
И брык им в голодный обморок — упала, лежу, глаза бессильно
прикрыв. “Быки”, все как один, смутились. Ропот по стаду прошел:
— Слышь, Валет, а кормить-то мы их и взаправду не того, а
ведь Якудза наказывал нам.
Они-то не знали что я на диете, я же уведомлять их не стала,
ожила и говорю:
— Валет? Кто из вас здесь Валет?
Интересно же посмотреть к кому свекровь меня “клеила”.
А там и смотреть-то не на что, интересного — только серьга,
действительно в форме пениса: ювелирный шедевр.
Сообразив, что Якудза Валета оставил за главного, обращаюсь
сразу к нему:
— Примите заказ.
По стаду снова ропот прошел.
— Эта чокнутая хочет кого-то уже заказать! — переглядываясь,
заволновались “быки”.
А Валет, нервно потрогав свой пенис, (имею ввиду серьгу) с
необъяснимым достоинством мне заявил:
— От женщин заказов не принимаем.
Пришлось сделать ему “комплимент”:
— Ты придурок, достойный лидерства партии, уточнять не буду
какой.
Валет почему-то обиделся и предупредил:
— До этого не унижусь, так что полегче.
Я возмутилась:
— Полегче? Куда еще легче? По вашей вине меня ветром качает.
Значит так, принимайте заказ: две порции черепахового супа, на второе блинчики
с мясом, к ним можно добавить плов. Плова давно я не ела, как и блинчиков с
черепашьим супом. Еще ананасовый сок и арбуз — почки надо промыть. Да, еще
мороженое на десерт не забудьте. С шоколадно-клюквенным муссом. И это все мне
одной, — сочла не лишним я уточнить, — о другой части меню у подруги спросите.
Она тоже не ела с утра, проголодалась, поди.
“Быки”, кажется, начали ко мне привыкать — слушали, уже не
столбенея от наглости моей, но на рожах объяснимая грусть.
“Эх, дать бы беспредельщице этой по кумполу так, чтобы он
отскочил, да жаль, что нельзя”, — легко читалось в их глупых глазах.
Но я-то знала, что не могут они мне по кумполу дать, поэтому
с присущей мне храбростью продолжила издеваться над ними.
— И это еще не все, — говорю. — Пыталась от вас я скрыть,
но, чувствую, что не могу.
“Быки” напряглись и подались вперед — Фрося аналогично им
поступила. На всякий случай она даже подпрыгнула на диване, как бы умоляя меня:
“Не вздумай брякнуть им про Арнольда и детектива! Молчи!”
Но я не стала молчать.
— Так вот, вынуждена вам признаться, — уведомила я “быков”,
— что зреют у вас неприятности.
— В чем дело? — хором спросили они.
— Дело в том, что с “крышей” у меня неполадки большие.
Сказалось обилие в мое жизни мужей. Так что, если ужин мне не понравится, не
удивляйтесь, если я удавлюсь.
— Как удавишься? — опешил Валет, снова щупая пенис, то бишь,
свою серьгу.
А “быки” даже не погрустнели — думаю, примерно этой пакости
от меня и ждали они.
Раз дело такое, я к “быкам” интерес потеряла и внимание
целиком на главного переместила — на Валета.
— А так удавлюсь, — ответила я, — как делала это
неоднократно. Сейчас бы не болтала с тобой, когда бы врачи не спасли.
Глаза Валета мгновенно зажглись нечеловеческой ненавистью ко
всем (без исключения) врачам.
Но и про меня он не забыл — глазами зверски меня расчленяет,
а в голос нежности напустил и потихоньку, хитрец, выпытывает:
— А как же ты неоднократно давилась, голуба моя? Расскажи
нам, неграмотным.
Я заважничала:
— Разумеется по системе Йоги давилась, как делают это все
образованные и начитанные.
Тут уж оживились и остальные “быки”:
— По системе Йоги? Да ну? Это как же? А ну, голуба, колись!
С чувством превосходства им отвечаю:
— А что тут рассказывать? Нос и рот рукой зажимаю и
прекращаю дышать. Минут через пять наступает смерть. Иногда даже раньше.
Валет (вот придурок!) взялся тягаться со мной, находчивость
решил проявить.
— А если мы руки свяжем тебе? — спросил он хитро и, подумав,
добавил: — И ноги!
— Тогда просто перестану дышать, но результат будет тот же:
неизбежно умру, — заверила я.
— Да-аа.
Валет задумчиво поскреб в затылке и, снова пощупав свой
пенис (серьгу!), на Фросю уставился.
— А вам, девушка, чего бы хотелось? — с какой-то
омерзительной лаской спросил он у нее.
Видимо, на моем дерзком фоне она вызвала симпатию у “быков”
своей молчаливой кротостью.
Ефросинья пожала плечами и безразлично ответила:
