— Дни его сочтены, — опять загалдели тамаркины подданные. —
Пришел конец бандитской империи! В вашу губернию честный бизнес идет! Да
здравствует царица Тамара!
Юдзан обратился к Валету:
— Вы должны решить с кем вы.
— Мы с теми, кто останется жив, — дипломатично рассудил
Валет.
Юдзан нахмурился:
— Так не пойдет. Решайте сейчас. В противном случае будем
рассматривать вас как врагов, со всеми, вытекающими последствиями.
— Ну тогда мы сто пудов с вами, — заверил Валет.
“Быки” его поддержали — у многих до сих пор болели бока,
намятые “косоглазыми”.
— В таком случае ведите нас на объект, — приказал Юдзан.
Валет растерялся:
— На какой на объект?
— На тот, где прячется ваш батяня Якудза, — рявкнул Тамаркин
подданный.
— Туда, куда Сонечку утащили, — пискнула Ефросинья.
“Быки” переглянулись и хором воскликнули:
— Не слыхали мы даже про этот объект!
— Век свободы не видать! — побожился Валет.
В рядах бойцов наступило смятение. Раздался тревожный гул:
“Что за объект? Где будем его искать?”
— Я знаю, — заглушая гул, крикнул Арнольд.
Все изумленно уставились на порнушника:
— Ты?!
У Арнольда грудь опять колесом:
— Я! Объектом Якудза называет одно только место. Это
недостроенный завод по производству русского сакэ.
Валет удивился:
— Откуда ты знаешь?
— Ну… я там порнуху снимал, — нехотя признался Арнольд. —
Батяня так захотел. Там конструкции всякие, арматура… В общем, как в боевиках.
Ему показалось, что трахаться на фоне железа круто и романтично.
— Теперь нам ясно кто посягнул на святое! — воскликнул
Юдзан. — Это Борька Вырвиглаз подпольно гонит сакэ! Смерть ему! Смерть!
— Смерть Вырвиглазу! — подхватили якудзы.
— Смерть ему! Смерть! — завопили тамаркины подданные.
Валет со своими “быками” какое-то время молчал в великой
задумчивости. Потом он поскреб в затылке, махнул рукой, матюкнулся, сплюнул и
бодро влил свой басовитый голос в вопли толпы:
— Смерть гаду батяне! Смерть!
— Смерть ему! Смерть! — мгновенно поддержали Валета его
“быки”.
Глава 36
Время примерно то же. Окраина города. Поселок Малые Щеглы.
Резиденция Бориса Вырвиглаз по кличке Батяня Якудза — пятиэтажный особняк
красного кирпича в стиле “бандитский ампир”.
Батяня-Якудза пребывал в больших заморочках. Острая
надобность попинать кого-то по почкам, а еще лучше, прострелить коленку, другую,
перла прям через край. Однако, Батяня держался, терпел, стиснув зубы — делу
время, потехе час.
А дело, между тем, повалило не той дорожкой: где вкривь, где
вкось, а где и вовсе в кювет — выражаясь, Батяня шибко любил “образно мыслить”.
А если попросту про дело сказать, то выйдет вот что: гибель, крах, писец и швах
— так он тоже выражаться любил. Причем швах был полный и писец намечался
конкретный.
По этой причине Якудза метался по пятиэтажному дому, кроя
всех матом дому подстать — мат, значится, тоже был пятиэтажным. Лютовал
Вырвиглаз, нагоняя жути на прихлебателей и приближенных братков, пока весь пар
не выпустил. Расквасил нос повару: “Где, козлина, колпак!” Покалечил охранника:
“Почему башка не брита, урод!”. Остальное по мелочи: одному глаз аккуратно
подбил, другого за чуб слегка потаскал, третьему и вовсе достался пустяк —
коленкой под зад.
Наконец Вырвиглаз угомонился, в кабинете засел, призвав в
советники верных из верных: Ваську Косого по кличке Типун и бандюгана со
знатным погонялом Упырь.
Расширенное совещание в узком кругу Якудза начал с дежурной
шутки:
— Слушай, Васька, а зачем тебе два погоняла. То ты Типун, то
Косой?
— Бл..! Чуть что, так Косой, — угрюмо матюкнулся Васька и
пояснил с дежурной обидой: — Косой, это по паспорту, фамилия мой.
Обложив Типуна доброжелательным матом, Якудза окончательно
настроение поправил.
— По всему выходит, братва, — приступил он к делу, — что
художница нам и на хрен теперь не нужна. Пусть гуляет пока. А вот что с
Мархалевой, блин, будем делать? Если ее отпустить, как требует Юдзан, авторитет
мой упадет.
— Какой уж там авторитет, если баб перепутали? Теперь с нас
даже куры будут смеяться, — пригорюнился Упырь. — Эта Мархалева об ошибке
пойдет звонить. Замочить ее и концы в воду.
Якудза покачал головой:
— Нет, пока не будем мочить. Рано пока. Это всегда мы
успеем.
— Точно, как бы хуже не вышло, — согласился Типун. —
Неприятностей со знаменитостью этой выше крыши, блин, поимеешь. Искать ее,
конечно, будут, но тут бабушка надвое сказала чем дело кончится. Мало ли кого
искали, да не нашли. А вот с Великим Драконом заморочка покруче. Он ее и искать
будет, и найдет. Вытащит из-под земли. Это точно. Нешутейное дело.
— Правильно мыслишь, — похвалил Типуна Якудза. — Затевать
войну с Великим Драконом мне не с руки. И Мархалеву народу показывать тоже
чревато. На пятки наступают враги. Царица Тамара в губернии нашей щупальца
распустила, все гребет под себя, без зазору совести все скупает. Многие уже
растерялись кому служить. Если узнают как я облажался, меня засмеют. В нашем
войске многих не досчитаемся.
Упырь горько признал:
— Да, перебежчиков к царице Тамаре будет немало.
— Что же делать? — спросил Типун.
Якудза жестом всех успокоил:
— Здесь надо хитростью действовать. Мы у Валета украдем
Мархалеву и спрячем. Таким образом и писательше не позволим раздавать интервью
да меня на страну позорить, и с Великим Драконом войны избежим. Он: “Где Мархалева?”
Мы: “А хрен ее знает! Кто-то украл!” Короче, все шишки посыпятся на Валета.
— Толково, — похвалил план Типун.
— А то, — просиял Якудза. — Учитесь, пока я жив. Значит так,
ты, Упырь, собери команду из надежной братвы и поезжай за Мархалевой. Волоки ее
на “объект”. Я тоже туда прямиком поеду.
— Да на хрена ее волочь? — изумился Упырь. — От Валета ее
увезем и по дороге кончим.
— Плохо жить без мозгов, — посочувствовал другу Якудза. —
Убить мы успеем ее всегда. Кто знает как все дальше получится. Вдруг придется
Дракону ее возвращать? А может она понадобится нам как заложница. Короче, чтоб
ни один волос не упал с головы Мархалевой!
