Вильгельм встретил друга прямо на площадке с чашей, а вместо приветствия просто сгреб Тангла в охапку. Долго дубасил по спине тяжеленной ручищей и нес такой же бессвязный радостный бред, что и сам Руфус. Только реплики Вильгельма перемежались восторженной бранью. Руф никогда раньше не замечал за ним такого проявления эмоций. Старшее поколение все же было на порядок жестче.
Когда первая эйфория немного отпустила, Вилли посмотрел на помятого друга и смущенно сунул руки в карманы формы.
— Надеюсь, у меня еще остались целые ребра, — в шутку простонал Тангл. — А даже если нет, реконструкторам живым не дамся.
— Ну тебя, — отмахнулся Хьорт. — Я сказал, что ты герой?
— Ага, — кивнул Руф.
— А то, что я твой вечный должник? — продолжил Вильгельм. — Я серьезно.
— Не похоже, — усмехнулся Руфус, поправляя сумку. — Хочешь серьезно? Забудь. Это был мой долг и моя работа.
— Говоришь, как Коллоу. — Он виновато достал сигарету и спички. — Можно? Пристрастился, пока ждал… вашего возвращения.
— Я тебя не нянька, — поморщился Тангл.
Руф смотрел на друга и мысленно прикидывал, как тот отнесется к вопросу о своей наставнице. Сам по себе вопрос-то вполне безобидный. Если подумать, в такой ситуации рассердиться на Тангла Вилли не должен.
— Слушай, — начал Руфус, усиленно отгоняя от себя сизое облачко. — Ты ведь хорошо знаешь леди Корникс, так? Гипотетически… Она способна просто так… поцеловать кого-то?.. В секундном порыве, от избытка эмоций. Или это что-то значит?
Хьорт хрюкнул в кулак, бесцеремонно потушил сигарету о сигнальную чашу и швырнул окурок за перила.
— В отцы мне набиваешься? — рассмеялся Вильгельм и ласково протянул: — Щенок.
— Ты всегда вот так смотришь на вещи? — Руф был готов провалиться сквозь землю.
— Вообще — нет. Но тут разве можно посмотреть иначе? — подмигнул пошляк. — Корникс? Чувства на людях? Никогда! Не тушуйся. Оно всякое бывает, но не с этой Тенью. Для меня мысль о том, что Корникс все же женщина, очень странная. Но чем черт ни шутит? Да прекрати ты краснеть!
Следовало срочно сменить тему, пока Хьорт не принялся советовать или, того хуже, не дал волю воображению.
— Скажи, а зачем я тащил тебе этот хлам? — Руф похлопал себя по увесистой сумке. — Подвеска, металлические колесики, рессоры. Зачем?
— Долго объяснять, показать легче, — обезоруживающе улыбнулся Вильгельм.
Внутреннее помещение башни преобразилась. Теперь оно ничем не отличалось от любой другой гостиной жилого дома, если не брать в расчет отсутствие окон. На стенах появились фотографии, а на столе Тангл заметил открытую книгу, лежащую корешком вверх. На обложке значилось: «Выучить язык жестов просто».
— Нравится? — Хьорт обвел комнату многозначительным взглядом. — Скоро у меня, возможно, появится настоящая семья. Пытаюсь начать соответствовать.
— В смысле? — не понял Руфус.
— Тайна, — вздохнул Вилли. — Когда все получится, тебе первому скажу. А пока… Знакомься!
Из комнаты с приборами, опираясь на руки, бодро выбежал безногий доспех.
— Руфус — Шелдон! Шелдон — Руфус! — картинно представил Танцор. — Благодаря тому, что ты принес, я поставлю его на колеса.
— А это не?.. — Тангл поперхнулся.
— Ага, это он самый. Один из, — кивнул Вильгельм. — Так что ты ничего не видел. Теперь его даже не в катакомбы. Следующий шаг переплавка. А парень вполне себе «живой». Да, Руф, нам и про них врали.
Доспех прислонился к стене и, скрежеща, осторожно поставил себя на пол. После чего принялся резво что-то объяснять Хьорту на пальцах.
— Помедленнее, шеф. — Вильгельм перевернул книгу и налистал табличку с картинками. — Не все сразу. Ты просишь бумагу и карандаш? Записку решил нацарапать?
Шелдон изобразил облегчение и кивнул.
— Кому? Танглу? А через меня передать никак? — нахмурился Хьорт, но доспех только отрицательно покачал головой и добавил что-то жестами. — Спорить не стану. У всех свои погремушки.
Получив писчие принадлежности, Шелдон прогромыхал в комнатку с приборами и запер за собой дверь.
— Такие дела, — развел руками Вильгельм. — С ним стало на порядок интереснее, когда Шелдон освоил язык жестов. Плохо, что учится он быстрее, чем я.
— Вижу, жизнь у тебя бьет ключом. — Руфус сел на диван. — Не хочется портить настроение, но что именно произошло с Виатрикс? Вчерашний рассказ получился на редкость сбивчивым.
Хьорт потер лоб, собираясь с мыслями.
— Я и сам не понял, — признался Вильгельм. — Твой дом осмотрели, как место преступления, а потом мы с Дот устроили там… ремонт. Одной уборки мало оказалось. Для тебя старались, создавали уют. В день нападения вместе с Эмьюз был карлик с непроизносимым именем. На самом деле, если бы не он, все закончилось бы плачевно. Боб-как-то. А дальше вообще цирк. Что убило Виатрикс, никто не может сказать наверняка. Но догадка есть.
— Догадка лучше, чем ничего, — ободрил Руф.
— Но она тебя не обрадует, — возразил Хьорт. — Помнишь, ты просил меня последить за церковниками и разобраться что к чему? Вот мы и разобрались. Два трупа в катакомбах. Один точно инквизитор. Он приехал в Шейдивейл, но похоже, даже встретиться с аббатом не успел. Был убит и подменен антропоморфом.
— А второе тело чье? — уточнил Тангл.
Пусть обстоятельства складывались не лучшим образом, Руф получал удовольствие от привычных задач. Никаких невидимых ящериц, никаких джунглей! Самая обычная рутина — расследование.
— Простой монах. Тихий… незаметный, как большинство из них, — пожал плечами Вильгельм. — Это и странно.
— Стоп! — Тангл хлопнул в ладоши. — Сразу перед тем, как артефакт пропал из морга, приходили представители церкви. Двое слепцов и один зрячий. Они звали его «брат Стефан». Это я выудил из памяти реконструктора, проводившего вскрытие.
— Чудно, — хмыкнул Хьорт. — Смотрящие в Ночь не почувствовали подмены? И собаки их не насторожились? Хотя, чему я удивляюсь? Наши приборы не заметили разницы. В общем, моя наставница считает, что существо, которое одурачило Орден и Церковь — один из первых двенадцати…
— Рыцарей? — изумился Руф.
— Нет, слонов! Глупости не спрашивай! — За дверью что-то упало. — Не обращай внимания. Это Шелдон. Резюмируя, можно сделать вывод. По миру разгуливает непобедимая машина убийства, незаметная, как воздух. И досталось от него Виатрикс. Непонятно за что. Тело ее на Смотрящих в Ночь не реагирует.
Разговор шел своим чередом. Вилли увлеченно рапортовал об успехах Эмьюз, о восстановленных окнах и новом разбитом, о наглом Симадзу и обо всем, что Руф так или иначе пропустил.
Когда Танцоры уже попрощались, в дверь бочком протиснулся доспех. Он поднял голову и вложил Танглу в руку листок бумаги, свернутый в несколько раз. А Вильгельм сказал, что Шелдон написал что-то важное, требующее изучения в спокойной обстановке. Руф пообещал прочесть записку при первой же возможности, сунул ее в карман и покинул башню.
