— Я ждал вас.
Джулиус открыл дверь. Скромная особа невысокого роста с собранными на затылке густыми кудрявыми волосами робко переступила порог. Она производила впечатление абсолютно несчастного человека.
— Присаживайтесь, — предложил Коллоу, пододвигая женщине стул.
— Знала, что это произойдет однажды. — Эстер обвела взглядом кабинет.
— Откуда? — Джулиус обошел стол и устроился напротив.
— Вы сами сказали мне, — пояснила женщина. — Просили кое-что запомнить. Я выполнила просьбу. Хотите получить свое послание?
Он кивнул. Секунды таяли, но Эстер молчала. Она отрешенно смотрела сквозь собеседника, такая же безразличная, как и ее дочь.
— Вы не догадываетесь, что нужно делать? — вдруг спохватилась женщина.
— Нет, если честно, — признался Джулиус.
— Вы что-то спрятали в моей памяти, — сообщила та. — Считали, что не поверите ничьим словам, кроме собственных.
— Похоже на меня, — неуклюже пошутил Коллоу.
— Покончим с этим поскорее, — попросила Эстер. — Я обещала работать здесь до тех пор, пока не понадоблюсь вам. Освободите меня от обязательства. Заявление об уходе я уже написала.
— Дайте мне ваши руки. — Он протянул вперед открытые ладони.
Джулиус удивился, когда из тумана прорезалось лицо Каменной Девы. Едва ли Эстер Зингель встречала ее.
— Пароль? — спросило несуществующее изваяние.
— Шутник, — не задумываясь, ответил Коллоу.
Каменная Дева улыбнулась и пропала. Незнакомый дом, пустой кухонный стол и глухая ночь за окном. Теперь он смотрел на себя глазами Эстер.
— Повторите все еще раз, — произнес другой Джулиус.
— Конечно. — Женщина достала носовой платок. — Моя девочка не чудовище. Произошедшее — страшная случайность. Борис все делал сам. Он чинил крышу, и страховка не выдержала. Открытые переломы обеих ног. Помощь подоспела быстро. Сонечка спросила, почему папа плачет. А я ответила, что ему очень больно. Тогда она сказала, что хочет, чтобы папа больше не чувствовал боли… никогда. Мой муж умер мгновенно. Никакого злого умысла.
Эстер промокнула слезы платком.
— Вы пришли за ней? — несчастная женщина почти рыдала.
— Боюсь, что да. — Джулиус опустил голову. — Все, чего я смог добиться, это сохранить девочке жизнь.
— Спасибо вам, но во что превратится моя жизнь без доченьки?.. — Эстер закрыла лицо руками.
— Запомните кое-что для меня, и если нам повезет, однажды я верну вам дочь, когда она станет старше.
— Вы обещаете? — Взгляд женщины просветлел.
— Я клянусь, — ответил он.
— Что мне следует запомнить? — Эстер утерла слезы.
— Не все так просто. Когда я забуду, что произошло, едва ли поверю вашим словам. Поэтому мы поступим иначе. Дайте мне свои руки. Я погружу вас в подобие транса и оставлю послание самому себе. Ради вашей же безопасности, оно будет для вас загадкой.
Она безропотно протянула дрожащие кисти.
— Не бойтесь, Эстер, — ласково попросил Джулиус. — Это единственный верный вариант. Многое может измениться, но себе я поверю.
— Это не страх, Сэр, — мотнула головой та. — Говорю с вами, вместо того… вместо того, чтобы провести с доченькой последние минуты.
— Зато теперь у вас есть надежда.
Он призвал маску. Картинка расплылась, потом вновь вернула резкость, и Коллоу заговорил опять.
— Вот так выглядит поражение, Джулс, — тихо произнес он. — Ты старался, только, видимо, недостаточно хорошо. Никакие Дивные судью не убивали. Это замысловатый способ Совета склонять чаши весов в свою пользу. Официального расследования не будет. Ты выменял обвинения на жизнь ребенка. Так или иначе, через полчаса всем участникам событий очистят память. Но мы-то с тобой знаем, что Шутнику положено ко всему готовиться заранее. А уж когда дело касается гада, обижающего девчонок… В общем, к тому моменту, как ты получишь сообщение, справедливое наказание настигнет всех.
Коллоу замолчал, словно прислушиваясь.
— В любом случае, ты дал клятву, — продолжил он. — Оракул бедная девочка или нет, не важно. Никто не сможет использовать ее. Слова Софьи исполняются, но всегда как-то странно. У всего есть причина и следствие. Она не контролирует цепь событий, только результат. Звучит красиво, но на практике потери в процессе легко превышают ценность достигаемой цели. Управлять этим нельзя. Ты попробовал. Не желаю вдаваться в подробности, чтобы у тебя не возникло соблазна повторить попытку. Когда-нибудь Софья вырастет и захочет отплатить тебе добром за добро. Принимая помощь от нее, готовься к тому, что решение не будет простым. Вот, наверное, как-то так.
Видение рассеялось. Настоящая Эстер Зингель уронила голову на грудь. Джулиус обогнул стол, поднял несчастную женщину на руки, отнес в комнатку с панелью и уложил на кровать. Эстер никак не проходила в себя. Тогда Коллоу побрызгал ей в лицо водой.
— Вы получили послание? — слабым голосом спросила Эстер. — Я могу идти?
— Полежите немного, — попросил Джулиус. — Что вы теперь планируете делать? После увольнения?
— Не знаю, — отозвалась та.
— Значит, предложения принимаются? — мягко улыбнулся он. — Я отправлю вас в Шейдивейл. С вашим опытом работы освоиться в качестве инженера в центре управления полетами Звездного не составит труда. Вас определят в общежитие для пилотов. Фактически у вас будет уютная квартира в приятном районе. А самое главное, ваша дочь сейчас учится в университете там же. Мой Связной встретит вас на перроне и отведет прямо к ней.
— Натан? — пролепетала Эстер, обливаясь слезами.
— Увы, нет, — Коллоу тяжело вздохнул. — Он погиб в прошлом году.
Повисла неловкая пауза.
— Мне жаль. — Женщина спустила ноги с кровати.
Эстер Зингель наверняка относилась к Натану с теплотой. Как иначе, если он защищал ее? Память женщины осталась нетронутой, с тем условием, что Эстер никак не проявит своих знаний. Доброта Натана должна была очень помочь ей справиться с навалившимся несчастьем. За скупым «мне жаль» проклевывалось нечто большее.
— Когда решите, что готовы лететь, сообщите мне, — отгоняя назойливые мысли, продолжил Джулиус.
— Уже готова, — горячо заверила та. — Хоть сегодня! Хоть прямо сейчас!
— Тогда я к вашим услугам. — Он выпрямился. — Возьмите свои вещи и ждите меня в холле.
Эстер зачем-то поклонилась и поспешила удалиться. Частый стук ее каблучков растаял на лестнице, пока Джулиус отключал балансирующую панель и запирал кабинет.
* * *
Эмьюз прокляла все. Придавив голову душной подушкой, девочка тщетно силилась избавиться от монотонного храпа. Голова буквально взрывалась тупой болью на каждый звук. Желание затолкать в рот Зан носок проступало отчетливее и отчетливее. Даже свинцовая усталость не могла заставить смириться с навязчивым шумом.
