— Может быть, они бы предположили, что ваша жена — патологическая лгунья или сумасшедшая.
— Но где же она?
— В Гудзоне, на дне океана, в России, а может, и вправду с Владимиром Мачтеем.
Сэм Опал встал со стула, я поднялся следом за ним. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Потом я сказал:
— Поскольку я не ученый, я могу предложить вам свою, совершенно ненаучную разгадку.
— Я вас слушаю.
— Владимир Мачтей — демон. Это он украл у Анны деньги на корабле. Потом — Наташиного плюшевого мишку, а затем похитил и саму Анну. Анна с самого начала была обручена с демоном.
— Но зачем она демону?
— Считается, что демонов привлекают скромные и красивые женщины.
— Подождите, но у него же была тетя в Полтаве!
— Тетя демона — тоже демон.
ВУНДЕРКИНД
В начале века, то ли в 1907-м, то ли в 1908 году, вскоре после войны с Японией по Варшаве пошли слухи о вундеркинде по имени Копель Рашкес. Копель был младшим сыном реб Танума Рашкеса, ученого коцкого хасида, домовладельца и большого путаника, который — по рассказам — вечером читал утренние молитвы, а утром — вечерние. В семьдесят лет реб Танум женился на девятнадцатилетней девушке, которая родила ему Копеля. В четыре года мальчик уже читал Тору с комментариями Раши,
[24]
а в пять — Гемару.
[25]
В шесть он провел сеанс одновременной игры в варшавском шахматном клубе, победив в семнадцати из двадцати партий. Он сам освоил математику и мгновенно перемножал в уме и извлекал квадратные и кубические корни из шестизначных чисел. О нем писали в газетах. Из Санкт-Петербурга как-то прислали специальную комиссию тестировать Копеля и изучать его необыкновенный дар.
Летом 1914 года реб Танум, его жена и Копель поехали в Карлсбад на воды. Считалось, что минеральная вода благотворно влияет на печень старика. Но тут разразилась война, и они застряли в Австрии. В 1915 году реб Танум умер, а вдова с сыном поселились в Берне, в Швейцарии. Сотрудники местного университета приняли участие в судьбе Копеля. Ему выписали стипендию и дали возможность учиться. Мать, выросшая в хасидской семье, наняла Копелю учителя для занятий еврейскими предметами. После польско-большевистской войны 1920 года вдова реб Танума вернулась в Варшаву, а Копель остался в Берне. Мать хвасталась, что он стал там профессором математики, самым молодым профессором в мире. Варшавские шахматисты то и дело натыкались на имя Копеля в журнальных отчетах о международных шахматных турнирах и предсказывали, что из него получится новый Шлехтер или Ласкер. После восстания Пилсудского 1926 года Копель Рашкес возвратился в Варшаву. Он из-за чего-то поссорился со швейцарскими профессорами и в придачу потерпел поражение в шахматном турнире. Его помнили красивым маленьким мальчиком, а теперь у него были черная борода и горб. Мать Копеля никому об этом не рассказывала, но в Швейцарии у него что-то произошло с позвоночником, и не помогли ни массажи, ни корсеты. Копель говорил на смеси идиша с немецким. В Варшаве он подал в суд на своих сводных братьев и сестер от первого брака реб Танума, присвоивших себе его наследство. Тем временем мать Копеля вышла замуж за виноторговца из Лодзи, и Копель не одобрил ее выбор. Он отвернулся от своей семьи.
Поначалу Копель устроился в Варшавский университет читать лекции по математике. Попасть в штат ему помешало слабое владение польским. Копель выиграл судебный процесс против братьев и сестер и получил дом на Цегляной улице. Впрочем, из-за жестких ограничений в области арендной платы доход от сдачи квартир был совсем небольшим. В 1928 году на лекции в студенческом клубе он познакомился с Гиной, или Генендель, Шапиро, убежавшей от отца-раввина изучать литературу в свободном польском университете. Гина была высокая, темноволосая, с черными глазами и необычайно бледной кожей, гладкой, как шелк. На балу, устроенном идишской прессой, ее выбрали королевой красоты. Гина жила у тети, которая тоже — еще раньше — сбежала из хасидской семьи и теперь работала медсестрой в варшавском еврейском госпитале.
Лекция Копеля Рашкеса, называвшаяся «Человеческий интеллект и космическое знание», привлекла множество народу. В Швейцарии Копель увлекся мистикой. Здесь, в Польше, он примкнул к спиритическому кружку, возглавляемому знаменитым медиумом Клуским. На сеансах Клуского вызываемые им духи оставляли отпечатки пальцев в ванночках с парафином. Профессор Охорович и ряд психиатров в Англии, Франции и Германии считали Клуского величайшим медиумом всех времен и народов. Клуский умер, и его ученикам нужен был новый лидер. Копелю, или Константину, Рашкесу, как стали называть Копеля его последователи, нравилось реноме вундеркинда и эрудита. Он поселился в просторной квартире в доме на Цегляной улице, на которой из поколения в поколение жили богатые, преуспевающие семьи.
Хотя Рашкес читал лекцию на смеси польского и немецкого, в клубе собралось много поляков, интересующихся последними достижениями в психологии. Гина Шапиро пришла за два часа до начала и заняла место в первом ряду. Она еще до лекции читала журнальную статью Рашкеса на ту же тему. Хотя Копелю Рашкесу было тогда всего двадцать семь лет, выглядел он на сорок. Он был маленький, с высоким лбом, темными глазами и длинными пучками волос, которые, казалось, торчали у него прямо из макушки. Кожа у него была желтоватой и в прыщах. Он рассказывал о последних научных экспериментах, говорил о ныне здравствующих вундеркиндах и о вундеркиндах прошлых лет. В какой-то момент он написал на доске математическую формулу, открывшуюся ему во сне. Потом он поделился со слушателями историей, имевшей место в его собственной семье. Ее рассказал ему дед, реб Борух Амшинавер. Это была история мальчика, который в возрасте пяти лет произнес проповедь в синагоге в Великую Субботу; в семь лет у него выросла длинная борода, а в десять он был уже седой, как патриарх. К двенадцати годам он впал в маразм, а еще через несколько лет умер от старости. Он наизусть цитировал страницы Талмуда, которых никогда не читал. Когда его отец, александровский хасид, впервые привез его в Александров, чтобы представить своему раби, мальчик знал все улицы городка. Он даже указал то место, где раньше был колодец, который к тому времени давно засыпали, а площадку замостили. Лекция Копеля Рашкеса длилась больше двух часов. И хотя он заикался, путался в записях, кашлял, пил воду и делал долгие паузы, его слушали внимательно. Когда он закончил, раздались бурные аплодисменты. Гина протиснулась к сцене и поцеловала Копеля Рашкеса в макушку, в глаза и в щеки. Потом она упала перед ним на колени с криком: «Учитель, Мастер, Бог!» После чего попыталась облобызать его ноги.
Несколько месяцев спустя Копель Рашкес и Гина Шапиро поженились. Это была скромная церемония, на которой не присутствовало ни одного родственника ни с той, ни с другой стороны. До свадьбы Копель подробно расспрашивал Гину о ее прошлом. Любила ли она кого-нибудь прежде, и были ли у нее мужчины до него. Гина уверяла Копеля, что он — ее первая любовь и что она девственница. Но Копель Рашкес потребовал, чтобы она прошла освидетельствование гинеколога, одного из его почитателей. Только после того, как врач представил письменное заключение о Гининой девственности, Рашкес согласился на женитьбу.
