Сразу после свадьбы Копель Рашкес начал изводить Гину приступами ревности. Кто-то сказал ему, что, если девушку выбрали королевой красоты, значит, она переспала с кем-то из жюри. Гина клялась всем святым, что ни один из судей до нее даже не дотронулся, но Копелю этих ее заверений было мало. Он потребовал, чтобы она предоставила ему полный список судей, после чего провел тщательное расследование: кто примерный семьянин; у кого есть любовница; как относятся к ним сослуживцы. Гина сказала, что человек, обладающий таким даром ясновидения, как Рашкес, должен и без того знать правду. Но Копель твердил свое:
— Лучше сознайся.
— Дорогой, в чем мне сознаваться? Бог свидетель, я даже не помню, как они выглядят.
— Все равно, во всем этом есть что-то некошерное.
В университете против Копеля Рашкеса начались интриги. Он публиковал статьи в журналах по оккультизму и окружил себя людьми, бросавшими тень на его репутацию серьезного ученого. Ректор объявил Копелю ультиматум: либо расставайтесь со своими спиритами, либо уходите из университета. В конце концов Копелю Рашкесу пришлось уйти. Теперь он существовал исключительно на доход от сдачи квартир и на крохотные гонорары за статьи в журналах по оккультизму. По его настоянию Гина бросила учебу. Рашкес не хотел, чтобы она сидела рядом с похотливыми студентами-мужчинами, да и молодым преподавателям он тоже не доверял. Рашкес страдал от болей в желудке, и Гина готовила ему специальные диетические супы и каши. По вечерам Гина встречала гостей, приходивших к ним в дом на спиритические сеансы. Рашкес не обладал способностями Клуского, но членам его кружка удалось разыскать молодую женщину, своими медиумическими способностями превосходившую и г-жу Гардинж Британ с Корой Таппин-Ричмонд, и даже г-жу Пайпер с Евсапией Палладино. Ее звали Галина Валевская, а в контакт с небесными силами она входила, вызывая дух польского помещика XV века Здислава Бржеского. Бржеский говорил на старопольском низким мужским голосом, Галина Валевская сидела между двух мужчин, контролировавших ее руки и ноги. И тем не менее лежащая на столе труба гудела, фортепиано бренчало, а в воздухе показывались язычки пламени, и время от времени дул холодный ветер. Невидимая рука писала на планшетке. В палатке, устроенной из занавесок, материализовалась женщина, которая во время восстания Костюшко, переодевшись в мужское платье и взяв себе имя Стах Млот, сражалась плечом к плечу с солдатами и погибла в бою от царской пули. Теперь она парила в воздухе и целовала Рашкеса в макушку.
Рашкес начал писать книгу, в которой посредством логики и математики пытался доказать существование Бога, бессмертной души, телепатии, предчувствий и прочих таинственных явлений. Его аргументы в защиту телепатии были примерно таковы: если признать наличие в мире некоего центрального разума или мозга, то для того, чтобы управлять происходящим, эта сила должна быть способна посылать сигналы во все уголки Вселенной. Если бы передача информации осуществлялась исключительно посредством электромагнитных волн, далекие звезды получали бы ее с опозданием на тысячи или даже миллионы лет. Следовательно, должна существовать сила, способная передавать информационные сигналы куда угодно, независимо от расстояния. И без телепатии тут не обойтись.
Издатель в Кракове выдал Рашкесу аванс. Отрывки из книги были опубликованы в журнале «Свет». Кружок Клуского не сомневался, что научный труд Копеля Рашкеса раз и навсегда развеет сомнения честных скептиков.
Но вместо того чтобы работать над книгой, Рашкес сутки напролет терзал Гину. И вот однажды ночью, после мучительных допросов и требований рассказать наконец правду о своем прошлом, Гина призналась, что как-то раз, приехав в какой-то провинциальный городок в Польше и зайдя там в аптеку купить таблетки от головной боли, она испытала что-то вроде желания к аптекарю или его помощнику.
Рашкесу только этого и надо было. Он потребовал, чтобы Гина как можно подробнее описала его внешность. Какой он был: молодой, старый, блондин, брюнет, еврей, нееврей? Какого цвета у него были глаза — голубые или карие? Гина не помнила ничего, кроме того, что у него были рыжеватые усы и золотой зуб. Но Рашкес не отставал: чувство, которое она испытала, было любовью или вожделением? Согрешила бы она с ним, если бы он предложил? Вышла ли бы она за него замуж, если бы он был холост? Той ночью супруги не сомкнули глаз. Гина встала с головной болью, Рашкес весь день дремал на диване. Следующей ночью они снова не спали. Рашкес без конца расспрашивал Гину об аптекаре. Гина чувствовала, что еще немного — и у нее будет нервный срыв.
Она уже начала сомневаться, существовал ли этот аптекарь на самом деле, или все это только игра ее больного воображения? Когда ей удалось ненадолго задремать, аптекарь явился к ней во сне. Он что-то кричал и брызгал на нее какой-то едкой жидкостью.
Однажды ночью Рашкес решил, что им с Гиной непременно нужно отправиться в тот город и попытаться разыскать аптекаря. Гина разрыдалась:
— Сумасшедший, ты доведешь нас до беды!
Но Рашкес был непреклонен.
— Я должен знать правду! — заявил он.
Сначала они ехали на поезде, потом — на автобусе. Гина узнала аптеку, но ее нынешний хозяин оказался пожилым человеком. Супруги попытались выяснить, владел ли когда-то этой аптекой мужчина с рыжеватыми усиками и золотым зубом. Старик аптекарь поднял белые брови и смерил их подозрительным взглядом:
— Зачем вам знать?
В конце долгого разговора старик вспомнил, что несколько лет назад у него работал фармацевт, чья внешность более или менее соответствовала описанию. Его звали Моррис Лопата. Больше старик ничего о нем не знал.
По возвращении в Варшаву Рашкес составил список всех аптек в городе, и супруги обошли их одну за другой, но Морриса Лопаты нигде не было. Некий Моррис Лопата был указан в телефонном справочнике, но он был кондитер. Рашкес решил не отступать и начать поиск Морриса Лопаты по всей Польше. Он пошел в муниципальный архив, где хранились адресные и телефонные книги.
Копель перестал спать с Гиной. Он потребовал, чтобы Галина Валевская вызвала дух Морриса Лопаты, если тот уже умер. Галина Валевская впала в транс и сказала:
— Я вижу мужчину в белом халате. Он врач?.. Нет, фармацевт… Он что-то говорит, но его голос доносится как бы издалека… Он говорит о женщине, которую любит… любил… очень сильно. Но она разбила его сердце, выйдя замуж за другого… Он посылает ей свои благословения из тех сфер, в которых он сейчас обитает… Он надеется соединиться с ее душой…
Услышав эти слова, Гина расплакалась, а Рашкес пробормотал:
— Все ясно…
Рашкес прекратил поиски Морриса Лопаты среди живых, но отношения между мужем и женой оставались тяжелыми. Рашкес стал импотентом. Ночи напролет он говорил о Моррисе Лопате.
— Что с тобой? — пыталась образумить его Гина. — Ведь он даже не взглянул на меня.
Пара отправилась в Еврейский общинный центр в Варшаве и принялась разыскивать имя Морриса Лопаты в списках покойников. Они и вправду отыскали человека с таким именем. Но он умер тридцать лет назад. Копель Рашкес велел Галине Валевской вновь вызвать дух Морриса Лопаты. Она сделала это. Однако на этот раз его слова были противоречивы.
