Соплеменники его закричали радостно:
– Верно, братья они! А что рыжие, так и ладно!
Воевода поставил соперника на ноги и отпустил.
– Ну, теперь мы дальше поедем!
– Куда же вы на ночь глядя? Не отпущу! Коль вы наши братья оказались, след пир устроить! Мы ведь жили здесь и думали, нет более никого нашей крови и обычаев!
И народ поддержал его:
– Заходите в город! Потчевать будем! Радость-то какая!
Скуфи только этого и надо было!
Тут выходят из ворот девы, одна другой краше, и выносят каравай хлеба, какой аратаи пекут, и плошку соли – видно, обычай у них такой. Кланяются, целомудренно опустив взоры, и говорят:
– Просим вкусить хлеб-соль и в гости к нам пожаловать.
Тут сердце Скуфи и вовсе размякло: за весь путь нигде так не встречали! Сразу видно, живут они по ветхим сарским обычаям! Только вот как сберечь их удалось, коли вокруг инородцы?
– Мои пастухи ваших лошадей попасут, – сказал князь. – А вас ждет званый пир!
Витязи расседлали и отдали лошадей отрокам, а сами вошли в город.
Хоромы в нем деревянные, добротные, на нынешние сарские похожи, даже коньки на кровлях такие же. Только ничем не украшены – видно, невелик достаток, а значит, жира не признают.
Гостеприимные хозяева уже костры разводят, скот режут, снедь всякую выносят, бочки выкатывают на площадь, и все так дружно, слаженно – поглядеть любо-дорого! Однако витязи смутились, ибо не зрели еще истинного сарского радушия, что в минувшие годы было на всех кочевых путях, когда и табуны, и скот, и сама земля с прочим имением считались общим и делились по совести.
Похоже, савры эти до сей поры ветхие обычаи сохранили.
Князь усадил ярого мужа с собой за стол, поднес деревянный кубок с медовой сурой и только тогда спрашивать стал – и прежде у саров так было заведено.
– Зачем же ты едешь за Рапейские горы?
Тут уж нечего было таить.
– Государь послал невест высватать у них.
И поведал, как ныне живут кочевые сары в степях и что Ураган замыслил.
– Знать, вы даже волосы себе позолотили, – сказал князь. – А я думаю, отчего вы рыжие стали? Нельзя с золота ни пить, ни пищу вкушать.
– Теперь мы это знаем. Вот и хотим вернуться к прежней жизни, да жить дружно, как вы.
– Кто же вам сказал, что у рапеев невесты есть?
– Есть или нет – не знаем, – отвечает Важдай. – Но была молва, они живут по законам Тарги, а девы их целомудренны и воинственны.
– Лживая молва! – Князь еще один кубок поднес. – Нет у рапеев невест. И сдается мне, самих рапеев нет.
– Как же так?
– За Рапейскими горами живут сколоты.
– Сколоты?!
Князь и сам усомнился.
– Трудно и разобрать кто. Себя сколотами называют, а посмотришь на них – неведомо, что за люди?
– Беловолосые?
– Беловолосые...
– Девы у них целомудренные?
– А их не видал никто.
– Знать, прячутся от чужих взоров.
– Говорят, прячутся...
– Это добро! А питаются водой, на которой солнце играет?
– Будто впрямь воду пьют. – Князь обнял Важдая по-братски. – Да на что они тебе, даже если сущи? Ты зрел наших дев?
– Славные у вас девы! – от души похвалил ярый муж. – Но больно кротки. Нам же след взять воинственных и отважных, ибо много у нас врагов, коим приходится противостоять. Государь прежде всего заботится о добром потомстве.
– Позри на наших малых чад! Доброе потомство?
А дети у савров и в самом деле крепыши, только медлительные.
– Доброе!
– На дев же не смотри, что кроткие, – говорит князь. – Это они при вас норова не выказывают. Понравились твои витязи. А так-то они резвые. Мы тут не спеша живем, воюем редко, да и то прежде не воевали, покуда ашкары в степи не пришли. Реки у нас медленные, лошади смирные. А куда нам торопиться? Девам же всегда более по нраву и кони борзые, и пары озорные. Эх, нам тоже бы недурно кровь освежить, да кругом инородцы. Дам каждому по невесте, дев у нас довольно. Творите вено и оставайтесь у нас.
– По нашему обычаю невесты избирают женихов. По любви и согласию.
– И у нас так же! Попируют витязи, попляшут с девами – будет любовь и согласие!
– Не можем мы остаться, брат, – сожалея, промолвил ярый муж. – Государь нас ждет. И ему невесту надобно, поскольку вдовец.
– Напрасно! – вздохнул князь. – Какой бойкий народ у нас получился бы!.. А ты ведь у рапеев невест не возьмешь! Зря только время потеряешь.
– Отчего же?
– Еще мой дед к ним лазутчиков засылал, – признался князь. – Тоже думал кровь освежить. Если они и впрямь сколоты, то значит, родственные и по нашим законам живут... Так у них тогда невесты наперечет были. Теперь, наверное, и вовсе.
– Пойду и сам изведаю.
– Добро, что ты упрямый, – одобрил он. – Зрю в тебе наш дух. Но ты знай, через наши земли к рапеям еще никто не проходил. Все здесь и оставались. Вождь ашкарских племен не зря тебе путь указал, чтоб ты нашу страну стороной обошел. Ты же не внял и прямицей двинулся. И теперь не знаю, выпущу тебя или нет.
Князь засмеялся и пошел в свой великий дом, называемый здесь черем, ибо кровля у него была о четырех скатах, коньки указывали на четыре стороны света и весь покрашен в черемный цвет.
Витязи же напировались, наплясались, а когда строгие братья взяли своих кротких сестер, по хоромам развели и гулять не с кем стало, вышли за городские ворота да собрались в круг возле ярого мужа. У всех жар в очах пламенеет.
Посмотрел на них ярый муж и спросил:
– Зрю, зачаровали вас девы савров?
– Ох, добрые девы! – Еще жарче загорелись глаза. – Не сыскать нам лучше, брат! У нас уж любовь и согласие! Не пойдем к рапеям! Давай здесь посватаем?
– Охлади сердца, Скуфь, – строго вымолвил Важдай. – Девы и впрямь всякому мужу на радость и счастье. Но не взять этих лебедиц нашему соколу.
– Отчего же? У нас и обычаи сходные, и нравы! И дев у них с великим избытком. Или князь противится?
– И князь не противится. Сам сказал – не ходите к рапеям, возьмите наших.
– Так что же?!.
– Коли возьмем, не будет нам обратного пути. Здесь придется остаться. А нас в своей земле государь ждет.
Огонь в очах вмиг и угас, ровно туча солнце накрыла.
– Твоя правда, брат, – сказала Скуфь. – Не поменяем своей чести на самых красных дев.
Ходили, ходили кругами, и снова:
