Заслышав, что есть еще и «во-вторых», ее величество недоуменно приподняла бровь: видимо, полагала, что избавление от преследований уже будет достаточной наградой. Но у меня еще оставались долги.
— Во-вторых, честное разбирательство по делу Ричарда Энсоре. Боюсь, ему захотят вменить в вину справедливую кару, настигшую преступников, годами убивавших наших сородичей. Этого не должно произойти, ваше величество. Не только потому, что я прошу об этом, но и потому, что вам, как вы сказали, не нужны проблемы со стаей. А если шаман, защищавший свою жизнь и освободивший плененные души собратьев, будет выставлен убийцей, Ро-Андир не останется в стороне.
— Согласна с вами, ар-дэй Леймс. Я лично прослежу за ходом разбирательства. А в-третьих?
Я вполне удовлетворился бы выполнением двух пунктов, но ситуация располагала сказать напоследок нечто пафосное.
— В-третьих, достойный правитель для объединенной Вестолии, чтящий традиции предков и мир между нашими народами. Но, боюсь, этого вы обещать не можете.
Не знаю, получилось ли в этот раз смутить ее: ничего не ответив, королева обратилась к Сане:
— У вас тоже будут какие-нибудь пожелания?
— Нет, ваше величество, — ответила девушка, во время разговора успешно притворявшаяся одной из виденных нами сегодня ледяных статуй. — Мне нечего добавить к сказанному ар-дэем графом.
В мою сторону она даже не взглянула.
— Что ж, если мы со всем разобрались… Наверное, вы захотите дождаться отца, дэй Леймс? Я пошлю за ним немедленно.
— Буду вам признателен, ваше величество.
— Покуда он не прибудет, вы — мои гости.
— Не хотелось бы злоупотреблять вашим гостеприимством. — Я протянул ей патент и испорченный дневник. В конце концов, это ничего не изменит: решение уже принято, и, если это решение о нашей смерти, бумаги пулю не остановят.
— Благодарю вас, граф. — Без лишней поспешности королева взяла документы. — Но мое предложение остается в силе. Праздник еще продолжается, а ар-дэю Эрику понадобится не менее часа, чтобы добраться сюда.
Я долго глядел на колышущуюся портьеру, за которой скрылась ее величество Элма, и не мог поверить, что все уже позади. Слишком просто все вышло, слишком…
Слишком сильно для остаточных эманаций от амулетов в этой комнате пахнет магией!
— Вы честный человек, дэй Леймс.
Дарен сидел все в том же кресле. Вряд ли он вообще покидал комнату.
— Я не человек.
— Это не важно. Главное, мы с вами друг друга поняли.
— Надеюсь на это.
Убить меня можно и в другой день. А для большого вестольского пожара сегодня, как и четырнадцать лет назад, хватит одной маленькой искорки.
— Ваше «в-третьих», граф… — Голубые глаза мальчишки глядели серьезно. — Я постараюсь.
В этот раз, если верить чутью зверя, он на самом деле ушел.
А меня ждал еще один, не менее сложный разговор.
— Сана…
— Ар-дэй граф. Счастлива наконец-то познакомиться.
Одна радость — сковородки у нее в руках нет.
Лисанна
Интересно, когда он собирался мне сказать? После того, как вдоволь посмеется над моей глупостью?
На протяжении разговора с ее величеством я стояла ни жива ни мертва и, как ни старалась, не могла сосредоточиться на главном. И все из-за него. Эрик Фитцджеральд Леймс второй, вот так встреча!
— Значит, Джед — это полное имя? — поинтересовалась я едко, припомнив его наглую ложь.
— Прости. — Волк опустил глаза. — Полным именем я почти не пользуюсь. Меня назвали в честь отца, но, поскольку Эриком все привыкли называть его, мне достался Фитцджеральд. Имечко, сама понимаешь… Вот и получилось — Джед.
— Фитцджеральд, — повторила я. — А мне нравится. Вам, наверное, показалось очень забавным обманывать запутавшуюся девушку, дэй Фитцджеральд? Я забыла сказать «второй», когда была у гадалки, да?
— Да. — Оборотень попытался взять меня за руку, но я оттолкнула его ладонь. — И еще ты не упомянула титул. Отец моей матери не слишком одобрял ее выбор, поэтому, по условиям брачного контракта, ее муж не претендовал на графство. После маминой смерти Гросерби досталось мне. И тетушка Мадлен тогда, когда ты спрашивала о графе, перепутав имена, вспомнила моего деда…
— О, так вы еще под дверьми подслушиваете, Фитцджеральд!
Я тоже подслушивала. И если бы их с Ярой и Унго тогда не похитили, наверное, задумалась бы, отчего Рик откровенно посмеивался, угрожая, что Джеду еще припомнят танцы. Дескать, женишься, никуда не денешься. Ха-ха, очень смешно. А этот… Фитцджеральд всеми лапами отмахивался: верну ее домой, и забудем все, что было, только ей не говорите. А то, не дай Создатель, увидит дурочка, какое счастье ей привалило вместо «старикашки», и тут же под венец потащит.
— Сана, прости, пожалуйста. Поначалу это действительно показалось забавным, я ведь тоже не сразу узнал, кто ты. Потом — не хотел смущать. А после все закрутилось, и я уже не знал, как сказать, и не знал, нужно ли…
Не знал?! И даже этой ночью? После того, как я готова была…
После того, как я ударила его отца сковородкой. Создатель Всемогущий! Я ударила его отца сковородкой! Ни с того ни с сего… А все он виноват! Всегда он и только он!
— Менно не поверил, что все это случайность, потому что знал, кто ты и кто я, — дошло до меня. — И наверняка знал о назначенных смотринах. Ты понимаешь?! Нас могли убить из-за твоих дурацких шуток!
— Милая, он не поверил в твой побег, а это было еще до того, как мы встретились.
И как это понимать? Ты — дура, а я ни при чем? Вот так, значит?
— Сана, я был не прав. Но все уже позади, все разрешилось…
— Мне нужно на свежий воздух.
— Да-да, конечно. Давай выйдем отсюда.
— Я хочу пройтись одна.
— Нет, одну я тебя никуда не отпущу.
— Да? И по какому такому праву? Вы мне не муж и даже не жених, дэй Фитцджеральд. И… И нужно найти Рика и узнать, может быть, есть новости о Яре. И вообще… Я просто постою на крыльце.
— Хорошо, — согласился он. — Я буду в зале. Рик наверняка там. Только возвращайся. И, пожалуйста, не называй меня Фитцджеральдом. Я не люблю это имя.
Я не ответила.
Обида утихла, но я еще не готова была простить его.
Мне, правда, нужно было побыть одной, привести в порядок мысли. Впервые за последние седмицы появилась возможность все обдумать, и я не хотела ее упускать: потом может быть поздно.
Джед
Насчет Рика я не ошибся: он был в зале. Бродил вокруг столов и, кажется, примеривался стащить еще одну ложечку.
