– Для тещи и мужа!
– Семьи и детей!
– Для всех, кто нуждается в ласке твоей!
– Нам вовсе не жалко!
– Раздарим подарки!
– И сам себе пшикни – так жить веселей!
– Возьми же, возьми же, скорее бери же! Для зятя, золовки и для деверей!
Толпа в панике попятилась.
Лица продавцов сияли каким-то неземным, серафическим светом.
– Мы зайдем попозже, – сказал высокий шкаф с золочеными дверцами.
– Боишься, заразно? – огорчилась девушка.
– Совсем не опасно! – подтвердил парень.
– Ты будешь так счастлив, бери же скорей!
Толпа в панике ломанулась к дверям, унося с собой и меня. К счастью, купленный пакетик товара лежал у меня в кармане (в придачу к уже подаренному), завернутый в бумагу и абсолютно безвредный. И я точно придумал, что мне с ним делать!
На обратном пути я снова постучал в комнату Профессора. Опять никого нет – что за чудеса?! Что ж, ладно, разберусь с этим потом… Когда я подходил к свадебному своему люксу, до меня донеслись голоса.
– И вот я ему, значит, говорю: Алекс, если ты хочешь завести собаку, то у нас будет два ребенка вместо одного…
Женщины! Я вздохнул и вошел.
И у меня планомерно отвисла челюсть!
Я, конечно, предполагал, что они помирятся, – но не в таком же виде!
Алина все так же сидела на спине у несчастной сиреневой регистраторши, заломив ей руки, и увлеченно живописала нюансы нашего семейного бытия. А та, судя по всему, увлеченно слушала и жизнерадостно поддакивала! У меня зародилось страшное подозрение, что они тут так и просидели, с самого момента моего ухода. Меня, по самым скромным прикидкам, не было часа три…
И обеих эта двусмысленная поза ничуть не волновала! Судя по всему, они ее даже не замечали…
– Кхм! – сказал я. – Гхм!
– О! Алекс! – внезапно прозрела моя жена. – Ты уже пришел!
Она кокетливо поправила локон.
– Почему ты прятал от меня такую замечательную подругу?!
У меня отвисла челюсть.
– Она такая лапочка! Такая умная и в шляпках разбирается! Мы поладили!
У сиреневого регистратора в глазах стояли слезы – уж не знаю, от умиления или от того, что захват с заворотом руки за спину довольно болезненная штука… Впрочем, перед ней лежал раскрытый журнал мод, и лицо ее светилось от счастья.
– Кхм… – в очередной раз сказал я (что-то мой запас слов в последнее время стремительно сокращается: то «Гррр», то еще вот это «кхм»!).
– Да? – доверчиво переспросила жена.
– Алина, милая, а тебе не кажется, что вам было бы удобнее смотреть журнал, если бы с подружкой немного сменили позу?
Алина медленно, не веря своим глазам, перевела взгляд на распластавшуюся под ней «подружку».
– Ой! – завопила моя жена. – Ай!
– Оооо! – поддакнула ей сотрудница отеля, поскольку Алина в панике вывернула ей руку еще больше.
– Прости-прости-прости! – затараторила Алина, впрочем и не думая слезать. – А почему ты молчала?!
– Й-а-й-а-й-а забыла-а-а!!! – взвыла от избытка чувств синекожая красотка.
– Прости-прости! – наконец отпустила ее моя благоверная и незаметно подмигнула мне. – Давай я тебя чаем напою!
– Нет-нет, – плюхнулась на пол подневольная гостья. – Я, пожалуй, пойду! У вас тут счастье, важные дела, семейное воссоединение!
И так и пошла – на четвереньках. Удивительно, какую скорость, оказывается, можно развить в таком положении, при желании…
– Чай вкусный, с малиной, – вкрадчиво предложила Алина. – Его тут заказать можно, я уже пробовала!
– Буммм!!! – сказала девушка, врезавшись головой в косяк.
Я невольно посочувствовал ей: пролежать три часа в борцовском захвате – тут у кого хочешь координация нарушится!
– Мне пора, – пискнула девица и по-пластунски покинула помещение.
Я сморгнул: мне показалось, что последние метры она преодолела, извиваясь, как гусеница: очевидно, сил подняться на четвереньки у нее уже не хватало…
– Вы точно подружились? – с сомнением перевел я взгляд на Алину.
– Конечно! – чрезмерно искренне возмутилась она и подняла на меня честные темные глаза. – Как ты мог подумать другое?!
Мы оба расхохотались.
Моя жена утерла слезы.
– Если честно, – призналась она, – то через полчаса разговора я поняла, почему ты приволок ее наверх и зачем она пряталась от тебя под столом. Узнала все, что было нужно, я минут за пятнадцать, а дальше уже просто развлекалась…
Еще минут десять мы смеялись, вспоминая наиболее забавные моменты, а затем супруга строго сдвинула брови:
– Алекс! Это была только первая часть твоего задания!
Я молодцевато отдал честь.
– Слушаюсь-повинуюсь! Какая будет вторая?
Она с улыбкой всучила мне журналы:
– Доставить мне платье! И если ты и на этот раз приволочешь какую-то девицу…
Она погрозила мне пальцем:
– Пеняй на себя!
Алина картинно вздохнула:
– Второй раз я уже не поверю, что вас связывают исключительно платонические отношения…
…Бутик «Жадная Клеопатра: мы оберем вас до нитки, чтобы одеть красиво!» располагался в западном секторе станции. Стороны света тут, разумеется, были делом условным, но для простоты сектор так и назывался – Западный. Это была своего рода изнанка роскошной стороны Станции, ее истрепанная подкладка: здесь не было осиянных голографическими заставками шикарных казино для мультимиллионеров, дорогущих торговых центров, до самых потолков заваленных хрустящими, блестящими и вопящими товарами, красочных цирков и мигрирующих лотков с мороженым.
Здесь были самые натуральные трущобы: немытые стены, испещренные надписями наподобие «Миша + Сальвазия Первая, королева Трандации = обезглавливание»; вечно голодные мусорки, которые так и вытягивали жестяные шеи в сторону зазевавшихся прохожих; одинокие и покинутые бездомные роботопсы; безбожно зависающие тамагочи, которые хромали на своих разноцветных лапках, как механические мыши.
Бутик явно выделялся среди этого вселенского развала, как цветок на свалке. Он был похож на большой леденцовый домик, крытый сверкающей черепицей, с морозными узорами на окнах, с изящной старомодной печной трубой и резным крыльцом.
Слегка оробев, я поднялся по скрипучим ступенькам и постучал в двери.
Открыла мне этакая изящная румяная снегурочка: стройные ножки, коротенькое синее платьице, отороченное искусственным мехом, смарагдовый кокошник… и четыре руки. Я застонал.
