Вошла Краш.
— Это последняя книга, какая у нас есть. И самая скучная.
Она протянула потрепанный том прошлого столетия, давно переступивший порог старческого возраста. Он был обвязан ленточкой, чтобы выпавшие страницы не разлетелись.
— Что это? Может, мне и не понадобится возиться с этими узлами.
В конце концов Краш решила, что я не такой уж кошмарный. Я не нес в себе угрозы. Я был добродушен. Я относился к дядечкам, которые держат руки при себе. Мы с ней могли болтать о всякой всячине. Например, о книгах, но недолго. Она была популярной девушкой с обширным списком регулярных клиентов.
Книга оказалась историей ранних лет Танфера, вплоть до основания монархии. Это было копией с копии. Читать ее приходилось медленно из-за устаревшего языка.
Я был взволнован, поскольку несколько глав охватывали времена, когда Покойник еще был жив. Говорить ему об этом будет необязательно, но я смогу заглянуть через окно в тот век, который сформировал его характер.
— Краш, как долго ты рассчитываешь заниматься проституцией?
— Что за вопрос?
Она немедленно ощетинилась.
— Серьезный вопрос того, кто считает, что ты попусту тратишь тут свой интеллект.
— Интеллект — может быть. Интеллект в этом бизнесе не участвует. Зато телу так достается, что я собираюсь уйти в свой двадцатый день рождения. И больше мне никогда не придется работать. Если мои инвестиции будут удачны. Может, я возьму с собой Ди-Ди — если она сумеет научиться жить без внимания.
Ди-Ди была звездой заведения. Обычно она имела дело только с избранными личными клиентами. Светловолосая, с примесью эльфийской крови, чрезвычайно сладострастная (когда была к тому расположена), она, по слухам, наслаждалась своей работой. В таком деле это было необычно. Ди-Ди жаждала одобрения. У нее имелось все, что ей требовалось. Краш боялась, что Ди-Ди откажется это бросить.
Краш была умнее, чем притворялась. Со временем я обнаружил, что все наши беседы сворачивали на то, чем мы занимается в Объединенной.
Почему? Объединенная — это компания, но ты не можешь ее выкупить.
Различные люди имели в ней разные доли, но каждая доля была фиксированной. Если партнер-основатель захочет выйти из дела, он должен будет сперва предложить свои проценты другим инвесторам. Пока никто не выказывал ни малейшей склонности покинуть компанию.
Объединенная создавалась для того, чтобы обогатить нас всех, предлагая рынку плоды гения Кипа Проуза.
Крупными держателями акций являлись Кип и его семья, Тейты и Вейдеры из Пивоварни Вейдера. У меня имелось несколько процентов за то, что я спас жизнь Кипу в трудные времена и за то, что у меня хватило смекалки ввести его в компанию богатых людей, согласных позволить ему паять и химичить и сделать их еще богаче.
Субъективно я полжизни провел в «Огне и льде». По календарю же прошло всего четыре дня.
Мой лучший друг продолжал спать, все реже просыпаясь, чтобы попить воды. Я стал гадать, не срабатывает ли его лекарство не только как болеутоляющее. С медицинской точки зрения заставлять Морли спать казалось хорошей идеей. Для того из нас, кто по природе был склонен к нетерпению, это выглядело менее оптимальным.
Я все время думал, что на месте Морли я уже взялся бы за дело — если бы только кто-нибудь не лишил меня такой возможности. И еще я думал, что тут поработала Белинда. Наверняка. Она считала, что выздоровление Морли важнее, чем наша возможность выбраться отсюда и схлестнуться с бандитами.
Мне в голову лезли глупости, я сам это понимал. И боялся: если я и дальше буду только тем и заниматься, что сидеть здесь и наблюдать за Морли, я в конце концов возненавижу его.
Время от времени мисс Ти приглашала себя в эту комнату. Она не стала менее антагонистичной. Однако наконец явилась в менее мрачном настроении и сказала:
— Капа говорит, пора его перевозить. После того как он поужинает и утром его помоют. Если тебе надо сделать какие-нибудь особые приготовления, дай мне знать.
Я упомянул блюдо из ягненка с рисом, которое мне нравилось, и поболтал о том, как буду скучать по этому месту, которое так долго было моим домом.
— Ты пробыл здесь меньше недели.
— А ощущение такое, что куда больше.
— Такое случается. Но ты просто умничаешь. Капа пообещала, что я не должна мириться с твоей фигней.
— О-ей.
— Именно. Готовь свои пожитки. Особенно сильно мне хочется, чтобы арсенал под кроватью исчез, прежде чем кто-нибудь сделает надлежащее уведомление. Книги останутся дома.
— Посмотрю, смогу ли я послать сюда несколько штук поинтереснее.
— А теперь ты ведешь себя как засранец.
— Не могу удержаться. Это из-за того, что я торчал тут взаперти.
— Теперь ты собираешься обвинять в своих личных недостатках и нас?
Ой!
— Хорошо, что мы все равно любим друг друга.
Тень улыбки.
— Там, куда ты отправляешься, будет получше, чем здесь?
Я удержался от ответа. Может и не будет. Мои обязанности все равно не изменятся.
— Не знаю. Загляни через некоторое время, увидим.
25
Как Белинда и обещала, она появилась после ужина с несколькими своими приспешниками.
Краш и Ди-Ди облачили Морли в тряпки, которые были на нем, когда он появился. Кровь по большей части отстирали. Но дыры не зашили.
Вокруг носились разные чувства. Ди-Ди и Краш были опечалены, что Морли уезжает, хотя ни разу не перемолвились с ним ни словом. Несмотря на враждебное поведение, мисс Ти тоже была не рада. Она отрядила свой свободный от дежурства штат, чтобы перевезти Морли и мои пожитки.
— Катафалк? — спросил я Белинду, спустившись на улицу. — Ты увозишь его на катафалке?
Где она вообще такое нашла? Наверное, во всем городе было не больше десяти катафалков.
— Да. Надевай шляпу и пальто, которые припас для тебя Джоэл. Потом забирайся на катафалк и занимай пост.
— О чем ты?
— Садись рядом с кучером. Попытайся выглядеть профессионально.
— И какая у меня профессия?
— С тобой всегда задаешься этим вопросом, верно? Шевелись! У нас нет времени на игры.
Из задней двери борделя вышли четверо мужчин. Они вели себя совсем как люди, умыкающие труп оттуда, где его не должны найти.
Я подумал, не запечатлеть ли напоследок поцелуй на щеке мисс Ти и не пообещать ли Краш в скором времени ее навестить, но, решив быть солиднее, отказался от поведения, которое еще несколько лет назад было моим фирменным.
Мой лучший друг находился на дрогах, под черным шерстяным одеялом, и несколько человек, включая меня самого, полагались на то, что я доставлю его по месту назначения, не позволив нанести ему добавочные ранения.
