Мы наклонились и стремительно спикировали к карете. Я закрыл глаза. Из-за рева разрываемого воздуха было трудно говорить.
Страфа в конце концов поплыла рядом с каретой. Это вызвало достаточно большой переполох, чтобы Белинда выглянула посмотреть, что происходит.
— Присматривай за парнем рядом с возничим, — сказал я Страфе.
Джоэл выглядел так, будто испытывал искушение сотворить что-нибудь такое, о чем я буду жалеть.
91
— Тебе это не понравится, но мне плевать, — сказала Белинда. — Возвращайся в «Огонь и лед». Майк тебя прикроет. Ты, — обратилась она к Страфе; я надеялся, что она помнит, с кем говорит, — как только Гаррет покажет тебе, куда его отвезти, я бы крайне оценила, если бы ты перевезла остальных в то же самое место. Первым — Морли.
— Дин не покинет дом, и Синдж захочет остаться, чтобы пререкаться с Покойником, — сказал я.
Белинда пожала плечами.
— Ты не можешь заставить людей делать то, чего они не хотят. Ты и Морли — единственные души, которые имеют для меня значение. Затаитесь в «Огне и льде» и ждите. Возможно, я появлюсь только некоторое время спустя.
Она снова обратилась к Страфе:
— Я буду бесконечно благодарна, если ты дашь мне знать, когда мои мальчики будут в безопасности.
— Само собой.
Ни Страфа, ни Белинда не видели необходимости в дальнейших беседах. Я видел, но никто не обращал на меня внимания. Никто не спорил, что я слишком много думаю и задаю слишком много вопросов… А потом, после суеты, забиваю мяч прямо в центр ворот.
Страфа сказала:
— Полетели, дорогой.
Толпа Белинды устремилась в большой разворот. Мой старый приятель Джоэл бросил на меня последний ядовитый взгляд.
На сей раз Страфа только слегка поднялась над крышами домов. Вокруг нас со свистом носились любопытные летучие мыши. Огромная пожилая сова некоторое время летела бок о бок с нами, надеясь, что мы вспугнем что-нибудь вкусное.
Мы проследовали над всем Грандом. Несколько раз нас замечали. Завтра начнутся разговоры, но большой шумихи не будет. В Танфере обитали дюжины колдунов, и великих и мелких.
Я попросил Страфу опуститься на улицу под окном комнаты, где жили мы с Морли. Я собирался войти через заднюю дверь. Но окно было широко открыто и внутри не горел свет.
Кто-то пустил псу под хвост мою искусную плотницкую работу по заколачиванию окна.
— Взлети туда и посмотри, есть ли кто-нибудь в комнате.
— Хорошо.
И она взлетела, а потом метнулась внутрь. Вернулась и опустилась.
— Там никого нет. Меблировку изменили.
— Сойдет. Закинь меня туда, потом вернись за Морли. Пожалуйста.
На случай, если она подумает, что я становлюсь бесцеремонным и властным.
— В кои-то веки. Залезай.
Я оседлал метлу. И мы взлетели. Страфа висела вровень с подоконником, пока я ввалился через окно. Когда я встал, чтобы что-нибудь сказать, она улетела.
Я не слишком хорошо видел в темноте. Ощупью нашел путь (планировка была незнакомой), отыскал дверь, прислушался, ничего не услышал. И осторожно приоткрыл дверь, только чуть-чуть.
Свечи с обрезанными фитилями в двух маленьких подсвечниках озаряли пустой коридор. В комнату проникло достаточно света, чтобы я смог рассмотреть незнакомую расстановку мебели и заметить лампу.
Я зажег лампу от ближайшего подсвечника, вернулся в комнату и закрыл дверь.
Мебель была вся новая. Дерево заново покрасили, особенно подоконник. Теперь на двери изнутри имелась задвижка.
Задвинув ее, я начал тщательный осмотр. И все еще им занимался, когда Страфа привезла Морли. Он забрался через окно, а она метнулась прочь.
Морли плюхнулся в одно из имевшихся кресел.
— Какого черта ты делаешь? Почему просто не вошел через переднюю дверь?
— В то время прокрасться тишком казалось хорошей идеей. Но ты прав. Если бы мы воспользовались дверью, было бы меньше недопониманий, когда нас найдут здесь нежданчиками.
— Думаешь? Через минуту я отправлюсь на поиски Майк. Может, мне удастся говорить достаточно быстро, чтобы спасти тебя от переломанных костей.
— Я буду рассчитывать на тебя, дружище.
— Конечно. Тем временем не хочешь объяснить, почему мы вообще здесь?
— Это идея Белинды. Потому что мой дом осадили, Покойник спит, и еды в доме хватит всего на несколько дней.
— Кто-то запаниковал.
— В самом деле?
Я думал точно так же с тех пор, как перестал двигаться.
— Я и сам об этом не думал, пока был в пути. Но, в самом деле — твой дом не атакуют и тот отряд находится там незаконно. Так сколько они, скорее всего, там пробудут?
— Если король станет упрямствовать насчет того, что закон — это то, что он утверждает…
— Держу пари, смыслом всех этих упражнений было добиться именно той реакции, какой они добились. Они хотели, чтобы мы бежали, — сказал Дотс.
— Тебе лучше пойти повидаться с Майк.
Я припомнил, как видел амбарного кота, ловившего мышей одну за другой, пока их вспугивал и обращал в бегство другой кот.
— Уже иду.
Морли встал и двинулся к двери.
— А ты сиди и не шелохнись. Что бы ни случилось, сиди и не шелохнись.
— Так и поступлю.
Но я беспокоился. Морли был бледен как тень. Его сил хватит ненадолго.
Страфа вернулась. И на сей раз тоже не дала мне шанса что-нибудь сказать.
Она сбросила с метлы Пенни и смылась.
92
Мисс Ти вошла в комнату перед Морли. За Морли следовала Ди-Ди.
Майк сердито посмотрела на меня, на Пенни — и сказала:
— Ты не можешь приносить в театр собственное пиво, и ты не можешь приводить в «Огонь и лед» своих партнерш.
Пенни отчаянно побагровела. Она издала жалкий тихий писк, и я подумал, что она сейчас растечется вязкой лужей.
— Это было жестоко и неуместно, мисс Ти, — сказал я.
И прошептал:
— И она — младшая сестра Капы.
— Ты прав. Я не должна была срывать гнев на ребенке. Ты сам довольно большая мишень.
— Морли уже сказал тебе, что это идея Капы.
— Я не могу срывать гнев на ней. О чем ты думал, забираясь в проклятущее окно? Мне следовало бы выставить тебе счет за его починку.
— Я не подумал. Признаюсь.
— В конце концов в тебе могло бы оказаться больше дыр, чем в этом, другом, идиоте. Что тогда мне было бы делать?
