За три года до смерти лорда Мельбурна королева пережила большие неприятности, связанные с вынужденной отставкой премьер-министра Роберта Пиля. Провал пресловутого законопроекта о положении в Ирландии вынуждал премьер-министра заявить об отставке. Скрепя сердце королеве пришлось обратиться к лорду Джону Расселу.
Когда Роберт Пиль прибыл в королевскую резиденцию Осборн, чтобы подать прошение об отставке, он, по словам принца Альберта, был «тронут добрым отношением к нему со стороны королевы» и «сказал мне, что необходимость разлуки с нами является для него самым болезненным моментом во всей его жизни». Вскоре после загадочного убийства его личного секретаря Дэниелом Макнатеном, сумасшедшим шотландцем, Роберт Пили заявил своему другу Томасу Фремантлу, что «исходя из личных соображений» он счастлив, что «освобожден от этой неблагодарной и очень опасной обязанности заниматься государственной политикой». Однако когда лорду Джону Расселу не удалось с первого раза сформировать кабинет министров и королева вновь обратилась к нему с просьбой отозвать свое прошение об отставке, Роберт Пиль сделал это без малейших колебаний и сказал княгине Ливен, что «чувствует себя как человек, вернувшийся к жизни после завершения заупокойной молитвы». А королева, в свою очередь, была очень признательна «верному Пилю», который не только согласился выполнять обязанности премьер-министра, но и еще раз «подтвердил свою несомненную лояльность, мужество, патриотизм и высокое чувство долга».
Однако Роберту Пилю так и не удалось продержаться долго в кресле премьер-министра. Во время очередного правительственного кризиса, разразившегося в палате общин летом 1846 г., он вынужден был во второй раз подать прошение об отставке, и на этот раз ее приняли. Его преемником на этом посту стал лорд Джон Рассел, а министром иностранных дел был назначен лорд Пальмерстон.
К этому времени лорду Пальмерстону исполнился шестьдесят один год. Он родился в семейном поместье Бродлендз в графстве Гэмпшир и был старшим сыном второго виконта Пальмерстона. Почти все свое детство он провел в Италии где научился довольно бегло говорить по-итальянски, потом поступил в Харроу, а чуть позже в Эдинбургский университет. После окончания обучения он стал работать в университете вместе с известным философом Дугалдом Стюартом, а затем перешел в колледж Святого Иоанна при Кембриджском университете и получил там без соответствующих экзаменов степень магистра искусств, что в те времена часто практиковалось по отношению к выходцам из аристократических семей. Он был довольно красивым молодым человеком с ровным характером, самоуверенным, очень подвижным и благодаря всем этим качествам прослыл дамским угодником, за что его часто называли весьма лестным для него прозвищем «Купидон».
Находясь в Виндзорском замке, он однажды вторгся в спальню одной из придворных дам королевы и попытался соблазнить ее. Джордж Энсон, который придерживался собственной точки зрения на это скандальное событие, утверждал, что лорд Пальмерстон раньше неоднократно бывал в этой комнате, но с другой придворной дамой, и вошел туда просто по привычке. Однако вне зависимости от истинных мотивов поступка королева считала этот случай позорным и не подлежащим забвению, в то время как принц Альберт находил его не подлежащим прощению.
До своей свадьбы, когда лорд Пальмерстон уже занимал пост министра иностранных дел в правительстве лорда Мельбурна, королева была очарована его личностью и в особенности тем усердием, с которым он знакомил неопытную в международных делах королеву со всеми формальностями и интригами мировой политики. Тем более что принц Альберт и даже барон Штокмар неоднократно подчеркивали, что королева просто обязана быть в курсе основных проблем международной жизни. Пальмерстон научил ее анализировать международные проблемы, правильно обращаться к своим коллегам-монархам из других стран и даже заканчивать официальные письма представителям правящих династий. В частности, он подсказал ей хорошую мысль, что все обращения нужно писать карандашом, чтобы потом можно было легко стереть одни слова и заменить их другими. Кроме того, он долго рассказывал ей, какие подарки следует дарить другим монархам и членам их семей. Словом, он познакомил ее со всеми тонкостями международных отношений и даже составил специальные карты и аннотированный «Готский альманах».
Королева посчитала такие уроки весьма полезными, информационно насыщенными и к тому же чрезвычайно интересными. А сам лорд Пальмерстон стал частым гостем в ее дворце и прослыл на редкость интересным собеседником и ценным советником. После одного из званых ужинов во дворце королева Виктория не без гордости заявила бельгийскому королю Леопольду, что все беседы с Пальмерстоном она находит «забавными и интересными».
В то время главной темой для бесед на международные темы стали проблемы Ближнего Востока. Королева, беременная тогда первенцем, даже выразила желание назвать ребенка «турецким египтянином». А когда лорд Пальмерстон вынужден был покинуть пост министра иностранных дел вместе с кабинетом лорда Мельбурна, королева отметила его «ценную службу», которую он выполнял с «восхитительной деликатностью» и которая оказалась чрезвычайно полезна всей стране в ее нелегких отношениях с другими европейскими государствами.
Однако со временем отношение королевы Виктории к лорду Пальмерстону стало меняться в худшую сторону. В декабре 1839 г. он женился на красивой сестре лорда Мельбурна Эмили, первый муж которой был пятым графом Каупером. Королева, которая всегда неодобрительно отзывалась, о втором замужестве вдов, призналась по секрету лорду Мельбурну, что «в результате этого события» не может уже относиться к лорду Пальмерстону с доверительностью и обожанием, характерными для нее в прошлом.
В качестве министра иностранных дел в правительстве Джона Рассела лорд Пальмерстон доставлял королеве массу неприятностей и часто вызывал у нее раздражение своими манерами. Вряд ли можно было отрицать, что он был знающим человеком, весьма компетентным и чрезвычайно работоспособным. Вместе с тем он действовал слишком поспешно, страстно желая укрепить могущество Великобритании, защитить ее законные права и сохранить влияние на мировую политику. Поэтому, не отличаясь особой дипломатичностью в достижении своих целей, часто допускал непростительную грубость. Порой он отправлял важные депеши еще до того, как их одобрит королева; все же необходимые бумаги собирал много дней, а потом присылал королеве в огромной коробке, и она не могла ознакомиться с ними быстра Конечно, он извинялся за эти ошибки и пытался свалить все на нерасторопных помощников в министерстве иностранных дел, однако Чарльз Гревилл неоднократно подчеркивал, что Пальмерстон установил в своем ведомстве режим «абсолютного деспотизма», при котором все подчинялись его приказам и никто не осмеливался ослушаться его.
Попытка лорда Пальмерстона отговорить королеву от принятия важных решений по вопросам внешней политики страны вызывала у нее постоянное раздражение не только потому, что барон Штокмар давно учил ее, что эта сфера деятельности правительства всегда должна оставаться под неусыпным контролем монархии. Королева считала, что принц Альберт разбирался во внешней политике лучше любого британского политика, не исключая даже самого лорда Пальмерстона. Поэтому столь вызывающее поведение последнего означало не только недружественный выпад против королевы, но и пренебрежение достоинством принца Альберта, что порождало у королевы весьма болезненную реакцию.
