Чертыхаясь, Клещев стал продираться сквозь колючий кустарник. То, что он увидел, заставило его воспрянуть духом. По узкой дорожке навстречу Гному торопливо шел высокий мужчина. Лицо его скрывалось за высоко поднятым воротником, однако было видно, что это европеец. Поравнявшись с Гном (он находился к Клещеву спиной), мужчина на мгновение задержался. Это прямо говорило о том, что информация «сброшена». Теперь оставалось проследить за ним.
После явки мужчина свернул на боковую аллею и направился к Речной. Клещеву с его бригадой пришлось попотеть, чтобы сесть ему на «хвост».
Проклиная все на свете, Клещев ринулся напрямую, уже не думая о том, что надо соблюдать конспирацию. По пути он налетел на тележку мусорщика и больно ушиб ногу. До машины, стоявшей в условленном месте, пришлось добираться хромая.
– Гони к Речной! – просипел он, усаживаясь рядом с шофером. – Долговязый мужчина в черном пальто и черной шляпе!
Машина помчалась вперед. На Речной сплошной стеной стояли каменные дома, наконец справа мелькнул темный провал арки. Проходной двор? Если так, мужчина непременно должен воспользоваться им.
– Быстрее на Шпалерную! – крикнул Клещев. – Там перехватим!
Машине пришлось покрутиться среди теснившихся на дороге пролеток и простых телег. Пробившись к Шпалерной, водитель остановил машину на перекрестке. Клещев проворно соскочил на тротуар и завертел головой по сторонам, но мужчины не было видно, он безнадежно затерялся в людской толчее.
– Мать твою, замел следы!
Настроение у Клещева сразу испортилось. Оставалась надежда, что его засекли другие филеры или бригада японцев, но и она не оправдалась – Долговязый всех оставил с носом.
Такого с Клещевым давно не случалось, он по уши сел в лужу. По старинке ему захотелось вымесить злость на своих подчиненных, но в последнюю минуту он все же воздержался. Раздувать скандал выйдет себе дороже, поэтому, послав филеров куда подальше, он сел в машину и приказал ехать в контрразведку. По дороге он ломал голову над тем, как выкрутиться перед Дулеповым, но ничего путного на ум не приходило. Вдобавок ко всем его несчастьям у подъезда стоял знакомый автомобиль: в контрразведку приехал Сасо.
С тоской взглянув на дежурного, Клещев на негнущихся ногах поднялся в приемную. Там уже маячил ротмистр Ясновский.
– Ну, как? – с порога спросил он.
– Так-сяк, – угрюмо буркнул Клещев.
– Хоть что-нибудь зацепили? – не унимался тот.
– Ага – яйцами за провода, теперь ни туда ни сюда.
– Не зарывайся, Модест! Я тебе не…
– В том-то и дело, что ты мне «не», – буркнул Клещев. – Доложи Дулепову!
Зло сверкнув глазами, ротмистр бочком протиснулся в кабинет.
Присутствие Сасо усугубляло ситуацию. «Черт бы побрал этого надутого японца, как не вовремя! – терзался Клещев. – Один на один с Азалием еще можно как-то объясниться. Ну, психанул бы старик, ну, в рожу съездил… Так не обидно, между своими и не такое случается. А тут на глазах желтомордого обосраться… Совсем дело дрянь. Не дай бог, еще кто-нибудь из филеров настучит, мол, не так проводил операцию. Мерзавцы! Спят и видят себя на моем месте».
В дверях показался Ясновский.
– Проходи, Модест, только соловьем не заливайся, им сейчас не до тебя, – скривившись, сказал он.
Клещев пожалел, что несколько минут назад поддел ротмистра этим своим «не». Тот уже давно точит на него зуб и при докладе Дулепову мог не пожалеть черной краски.
Переступив порог, он понуро взглянул на начальство. Рожа у Дулепова была красная, обычно чопорный японец что-то громко говорил, улыбаясь. На столе стояла наполовину пустая бутылка коньяка.
Клещев приободрился, похоже, он сможет выкрутиться. Гном засветился, это уже удача. Контактера засекли… А то, что ушел из-под наблюдения… Так кто же мешает преподнести под другим соусом: подстраховались, решили не лезть напролом, все нити держим в руках, надо будет – найдем!
– Господин полковник! – зычным голосом начал он.
– Модест, давай без солдафонских выкрутасов, – махнул рукой Дулепов.
Клещев сбавил тон:
– Азалий Алексеевич, памятуя о том, что это задание особой важности, работу мы вели с дистанции, применяли комбинированную слежку. После того как объект Гном…
– Давай ближе к делу, – прервал его шеф.
– За объектом зафиксировано два заслуживающих внимания контакта. Первый имел место на выходе из антикварной лавки. Русский, взят в проработку. Информации пока нет, мои ребята еще не вернулись с задания. Второй… – Клещев замялся. – Второй произошел на бульваре, неподалеку от летнего павильона. На первый взгляд ничего особенного – прошли мимо, и все. Но… Мне показалось, что якорек Гном все-таки сбросил, вот я и дал команду зацепить Долговязого.
– Долговязого? – удивился Дулепов. – Кто ж ему такую кличку дал?
– Так Гном ему по яйца будет, вот я и…
– Да погоди ты, Модест, со своей яичницей. Что за птица, откуда взялся?
– Вроде русский, но не из тех, кто жопой костыли в шпалы на железке забивает. Из барчуков, я их породу за версту чую.
– Мы не на охоте, Модест, кто такой? – торопил Дулепов.
Клещев скосил глаза на Сасо. Тот весь превратился в слух.
Значит, японцы о Долговязом ничего не знают, догадался филер и заговорил скороговоркой:
– Объект работал со знанием дела. Маршрут выбрал не просто так. На набережной в такое время «хвост» засечь проще просто, но мы исхитрились подобраться. Он и Гном сошлись на тропинке, что в сторону ведет от аллеи. Контакт, как я сказал, был наикратчайший. Потом японские коллеги продолжили работу по Гному, ну а мы этого повели. Он к центру города рванул. Нас не заметил, головой ручаюсь. В конце улицы шмыгнул в подворотню, там двор проходной. На параллельной улице, похоже, его машина ждала. Мы не стали устраивать гонки, чтобы не вспугнуть, но… – Клещев замолчал, не зная, что говорить дальше.
В глазах Дулепова вспыхнули злые огоньки, он еще больше покраснел. Ничего хорошего это не предвещало, и филер невольно вжал голову в плечи. Но развязка оказалась неожиданной. Полковник какое-то время помолчал, а затем бодро произнес:
– И хорошо, что не вспугнули. Главное, контакт зацеплен. Теперь мы знаем, кто в штабе работает на большевиков. А твоего Долговязого мы, надеюсь, найдем. Все так, господин Сасо?
Японец кивнул, лицо его оставалось непроницаемым. Подталкивая Клещева к двери, Дулепов, прошипел:
– В следующий раз за такую работу яйца оторву! – И уже громче добавил: – К вечеру на стол подробный рапорт на Гнома и Долговязого.
В приемной Ясновский злорадно посмотрел на бурую физиономию Клещева:
– Ну, как банька? Может, пивка для рывка?
Филер молча проглотил обиду и отправился к себе писать рапорт.
