— Я ответила бы: верните себе скорее свой титул…
Андрей Львович подошел к ней и взял за руку.
Маня подняла голову, посмотрела ему прямо в глаза и, выдержав его пристальный взгляд, молча кивнула ему головой.
— Тогда, — воскликнул Андрей Львович, — ты отправишься за границу и там станешь женой дука Иосифа дель Асидо, князя Сан-Мартино!
Глава LXIX
Через неделю после этого разговора великолепнейшая дорожная карета отъезжала от ворот дома Андрея Львовича Сулимы. В карете сидела Маня и, высунувшись из окна, махала платком и, улыбаясь, кивала головой.
Андрей Львович стоял на балконе и со счастливым лицом посылал ей вслед приветствия…
— До скорого свидания! — крикнул он ей.
Поздно вечером в тот же день у того же дома стояла толпа, с беспокойством следившая за валившими из-под его крыши темными клубами дыма!
Горело в верхнем этаже.
В толпе шел разговор:
— Ахти, никак, братцы, пожар-то знатный! Теперь дому не устоять…
— Не устоять!
— А дом-то богатый, каменный!
— Чей он?
— Я нездешний.
— Сказывали, генерал тут живет.
— Может и генерал — никто от бедствия не изъят…
— А как же это в таком доме и не доглядели? Мало народа, что ли?
— Да, чем больше народа, тем вернее не доглядишь. Один на другого надеется…
Но народа, вероятно, в этом доме было мало, потому что движения в нем заметно не было… только на дворе слышались крики, да из ворот выбежала баба с громким воплем.
— Поджог, пожалуй! — догадывались в толпе.
— Может, и так. Всяко бывает. А, может, и само собой загорелось?..
— Пойти пособить что ли?
— Чего пособить?
— Вещи вынести, али там, может, еще душа живая есть… спасти надо.
— Сунься-ко до полиции! Она тебе пропишет живую душу! Сказано, чтобы до полиции ни-ни… Она явится и сама разберется…
— Да когда явится твоя полиция-то?
— Когда нужно будет, во благовремении…
— Пожарные и то до сих пор не едут!
— Тоже и им собраться надо. Скоро-скоро, а время- то пройдет. Летом у меня кум горел, так, пока ехали пожарные, ось у ихней бочки сломалась. Большая задержка была…
Среди дыма показался красный язык пламени, лизнул карниз, исчез, метнулся в другую сторону и вдруг сразу в нескольких местах засветило и затрещало, и взвились к небу клочья и извивающиеся полосы огня.
Над дымом пролетела стая каркавших, странно освещенных снизу ворон. Дом занялся и вспыхнул, как костер…
— Важно горит! — послышалось в толпе.
— Теперь все до последней нитки погибнет. Ничего не спасти.
— Говорят, сам генерал-то, владелец, тут…
— Где?
— В доме.
— Горит?
— О Господи!
— Никто не видит его. Ищут. Говорят, не спасся… В доме остался…
— Верно, деньги вынести хотел, вот и замешкался. Богатый!..
— Да уж тут чего богаче — эдакий дом!
— Конец-то какой… Вот она — жизнь человеческая!
— Что твой мыльный пузырь. Дунул — и нет ее!..
— Вельможа, а умирает хуже простого.
— Все мы рождены одинаково и первый голос одинаково обнаружили плачем, потому и сказано — покайтеся!..
— Ты тут чего язык развязал? Ступай-ка лучше воду таскать!
— Ведра нет.
— Я те покажу ведро!.. Осади назад!..
— Слышишь, долой с дороги — пожарные едут!
— Пожарные, пожарные, пожарные!..
Приехали пожарные с гиком, со звоном, с шумом… Их факелы засверкали и быстро стали перемещаться с места на место.
— Чего засуетились, голубчики, поздно!!.
Правда, было поздно.
Крыша с треском рухнула, взвился высокий столб искр, высоко пахнул, как из огромного вдруг открывшегося жерла, дым и море пламени огненными волнами разлились над домом.
Стало светло, как днем. Если бы кто-нибудь был в доме — все было кончено!
Толпа ахнула.
— Батюшки, отцы родные!.. Барин-то ведь там… Ведь не поспел выйти, — говорил человек, видимо, из домашних барина, не поспевшего выйти. — Он уже спать лег, а у спальни дверь-то была на замке. Он всегда запирался на ночь… Ваше благородие, наш барин сгорел…
— Ври!
— Вот побожиться, не вру — сгорел. Он спать лег. Дверь спальни на замке была. Он запирался на ночь…
— Взять этого человека для показаний!
— Помилуйте, ваше благородие, за что же? Я говорю только, что барин сгорел!..
— Веди в участок! Пусть он там свои доводы разъясняет…
— Какие же доводы? Я ни в каких доводах не замешан! Помилосердствуйте, ваше благородие!
— Тащи!!
…………………
Целую ночь пожарные возились. Загорелся соседний маленький деревянный домик, но его смогли отстоять…
Наутро от красивого барского дома торчали только обгорелые, оголенные столбы…
Произведя розыск, нашли в том месте, где была спальня, обуглившиеся кости Андрея Львовича Сулимы…
Темные силы как будто победили его, тем самым оказавшись побежденными сами!..
