Быстро сев за руль, водитель Умбарова завел мотор «Мерседеса». Проинструктированный Рифатом боец тут же распахнул ворота. «Мерседес», словно пришпоренный конь, рванулся с места и вынырнул на улицу.
Боец отряда самообороны прикрыл ворота, но запирать их не стал. Рифат распахнул двери гаража. Усевшись за руль, он покосился в зеркало на багажник и едва заметно улыбнулся. Забравшийся в «Пассат» Умбаров даже не предполагал, что сам сунул голову в петлю…
Выждав ровно две минуты, Рифат прямо из гаража стартовал к воротам. Боец поспешно открыл их. «Пассат» выехал на улицу пригородного поселка, но повернул не налево, как «Мерседес», а направо. Таким образом Умбаров рассчитывал сбить с толку возможных убийц, если они следили за его резиденцией…
Придумано все в общем-то было довольно толково. Только вот убийцы даже не собирались преследовать пустой «Мерседес» председателя меджлиса. Они спокойно ожидали спрятавшегося в багажнике Умбарова в условленном месте. В том самом, где лидер крымских татар собирался пересесть в другую машину.
124
В условленном месте Логинов пересел в зеленую машину сотрудника резидентуры. Десять минут спустя он уже находился в консульстве, в комнате спецсвязи.
– Да! – отозвался в трубке Ватлин.
– Здравия желаю, товарищ генерал!
– Ты откуда звонишь? – насторожился Ватлин.
– Из консульства.
– А-а… Ясно. Ну и как обстановка?
– Сложная, товарищ генерал. Но я только что встречался с Умбаровым.
– И что?
– Договорились о взаимодействии.
– Конкретно?
– Конкретно он позвонил нашему фигуранту Рифату Джанкоеву и сообщил, что сегодня кровь из носу должен тайно выехать из резиденции на важную встречу.
– Так…
– Само собой, что чеченцы-наемники такой шанс не упустят. Вот тут-то мы их и обезвредим.
– Мы – это кто?
– Мы – это я с сотрудниками контрразведки ЧФ.
– Это исключено! Подключать к этому наших военных нельзя ни в коем случае!
– Тогда я и один управлюсь. Только в этом случае придется прихватить с собой трофейный «Вал» с оптикой.
125
«Пассат» быстро миновал несколько усадеб и свернул на объездную дорогу. Здесь Рифат вытащил телефон и перезвонил Арсану:
– Я еду. Порядок. Будем минут через пять.
– Понял.
– А у вас что?
– Пока ничего. Ждем…
Рифат отключился. Настроение у него было приподнятым. Уж в этот-то раз ничто не могло помешать им довести дело до конца. Умбаров был обречен. Оставалось только обставить его гибель так, чтобы никто не усомнился в героизме Рифата. Но это было делом техники.
«Пассат» миновал дачный поселок и наконец выбрался на шоссе. Впрочем, уже через пару километров он свернул. Здесь, в укромном месте, Умбаров собирался пересесть в какую-то машину. Но тут уже сидели в засаде Арсан с Вахой…
Рифат сбросил скорость. Он боялся пропустить ориентир, но Умбаров выбрал его очень удачно. Установленный на пригорке геодезический знак, открывшийся за изгибом грунтовой дороги, не заметить было невозможно. Пару минут спустя «Пассат» уже притормозил на обочине.
Пригорок с геодезическим знаком располагался на опушке леса. Было ветрено, но весна уже пришла в Крым. В лесу вовсю щебетали птицы, в изумрудной траве копошились проснувшиеся после долгой зимней спячки насекомые. А вот людей видно не было.
Рифат выбрался из машины и оглянулся по сторонам. Некоторое время он колебался, потом отошел на несколько метров от «Пассата» и позвонил.
– Да! – ответил Арсан.
– Я на месте!
– Вижу!
– Что делаем?
– Ждем машину, которая должна за ним приехать. Мы с Вахой сейчас подберемся поближе и, как она подъедет, положим всех. Тогда к тебе точно никто не придерется.
– Так, а Умбарова выпускать?
– Не стоит. Пусть пока лежит в багажнике. Тогда все будет выглядеть естественнее…
126
– Ага… – одними губами проговорил Логинов. – Вижу…
В засаде у геодезического знака Виктор провел уже почти полтора часа. Конечно, для профессионального снайпера это сущий пустяк. Тем и по несколько суток приходится лежать без движения. Причем в любую погоду.
Правда, Логинов профессиональным снайпером не был, но в засадах тоже провел не одну сотню часов. Это и позволило ему обвести вокруг пальца чеченцев. А те были опытными воинами.
К геодезическому знаку боевики приблизились так, что Виктор обнаружил их только в двадцати метрах от себя. Окрестности чеченцы обследовали тщательно, но Логинов понимал, что на открытое место они не сунутся. Поэтому и оборудовал себе «лежку» на самом виду, непосредственно под геодезическим знаком.
Около часа он вел наблюдение. Боевики в «зеленке» передвигаться умели. Кусты не шевелили и на сухие ветки не наступали. Поэтому даже установить их количество Виктору удалось не без труда.
Непосредственно у знака расположились двое. Однако нельзя было исключать, что их издали прикрывает еще кто-то. Именно поэтому Виктор и не форсировал события.
Наконец слева над кустами показались облачка пыли. Пару минут спустя к знаку подкатил черный «Пассат». Рифат Джанкоев выбрался из него, потом отошел в сторону и позвонил.
Именно после этого короткого разговора все и началось. Затаившиеся боевики покинули укрытия и приблизились к «Пассату». На этот раз они особо не прятались. Кроме того, занятые ими позиции красноречиво свидетельствовали о том, что снайпера у них нет…
Теперь можно было и действовать. Логинов понимал, что в одиночку взять в плен всех троих – двух чеченцев и Рифата – нереально. Поэтому первым делом он определился с тем, кого «исполнять». Выбор пал на Ваху.
Осторожно размяв руку, Логинов тщательно прицелился и утопил спусковую скобу. «Пфу-ук!» – дернулся «Вал». Ваха ткнулся простреленной головой в землю. А Логинов уже направил автомат на второго боевика. Его он узнал сразу. Это был именно тот чеченец, с которым Логинов столкнулся на крыше девятиэтажки.
Враг был матерый. Поэтому-то Виктор и решил брать живым именно его. Только вот уверенности в том, что это получится, не было. Поймав в оптику правое плечо чеченца, Виктор очень медленно выбрал слабину.
«Вал» дернулся. Пуля ударила Арсана в плечо. Тот выпустил из рук автомат и перевернулся на спину. Рефлексы у него были отработанными. В другой ситуации Виктор уже не успел бы сделать второго выстрела. Но слишком выгодной у него была позиция. Поэтому он чуть приподнялся и прострелил боевику и второе плечо.
– А-а!.. – взвыл тот раненым зверем, но не столько от боли, сколько от отчаяния, и закатался в траве.
