Корнеев, похоже, что-то попытался возразить, но Раззуваева сделать этого ему не дала, залепив рот поцелуем. Какое-то время в прихожей было очень тихо. Наконец Ирина глубоко вздохнула, отерла губы и сказала:
– Иди постели Виктору в дальней комнате.
– Ага... – тяжело отдуваясь, ответил ей Алексей.
32
Абу Алькас родился в Йемене, в бедной семье. Средств на получение образования у него не было. Но Абу не хотел повторить путь своих родителей и влачить жалкое существование. Ему достался живой ум, и, начав взрослеть, Абу стал искать способ выбиться в люди. Помог Абу случай.
В городе Харад, расположенном неподалеку от границы с Саудовской Аравией, жил брат отца. Когда он умер, Абу встретился на похоронах со своим двоюродным братом Сахабом. Сахаб был старше Абу всего на три года, ему было двадцать два. Но денег у Сахаба было немерено.
Сахаб приехал на похороны отца из Саудовской Аравии на собственном «Мерседесе». И именно благодаря его деньгам похороны были пышными и многолюдными.
Из обрывка случайно подслушанного разговора Абу понял, что Сахаб связан с Аль-Каидой и именно этим объясняются его высокие доходы. Улучив момент, Абу сказал Сахабу:
– Брат, я всегда мечтал сражаться с неверными! Не мог бы ты помочь мне осуществить эту мечту?
– Не знаю, – сказал Сахаб. – Это решаю не я. Сражаться в рядах воинов Аллаха – большая честь. Но я буду иметь тебя в виду...
Ответ расстроил Абу. Он уже не надеялся, что Сахаб вспомнит о своем обещании, когда два месяца спустя двоюродный брат вдруг появился в Ходейде – портовом городе на берегу Красного моря, где жил Абу.
Чтобы заработать себе на хлеб, он каждое утро отправлялся в порт, где за гроши нанимался грузчиком. В тот день Абу отправился на работу привычным маршрутом. Ничто не предвещало перемен в его беспросветной жизни. Но едва Абу отошел от дома, как его нагнала легковая машина.
– Садись, подвезу! – услышал Абу.
Машиной был старый «Форд» с помятыми крыльями и облупившейся краской. Поэтому Абу очень удивился, увидев в окошке Сахаба. Едва Абу сел в машину, она тронулась с места.
Сахаб поздоровался и после двух-трех дежурных фраз перешел к делу. Посмотрев на Абу, он сказал:
– Ты помнишь, о чем просил меня на похоронах отца?
– Да, конечно, – кивнул Абу.
– Я не забыл о своем обещании. Надеюсь, ты не передумал?
– Конечно, нет!
– Тогда, – посмотрел на часы Сахаб, – я подберу тебя с документами вот на этом перекрестке через пятнадцать минут. Ясно?
– А разве ты не заедешь к нам? – удивленно спросил Абу. – Мать будет очень рада повидать тебя...
– Это исключено! – махнул головой Сахаб. – Никто не должен знать, что я был в Ходейде...
– Даже мать?
– Никто, значит, никто! – с нажимом проговорил Сахаб. – И запомни: если ты хочешь стать воином Аллаха, ты должен научиться держать язык за зубами! Ясно?
– Да, – кивнул Абу. – Но что я скажу матери?
– Скажешь, что тебе предложили временную работу в Саудовской Аравии, в Джидде, в порту. И что ты сможешь высылать ей оттуда деньги. Уезжаешь прямо сейчас, на автобусе, провожать тебя не надо. Все понял?
– Да, Сахаб!
– Отлично! Жду тебя через пятнадцать минут на перекрестке! – сказал Сахаб, притормаживая. – Опоздаешь хоть на минуту, забудь о нашей встрече навсегда...
33
Ирина зашла на кухню и протянула Логинову два одноразовых шприца в упаковке.
– Так зачем тебе они?
– Сейчас узнаешь... Где тут ванная?
Ирина показала. Логинов закатал рукава и помыл руки. Потом вернулся на кухню, сел и надорвал упаковки на шприцах. Поработав кулаком левой руки, Виктор взял первый шприц, освободил иглу от колпачка и примерился к вене.
– Что ты делаешь?.. – скорчила гримасу Ирина.
– Беру кровь на анализ, – пожал плечами Виктор. – Это единственное, чем я могу попытаться доказать свою невиновность...
– А руку жгутом перетягивать?
– Зачем?
– В больнице всегда так делают!
– Так делают малоквалифицированные медсестры, которые боятся не попасть в вену. А я и так попаду, – проговорил Виктор, ловко вставляя иглу в вену.
– О господи! – невольно отвернулась Ирина. – Где ты так насобачился со шприцами управляться?
– В «Альфе», Ир, в «Альфе»... – сказал Логинов, двигая поршень шприца.
Заполнив его, Виктор сказал:
– Ир, помоги. Я придержу иголку, а ты поменяешь шприц.
– Зачем?
– Чтоб две дырки не колоть.
– О господи... Давай. Добить ты меня решил, Логинов.
Общими усилиями они поменяли шприц, и вскоре Виктор уже ловко выдернул иголку и согнул в локте руку.
– Надень, пожалуйста, колпачки, Ир, и положи все это в холодильник.
Раззуваева выполнила просьбу и только потом спросила:
– А два шприца зачем, Вить?
– Для контроля. Один я завтра сдам на анализ. А второй будет у тебя. На всякий случай. Если что, передашь его начальству. Не хочу, чтобы обо мне думали плохо. А так, может, хоть к Герою представят. Посмертно...
– Не надо, Логинов. И так тошно. Так ты хочешь наверняка узнать, усыпили тебя или нет?
– Да. И если усыпили, то чем конкретно. Иногда это прямой путь к преступнику. Если вещество редкое, задача упрощается до безобразия.
– Логично.
– Я вообще умный, – кивнул Логинов. – Поэтому удаляюсь в свои палаты, чтобы вам не мешать...
На столе, кроме откупоренного шампанского, стояли свечи в старинном подсвечнике и лежала открытая коробка конфет. Окинув все это понимающим взглядом, Логинов подмигнул Ирине. Та позвала:
– Корнеев! Корнеев! Ты где там пропал? Иди сюда! Ты постелил Виктору?
– Ага... Почти.
– Проводи его. Он устал...
– Прошу!
Через минуту главный редактор появился на кухне.
– Все в порядке? – спросила Ирина.
– Да. По-моему, он уже уснул, – немного удивленно сказал Алексей. – А кто он вообще такой? И чем занимается?
– Я же тебе сказала. Он наш коллега. По борьбе с тоталитаризмом. Иди ко мне...
Алексей шагнул к Ирине, та заключила его в объятия. Прежде чем окунуться в омут, Корнеев успел спросить:
– А он долго у меня жить будет?..
– Как получится, – прошелестела ему в ухо Ирина, одновременно опуская руку вниз. – Ты ведь не выставишь на улицу нашего общего товарища?
