Сахаб взвыл от боли и инстинктивно ухватился обеими руками за раненую ногу. Абу приставил окровавленный нож к его шее и прошипел:
– Не дергайся! Мне терять нечего!
Сахаб еще не успел отойти от болевого шока, поэтому Абу удалось довольно легко завладеть торчавшим за поясом брата пистолетом. Сразу почувствовав себя намного увереннее, Абу скомандовал:
– Поехали!
– Нога!.. – поморщился Сахаб. – Перевязать надо...
Абу бросил на брата быстрый взгляд. Ранение, конечно, было болезненным, но не слишком серьезным – выглядел Сахаб вполне сносно. И Абу сообразил, что Сахаб просто хочет отвлечь его внимание и попытаться неожиданно напасть.
– Поехали! – рявкнул Абу. – Потом перевяжешь!
На этот раз Сахаб тянуть волынку не стал. От места взрыва нужно было уезжать как можно скорее, пока полиция не пришла в себя. Сдав назад, Сахаб развернул микроавтобус и направил его прочь.
Раненая нога кровоточила, но не очень сильно, артерий Абу не задел. Конечно, боль давала о себе знать, но управлялся с машиной Сахаб вполне уверенно. Маршруты отхода у него были отработаны заранее. Поэтому буквально через три-четыре минуты «Рено» выбрался на окраину Эт-Таифа.
Сахаб отлично понимал, что развязка приближается. Бросив на Абу опасливый взгляд, он спросил:
– Куда едем? На ферму?
– Да, – кивнул Абу.
Сахаб заметно обрадовался. Однако, когда через несколько минут «Рено» оказался на безлюдной дороге у тутовой рощи, Абу вдруг приказал:
– Поворачивай!
– Куда?
– К деревьям.
– Зачем?
– Поворачивай, я сказал! – сжал в руке пистолет Абу.
Вид у него был такой, что Сахаб не рискнул перечить. Микроавтобус нырнул в рощу и остановился.
– Так в чем дело, Абу? – спросил Сахаб.
– А ты не догадался?
– Нет... – посмотрев на брата, помотал головой Сахаб.
Абу презрительно ухмыльнулся:
– Я думал, ты умнее.
Несколько секунд Сахаб думал, потом вдруг спросил:
– Ты что, работаешь на американцев? Да?..
Абу едва не расхохотался. Ему нравилось ощущать свое превосходство. Тем более над Сахабом, который еще совсем недавно распоряжался жизнью Абу и обрек его на смерть...
– Я ненавижу американцев, Сахаб! – фыркнул Абу.
– Так в чем тогда дело?
– Дело в том, что я не Бола, не Шанкар и не Азиз! Ты отлично заработал на их жизнях, но со мной тебе не повезло!
– Так все дело в деньгах? Но я же сказал, что заплачу тебе сегодня! – обрадовался Сахаб. – Как только вернемся на ферму, ты сразу получишь свои деньги!
– Триста долларов? – хмыкнул Абу. – Я же тебе сказал, со мной этот номер не пройдет! Сколько ты получил денег для проведения этого взрыва? А?
Сахаб заколебался. Абу сказал:
– Можешь не мучиться. Помнишь, в конце генеральной репетиции я подскочил к тебе и спросил, укладываюсь я по времени или нет?
– Да... И что?
– То, что твой секундомер был выключен, Сахаб! Я сразу заподозрил неладное и после возвращения из Эт-Таифа заглянул в твою сумку. И там, кроме пачек долларов, нашел пульт! Ты с самого начала задумал взорвать меня, Сахаб! Тебе жалко было расстаться даже с тремястами долларами! Да? – сжал в руке пистолет Абу.
– Нет, что ты?.. – испуганно вскрикнул Сахаб. – Я тебе сейчас все объясню, только не стреляй!
Впрочем, испуг оказался больше наигранным. Сахаб просто усыплял бдительность Абу. В следующий миг он неожиданно набросился на брата и успел вцепиться в руку с пистолетом.
Прозвучал выстрел, пуля пробила боковое стекло, никого не зацепив. Между братьями завязалась схватка не на жизнь, а на смерть. Сцепившись, они повалились на сиденье.
Физически Сахаб был, конечно, крепче, но раненая нога свела это преимущество на нет. Около минуты террористы сопели и рычали в кабине. Потом вывалились в непроизвольно открывшуюся дверцу.
Пистолет выпал из руки Абу. Сахаб прыгнул за ним. Схватив оружие, он перевернулся на спину и вскинул пистолет. Однако в этот миг на него навалился Абу и воткнул в глаз брата нож.
– А-а!!! – разнесся в тутовой роще предсмертный крик Сахаба.
Пистолет выпал из его руки. Абу с торжеством воскликнул:
– Ну что, Сахаб, кто кого перехитрил?
– Будь ты проклят! – прохрипел Сахаб. – Ты сатана, а не правоверный! Если бы я понял это, я бы убил тебя сразу...
71
На секунду Ганин оцепенел. Хмель слетел с него разом, вместе с жаждой мести. Остался только животный страх.
– В-вы? – едва выдавил из себя Ганин.
Произошедшая с майором перемена невольно развеселила Логинова.
– А ты думал кто? Тень отца Гамлета? – спросил он.
– А к-как в-вы здесь оказались?
– Обычно. Машину надо на сигнализацию ставить, майор. А то в следующий раз могут и бомбу к днищу прицепить.
– Я сдал ордер! – уже без запинки выпалил Ганин. Ему казалось, что чем больше он будет говорить, тем снисходительнее к нему отнесется Виктор. – С заявлением, в Октябрьскую управу! Документы уже в папке заместителя главы! Так что вы зря напрягались...
– Да я особо не напрягался, – успокоил Ганина Логинов. – Вскрыть замок на твоей тачке – пара пустяков. Ладно, поехали...
– Куда, в управу? Проверить хотите? Так рабочий день давно кончился!
– Какая, на хрен, управа? Отсюда поехали!
– Я никуда не поеду! – с истерическими нотками вскрикнул Ганин. – Ордер я сдал! На квартиру вашей тетки не претендую! Какие ко мне претензии?
– Вот это я и хочу выяснить, – сказал Логинов, приставив к затылку Ганина ствол пистолета. – Давай, трогай потихоньку...
Пистолет, торчавший за поясом Логинова, успел нагреться, так что ствол был теплым. Но Ганину показалось, что к его затылку приставили что-то обжигающе-ледяное. От затылка к пояснице майора пробежал холодок.
– Н-не стреляйте... – пробормотал он. – Не надо...
– Сам не хочу, – сказал Логинов.
Ганин наконец запустил двигатель и очень осторожно выехал со стоянки. Некоторое время в салоне царило молчание, потом майор спросил:
– Куда ехать?
– На Тополь.
Сказав это, Логинов проследил за реакцией Ганина. Тот, как показалось Виктору, не только не испугался, но даже облегченно вздохнул. Однако какие-либо выводы делать было рано.
Ганин направил свой «Форд» на Тополь. Приблизившись к микрорайону, он спросил, куда ехать. Виктор назвал адрес. И снова майор ничем не выдал своего беспокойства. Просто спросил, где это.
