Можно ли вождю Ревностных облачаться в одеяние злейших врагов?
Но ведь оружие их он с успехом и удовольствием использовал, доспехи носил и даже скрывался под личиной римского союзника!
Отбросив сомнения, Иуда взял то, что лежало сверху. Очень похоже на хитон, значит, это нижняя одежда – туника.
Сотни одеяний касались кожи Иуды за почти полвека его жизни, что было весьма редким явлением для подавляющего большинства людей той эпохи. Рабам меняли грубые шерстяные хитоны или (в зависимости от климата) простые набедренные повязки два раза в год. Крестьяне, бывало, передавали накидки и плащи своим наследникам два-три поколения подряд, пока они просто не истлевали от бесконечных стирок и едкого пота. Воины терли хитоны и туники под доспехами до полного износа.
Только знатные и богатые, которых насчитывались единицы на целую тысячу, могли позволить себе частую смену обновок. Иуде же повезло вдвойне, даже по сравнению с патрициями, жрецами и царями. Впрочем, повезло ли? Если ты вынужден постоянно менять одежду не из-за щегольства, не из-за капризов погоды или своих собственных предпочтений, а из-за необходимости прятать свою личину, скрываясь от преследований под чужими масками – бродячего писца, рабби, купца, воина, лекаря, нищего, даже римского наемника, – то удача ли это?!
Так что полководец зелотов вполне обоснованно считал себя знатоком иностранных одеяний. Однако его удивляло, что римский костюм, внешне довольно похожий на эллинский и иудейский, по конструкции и особенностям от них отличался.
Древние квириты предстали перед другими народами как физически сильные, развитые, выносливые люди. Не греческий культ прекрасного тела, гармонии пропорций, а суровость и мужество воина, приспособленного к любым условиям, строгость и простота – таковы основные черты идеала, сформировавшегося еще в младенческие годы Вечного города.
«Побежденная Греция завладела своими победителями и пересадила науки и искусства в деревенский Лациум», – писал великий римский поэт Гораций. Латинский костюм тоже оказался под влиянием традиций Эллады. Это проявилось в линейно-ритмическом решении облачений потомков Ромула, в их манере одновременного ношения двух-трех одежд, в использовании ими аналогичных по волокнистому составу и цвету тканей. Материи, как и в Греции, изготовлялись вручную, в основном из овечьей шерсти и льна.
Но в период империи с Востока стали завозить дорогой шелк. Фунт его порой ценился на вес золота. Вместе с тонкими и прозрачными шелками в моду вошли плотные и тяжелые ткани вроде парчи. Использование импортных материй привело к постепенному переходу самого типа одежды от драпированной к «футлярообразной».
В иудейские вретище и милоть, в греческий хитон, гиматий и хламиду заворачивались, а вот римскую тунику надевали через голову! Она была плоской накладной одеждой, ибо сшивалась на плечах. Длина и форма ее часто менялись, но классический вариант доходил до середины икр.
Квириты носили два типа нижней одежды. Первый – неширокий, опоясанный, с короткими рукавами, назывался колобиум. Серторий расщедрился для «новорожденного» на второй вид – таларис, «тунику знати», с длинными узкими рукавами, более изысканную и богатую.
Новоявленный римский всадник неумело влез в таларис, вдел ступни в сандалии на пробковой подошве, завязал вокруг икр ремешки из хорошо выделанной кожи и вышел из палатки под одобрительный взор Сертория.
– Тебе идет туника, сын мой! Значит, ты настоящий воин! Одежда всех народов, кроме квиритов и германцев, мешает в бою, ибо легко спадает с тела, ее нужно придерживать руками. В ней следует двигаться плавно и степенно, что хорошо для бесед, но плохо для сражений.
– А хитон? – попробовал возразить великовозрастный «сын».
– Хитон похож на тунику, но его приходится закреплять фибулами. От резких движений пряжки расстегиваются, хитон начинает сбиваться под броней, отвлекая внимание... Сколько отличных воинов отправилось в Гадес преждевременно лишь потому, что пренебрегали накладной одеждой! Мы, квириты, в былые времена тоже только драпировались в ткани, как греки, персы или вы, иудеи. Но в Италии, особенно на севере, холоднее, поэтому требуются более теплые и закрытые одежды, нежели в Элладе, Палестине и Парфии. А самое главное, мы – покорители мира, и наше облачение должно быть угодным Марсу! Конечно, это касается ратников, а не изнеженных патрициев, у коих медлительность в походке, безукоризненность драпировки, нарочитая театральность в движениях считаются верхом изящества! Но довольно о них! Тебе, на мой взгляд, следует сбрить бороду и укоротить волосы, и ты будешь выглядеть вполне прилично...
Иуда был так возмущен подобным предложением, что едва сдержал желание ударить центуриона. Сильнее оскорбить его можно было, только посоветовав стать скопцом...
Подумать только! Ему, главному защитнику отечественных законов, предлагают сбрить бороду, которая у народа избранного (да что там, на всем Востоке!) почитается признаком мужской зрелости и мудрости! Владыки Египта, Сеннаар, Ассирии, Вавилонии, Израиля, Иудеи и бесчисленного множества других государств, если Небо не даровало им пышной растительности на подбородке и щеках, прятали свои лица под накладными бородами. Даже греки, достигнув зрелого возраста, отращивали волосы на лице, латиняне же соскабливают их до самой старости – не все, положим, но подавляющее большинство. Ух, пособники Сатаны! Что же касается стрижки, то Адонаи прямо запретил правоверным обрезать волосы!
Ладно, не стоит гневаться. Серторий этого не знает, намерения у него самые благие...
– Спасибо за совет, отец, но я не могу ему последовать. Я – назорей перед Богом моих отцов.
– Можешь называть меня просто по имени, это разрешается взрослому усыновленному. А слово «назорей» я ранее не слышал. Что оно означает?
– Так называют мужа, давшего Господу особый обет чистоты и верности. Он не должен стричь волосы и пить вина.
– И касаться женщин?
– Откуда ты взял? – улыбнулся Иуда, вспомнив Самсона, любителя блудниц-филистимлянок, одного из первых и самых известных членов этого братства, который называл себя «назорей Божий от чрева матери моей» (Суд. 16:17). – Ни одна секта в Иудее не отказывается от завета Господа «плодитесь и размножайтесь» (Быт. 1:28).
– Но мне же говорили, что среди евреев какие-то фанатики в белых одеждах не спят даже со своими женами? Они живут на Асфальтовом озере и в Египте, – не унимался примипул.
Как и всех римлян, больше всего на свете его интересовали две темы – война и плотские утехи. Квириты как-то даже ухитрились объединить эти антагонистические явления. Их Марс был женат на Венере, как греческий Арес – на Афродите. Но Мамерт
[51]
, будучи богом войны, одновременно считался божеством весны и оплодотворения, покровителем земледелия и скотоводства, то есть символом созидания и разрушения одновременно. Самым почитаемым героем латинян был Геркулес. Его тринадцатый подвиг они ценили больше всего: сын Юпитера за одну ночь лишил девственности пятьдесят дочерей некоего басилевса! Вот пример для подражания!
