Макс вместе с остальными пассажирами дошел до входа и немного подождал у обшарпанной стойки, пока от самолета доставили вещи. В одной сумке, специальной и длинной, он привез с собой инвентарь – три шпаги, маски, защитные костюмы. В другой сумке, обычной спортивной, лежали личные вещи.
Получив, наконец, сумки, Макс закинул их на плечи и направился к выходу из зоны прилета. Настроение у него было замечательное, как у беспечного туриста, вырвавшегося из рутины будней на отдых.
Уже на подходе к турникету Макс увидел встречавшего его водителя «Южуралхрома». О том, кто он, Макс, конечно, не знал, но молодой парень держал в руках лист бумаги с выведенной фломастером надписью: «Максим Петров». Имена своим агентам Ползунков без крайней необходимости не менял, поскольку на свое настоящее имя невольно реагирует любой человек, а вот фамилии давал самые разные, в зависимости от обстоятельств.
Пассажиров было немного, и водитель тоже сразу узнал Макса – по фехтовальной сумке. В общем, все сложилось как нельзя более удачно. Водитель с улыбкой махнул над головой листком, Макс кивнул ему в ответ. Но покинуть зону прилета ему с первого раза не удалось.
Он был почти в метре от турникета, когда на его плечо легла чья-то рука. Макс притормозил и оглянулся. Остановил его уже немолодой лейтенант в милицейской форме.
– Извините, гражданин, что у вас в сумке? – спросил он.
– Спортивный инвентарь, – беззаботно пожал плечами Макс.
– Какой инвентарь?
– Маски, костюмы, шпаги…
– Шпаги? – насторожился лейтенант. – А разрешение на ношение холодного оружия у вас имеется?
– Какое разрешение? – хмыкнул Макс. – Шпаги же не боевые, а спортивные. Тупые.
– Придется осмотреть.
– Пожалуйста, – сказал Макс, снимая с плеча сумку. – Смотрите.
– Не здесь, – сухо произнес лейтенант. – Пройдите вон туда.
Выглядел милиционер, пожалуй, еще тупее, чем шпаги, лежавшие в сумке. Спорить с ним было абсолютно бесполезно, Макс пожал плечами, незаметно подмигнул водителю «Южуралхрома» и двинулся в указанном направлении.
Повел его лейтенант к боковому служебному коридорчику, в котором располагались помещения службы охраны аэропорта. Сам коридор от турникета не просматривался.
Водитель в некоторой растерянности наблюдал, как в нем исчез сперва Макс, а следом – и лейтенант. Молчаливый сержант с автоматом, следовавший за ними, поворачивать не стал, а остался торчать при входе в коридор.
Водитель «Южуралхрома» скрутил лист с надписью в трубочку и почесал затылок. Насчет возможных задержек руководство ему никаких инструкций не давало. Ему просто велели встретить с самолета тренера и отвезти в гостевой домик.
Немного поколебавшись, водитель подошел ко второму сержанту, охранявшему выход из зоны прилета, и спросил:
– А куда этого, ну, повели? Я его встречаю.
Сержант поправил на плече автомат, зевнул и лениво проговорил:
– Да никуда. Проверят просто, что у него в сумке, и сразу отпустят. Минута делов. Приказ вышел, чтоб бдительность повысить…
– А-а, – кивнул водитель.
Приказ встретить Макса с самолета ему дал лично председатель правления «Южуралхрома». Можно было, конечно, перезвонить ему, но отрывать председателя от дел только из-за того, что охрана в аэропортах повысила бдительность, водитель не решился.
Отойдя от турникета, он заложил руки за спину и принялся прогуливаться по зданию аэровокзала, изредка поглядывая на зону прилета.
Глава 18
В конце служебного коридора лейтенант открыл дверь с табличкой «Комната отдыха» и кивнул Максу:
– Проходите, гражданин.
Меблировка комнаты отдыха ничего интересного из себя не представляла. Было там пара столов, несколько стульев и одна кушетка. На подоконнике в ряд выстроились чашки с надписями «Вася», «Коля», «Миша» и так далее. Там же стоял электрочайник.
Лейтенант оставил дверь чуть приоткрытой и подошел к ближнему столу.
– Ставьте, пожалуйста, свою сумку и показывайте.
Комната отдыха, конечно, была не самым подходящим местом для осмотра поклажи пассажиров. Поначалу Макса это как-то насторожило, но лейтенант одним своим видом рассеял все его подозрения.
В голосе и поведении милиционера было столько тупой солдафонской сосредоточенности, что Макс невольно усмехнулся. Опустив сумку со спортивным инвентарем на стол, он открыл ее и посмотрел на лейтенанта.
Впрочем, осмотр, к удивлению Макса, прошел очень быстро. Лейтенант оказался далеко не таким тупым, как показалось вначале. Он просто убедился, что в сумке действительно лежат спортивные шпаги, и сухо бросил:
– Все в порядке. Извините, служба. Можете быть свободны.
Макс принялся застегивать сумку, а лейтенант отошел в глубь комнаты и, сунув руки в карманы, уставился сквозь полуприкрытые жалюзи за окно. Казалось, выполнив свой долг, он потерял к происходящему всякий интерес.
Закинув сумки на плечи, Макс направился к двери:
– Всего доброго.
– Счастливо, – вздохнул лейтенант, даже не оглянувшись.
Распахнув дверь, Макс шагнул в коридор. Перед кабинетом в ожидании застыли два мордоворота с рожами гоблинов. Удивиться насчет того, как они здесь оказались и что делают, Макс толком не успел.
Едва он прикрыл дверь, как один из бандитов коротко ударил его под дых. В следующий миг Макса подхватили под руки и поволокли к двери туалета.
Располагался он тут же, в конце коридора, чуть наискосок от комнаты отдыха. Макса втащили в небольшой умывальник, дверь закрыли на защелку.
– С прибытием! – густым басом прогудел один из бандитов.
Ухватив Макса за грудки, он толкнул его в угол и ударил еще раз. На этот раз Макс успел напрячь пресс, но удар пудового кулака все равно получился чувствительным.
– Пока хватит с него, Гера! – проговорил другой бандит. – Короче, фраерок, у нас к тебе базар!
– Ага! – плотоядно облизнулся Гера.
– Заткнись! Значит, базар, фраерок, такой. Ты прилетел к Сабурову, мы в курсе. А прилетел ты, чтобы заниматься с его дочкой на шпагах. Нам на это вообще-то насрать. Для нас главное точно узнать, когда и на чем прикатит из-за границы эта самая дочка. И вот как раз это ты, фраерок, должен узнать как можно быстрее и сразу скинуть нам «маляву». Все понял?
– Да, – кивнул Макс.
– Вот, – проговорил бандит. – Теперь дальше. Если ты, падла, этого не сделаешь, живым ты из Южногорска не уедешь. А если и уедешь, мы тебя и в Москве достанем, руки у нас, сам понял, длинные. Или ты, может, не хочешь жить, так мы тебя прямо тут и «мочканем», а?
