– Несостоятельно. Документы и свидетели подтвердят мою невиновность. Да я тут и в самом деле ни при чем. Меня подставила Хаттуса.
– А претензии Пазаира?
– Согласен, это неприятно.
– Значит, проигранный процесс, запятнанная репутация и штрафы!
– До этого пока не дошло.
– Ты что же, веришь в чудеса?
– Если хорошенько подготовиться, почему бы и нет?
* * *
Силкет прыгала от радости. Только что она получила алоэ – десятиметровый стебель, увенчанный желтыми, оранжевыми и красными цветами. Сок этого растения содержит масло, которым она натрет гениталии во избежание каких бы то ни было воспалительных процессов. Им же она будет лечить кожную болезнь, из-за которой ноги ее мужа пошли болезненными красными пятнами. Кроме того, Силкет наложит ему мазь из яичного белка и цветов акации.
Когда Бел-Тран узнал, что его вызывают во дворец, язвы зачесались с удвоенной силой. Но он решил пренебречь недугом и с тревогой отправился в контору.
Бел-Тран вернулся после полудня.
– В Дельту мы вернемся не скоро. Придется назначить местного управляющего.
– Нас отстраняют от дела?
– Наоборот. Меня вовсю хвалили за разумное управление и расширение предприятия. Оказывается, во дворце за моей деятельностью пристально наблюдали уже два года.
– Кто же пытается тебе вредить?
– Да никто! Старший смотритель амбаров следил за моим возвышением и задавался вопросом, как я поведу себя в случае успеха. Увидев же, что я стал работать еще больше, он предложил мне работать вместе с ним.
Силкет пришла в полный восторг. Старший смотритель амбаров устанавливал и собирал налоги продуктами, следил за перераспределением продовольствия в провинциях, руководил работой специально подготовленных писцов, инспектировал провинциальные центры сбора податей, собирал данные о доходах от сельского хозяйства и направлял их в казну, где осуществлялся процесс управления государственными финансами.
– Вместе с ним… ты хочешь сказать…
– Я назначен старшим казначеем амбаров.
– Это замечательно!
Она кинулась ему на шею.
– Значит, мы станем еще богаче?
– Вероятно, но занят я буду еще больше. Придется то и дело ездить в провинции, а также стараться во всем угодить новому начальнику. Тебе придется самой заниматься детьми.
– Я так горжусь тобой… можешь на меня положиться.
* * *
Секретарь Ярти сидел рядом с ослом перед входом в контору Пазаира, дверь была опечатана.
– Кто посмел?
– Верховный страж собственной персоной по приказу старшего судьи царского портика.
– По какой причине?
– Он отказался дать мне объяснения.
– Это незаконно.
– Как я мог помешать? Не драться же с ним!
Пазаир тотчас отправился к верховному судье, который целый час продержал его в приемной.
– Ну наконец-то, судья Пазаир! Много путешествуете.
– Этого требует моя работа.
– Ладно, теперь отдохнете! Как вы уже заметили, вы на время отстранены от должности.
– В чем же причина?
– Беспечность, свойственная молодости! Быть судьей не значит стоять над законами.
– Что же я нарушил?
Голос старшего судьи стал сердитым.
– Закон о налогообложении. Вы не заплатили налогов.
– Но я не получал никакого извещения!
– Я сам отнес вам его три дня назад, но вас не было.
– У меня в распоряжении три месяца.
– Да, в провинции, но не в Мемфисе. Здесь у вас только три дня. Срок истек.
Пазаир был потрясен.
– Почему вы так поступаете?
– Просто из уважения к закону. Судья должен быть образцом, а вы подаете дурной пример.
Пазаир сдержал закипавшую в нем ярость. Выступить против старшего судьи портика означало еще больше осложнить положение.
– Вы преследуете меня.
– Не надо громких слов! Я обязан привлекать неплательщиков к ответственности, кем бы они ни были.
– Я готов выплатить долг.
– Так-так… два мешка зерна.
Судья вздохнул с облегчением.
– А вот штраф – дело другое. Ну скажем… один тучный бык.
Пазаир возмутился.
– Но это же несопоставимо!
– Ваша должность побуждает меня к особой строгости.
– Кто за вами стоит?
Старший судья царского портика указал на дверь своей конторы.
– Уходите.
***
Сути готов был мчаться в Фивы во весь опор, чтобы проникнуть в гарем и свернуть хеттиянке шею. Пазаир рассудил, что только она одна могла стоять за этой немыслимой санкцией. Обычно уплата налогов не обсуждалась. И жалобы, и уклонения случались весьма редко. Нанеся Пазаиру удар с этой стороны, да еще вспомнив об особых условиях больших городов, она вынуждала зарвавшегося судью замолчать.
– Не советую поднимать шум. Ты потеряешь офицерское звание, и на суде тебе никто не поверит.
– На каком суде? Ты же больше не можешь никого судить!
– Сути… разве я отступил?
– Почти.
– Почти, ты прав. Но выпад слишком несправедлив.
– Как тебе удается сохранять спокойствие?
– Мне помогают думать невзгоды и твое гостеприимство.
В качестве офицера-колесничего Сути получил дом из четырех комнат с садиком, где теперь мирно спали осел и пес Пазаира. Пантера без особого восторга занималась хозяйством и готовила еду. К счастью, Сути то и дело отвлекал ее от домашних дел, предлагая увеселения более занимательные.
Пазаир не выходил из своей комнаты. Он перебирал в памяти разные аспекты главных своих дел, не обращая никакого внимания на любовные игры своего друга и его прекрасной возлюбленной.
– Думать, думать… Ну и что ты надумал?
– Благодаря тебе нам, возможно, удастся немного продвинуться. Зубной лекарь Кадаш попытался стащить медь из казармы, где химик Чечи занимается своими секретными изысканиями.
– Оружие?
– Несомненно.
– Под покровительством полководца Ашера?
– Не знаю. Объяснения Кадаша меня не убедили. Зачем он бродил возле этого места? По его словам, об опытах ему рассказал старший по казарме. Тебе это будет нетрудно проверить.
