Нефрет поднялась и пошла за молодым лекарем.
Пациентка лежала с открытыми глазами, уставившись в одну точку. Сорокалетняя дама была одета в роскошное платье, ухоженные руки и ноги указывали на ее принадлежность к богатой семье.
– Ее подобрали на улице северного квартала, – объяснил помощник, – жители квартала ее не знают. Она похожа на больную, которой только что сделали обезболивание...
Нефрет послушала голос сердца в артериях, затем изучила зрачки.
– Эта женщина находится под действием наркотиков, – заключила Нефрет. – Она проглотила экстракт розового мака, вещество, которое дозволено использовать только в лечебницах
[15]
. Необходимо немедленно начать расследование.
* * *
По настоянию супруги Пазаир перенес отъезд в Средний Египет и попросил Кема сразу же начать расследование. Женщина, привезенная в лечебницу, умерла от передозировки наркотиков, так и не выйдя из комы.
Благодаря опросам выяснилось, что несчастная трижды проявлялась на улочке, где встречалась с греком, жившим неподалеку в прекрасном доме и торговавшим дорогими вазами. Когда Кем нанес ему визит, мужчина отсутствовал. Служанка пригласила начальника стражи в гостиную и принесла ему прохладного пива.
Торговец, завершив сделку на набережной, не замедлил вернуться домой. Высокого роста, худой, бородатый грек, завидев нубийца, стремглав бросился к дверям. Кем не пошевелился, положившись на бдительность своего верного коллеги. Убийца поставил беглецу подножку, и тот растянулся на каменном полу. Кем поднял его за шиворот.
– Я невиновен! – воскликнул грек.
– Ты убил женщину.
– Я торгую вазами, что в этом противозаконного?
На какое-то мгновение нубиец подумал, не схватил ли он поглотителя теней, но этот тип казался слишком легкой добычей.
– Если не заговоришь, будешь приговорен к смерти.
Грек заскулил плаксивым голосом:
– Пощадите, я всего лишь посредник.
– У кого ты покупаешь опий?
– У соотечественников. Они выращивают его в Греции.
– Они-то вне досягаемости, а вот ты – нет.
Налитый кровью взгляд павиана подтверждал слова Кема.
– Я скажу вам их имена.
– Мне нужны имена клиентов.
– Нет, я не могу!
Волосатая лапа Убийцы легла на плечо грека. От ужаса он рассказал все, что знал, назвав имена покупателей, среди которых оказались чиновники и даже некоторые высокопоставленные лица. Среди последних значилась и госпожа Силкет.
22
Утром перед отъездом Пазаир получил приглашение от Бел-Трана на большой пир, где должны были присутствовать главные лица двора, высшие чиновники и многие главы провинций. Распорядитель Государственной казны в конце зимы всегда давал пышный прием, которому визирь оказал бы великую честь своим присутствием.
– Он насмехается над нами, – предположила Нефрет.
– Бел-Тран следует традициям, когда ему это выгодно.
– Нам обязательно нужно присутствовать на этом пиру?
– Боюсь, что да.
– Обвинение госпожи Силкет вызовет грандиозный скандал, – заметила Нефрет.
– Я постараюсь быть сдержанным.
– Торговлю опием прекратили?
– Кем проявил исключительную ловкость. Сообщники грека были арестованы прямо в порту, как и почти все их клиенты... Кроме Силкет.
– Трудно уличить ее, правда?
– Угрозы Бел-Трана не остановят меня.
Они беседовали, сидя под персеей. Пазаир обнял Нефрет.
– Главное – положить конец этому ужасу? Чем бы тебе помогло заключение под стражу супруги Бел-Трана, если бы вы арестовали ее сегодня?
– Тем, что восторжествовала бы справедливость.
– Разве момент совершения поступка не столь же важен, как сам поступок?
– Ты предлагаешь мне ждать? Дни и недели проходят, отречение фараона близится.
– До последнего мгновения мы должны бороться, не теряя надежды.
– Но тьма настолько густа! Порой мне...
Нефрет нежно приложила палец к его губам:
– Визирь Египта никогда не опускает рук.
* * *
Пазаиру нравился пейзаж Среднего Египта. Белые скалы по берегам Нила, широкие зеленеющие долины и светлые холмы, где вельможи строили свои жилища вечности. В этой округе не было ни спеси Мемфиса, ни солнечного величия Фив, но она хранила тайны народной души, обитавшей в небольших сельских угодьях, хозяева которых ревностно берегли свои традиции.
За время путешествия павиан Убийца ни разу не учуял опасности. Теплый, почти весенний воздух, казалось, радовал его, не ослабляя, однако, бдительности.
В провинции Антилопы гордились устройством местного водоснабжения. Испокон веков здесь обеспечивали потребности жителей, отгоняя призрак голода и не делая никакого различия между бедными и богатыми. В засушливые годы искусно устроенные водохранилища давали хозяйствам достаточно воды. Каналы, шлюзы, дамбы находились под постоянным наблюдением, особенно в критические моменты, когда уходили воды Нила. Многие поля оставались затопленными, поглощая ценный ил, благодаря которому Египет и назвали «черной землей». Селения, построенные на сваях, оглашались песнями жителей, прославлявших плодородную силу, скрытую в реке.
Каждые десять дней визирь получал подробный отчет о запасах воды в стране. Иногда он приезжал, не предупредив местные власти, чтобы проверить их работу. Направляясь к столице провинции Антилопы, Пазаир не чувствовал беспокойства: прекрасное состояние дамб, водохранилища вдоль дороги и чистильщики каналов за работой – все это создавало обнадеживающую картину.
Приезд визиря вызвал веселое оживление. Каждый хотел взглянуть на знаменитого человека, передать ему прошение, потребовать торжества справедливости. Никакой озлобленности в речах. Уважение и доверие народа до глубины души тронули Пазаира и придали ему новые силы. Ради этих людей он должен спасти страну и помешать развалу царства. Он вознес молитвы небу, Нилу и плодородной земле, прося созидательные силы поддержать его, чтобы он смог спасти фараона.
Начальник провинции собрал в своем красивом доме главных помощников: смотрителей плотин и каналов, начальника распределения водных запасов, главного землемера, ответственного за наем сезонных рабочих. У всех был довольно унылый вид. Они поклонились Пазаиру, сидевшему во главе собрания на месте начальника провинции, шестидесятилетнего жизнерадостного мужчины с круглым животом. Выходец из древнего рода, он носил имя Йуа, что означало «бык».
