16
Мемфис окружен и беспомощно ожидает уничтожения, с которым верховный владыка медлит, желая, чтобы жители наглотались побольше горького страха. Войско Яннаса все глубже продвигается на юг. Расправа с бунтовщиками близка. У Апопи не было оснований для дурного настроения. Смерть Миноса не более чем досадная случайность. Его товарищи, другие художники-критяне, завершат все то, что задумал правитель.
Апопи знал, что Миноса погубила госпожа Аберия по приказу его жены Танаи. Знал он и о том, что в голове у недовольного Миноса бродили разные мысли, в том числе и о бунте против своего господина. Рано или поздно, он все равно бы отправился в лабиринт, поэтому Апопи не стал наказывать супругу за своеволие.
Ветреница склонилась перед повелителем гиксосов.
— Я пришла просить вас о милости, господин.
— Забудь этого мазилу, он недостоин тебя.
— Я хотела бы отвезти тело Миноса на Крит.
Апопи взглянул на молодую женщину в недоумении.
— Странное желание! А чего ты хочешь на самом деле?
— Хочу оградить нас от гнева царя Крита, подтвердив, что смерть его любимого художника не была насильственной. Хочу соблазнить его, сделать своим рабом и вызнать его истинные мысли о царстве гиксосов.
Насмешливая улыбка сделала лицо Апопи еще уродливее.
— Ты задумала взять в плен царя? Почему бы и нет? Ты в расцвете красоты и вполне можешь одержать победу. Хорошая мысль пришла тебе в голову — избавить меня от мертвеца и использовать его в качестве оружия против критян. Я прикажу дать тебе корабль.
Плутишка опустился на палубу передового судна прямо напротив Яххотеп. Похвалив и погладив уставшего голубя, царица взялась за принесенное им послание.
Окончив чтение, она немедленно собрала военный совет.
— Хорошая новость: осажденный Мемфис продолжает сопротивляться и оттягивает на себя часть войск Яннаса. Дурная: к нам приближается многочисленное, хорошо вооруженное войско. Ловушки, расставленные Усачом и Афганцем, подействовали.
— Почему вы назвали вторую новость дурной, госпожа? Ведь наша хитрость удалась. Или вы сомневаетесь, что мы готовы к встрече? — подал голос градоправитель Эмхеб.
— У нас нет выхода, мы должны быть готовы к ней.
— Мы сделали все, чтобы выдержать натиск врага, — уверенно произнес хранитель царской печати Неши. — Нет сомнения, что Яннас не ожидает серьезного сопротивления. Он воображает, что мы уже бежим со всех ног по направлению к Фивам.
Еще один голубь, но уже с южной стороны прилетел и уселся на палубе. Яххотеп узнала помощника Плутишки, которому было поручено доставлять вести из царского дворца.
Царица прочитала короткое послание и побледнела.
— Я немедленно возвращаюсь в Фивы. Моя мать умирает.
Воспользовавшись отсутствием верховного военачальника, Хамуди устроил обед для высших чинов оставленного в столице отряда. Он угостил их травками, которые им так нравились, предложил землю в Дельте, лошадей, рабов и верную дружбу с ним, самым высоким сановником, правой рукой владыки.
Яннас должен уничтожить врага на юге. Что может быть достойнее этой миссии, возложенной на флотоводца самим Апопи? Однако не стоит преувеличивать его роль. Безопасность столицы столь же важна. Теперь главный казначей отвечает за жизнь правителя страны и его главного города, зорко следя за порядком, избегая опрометчивых решений. Отныне любой приказ Яннаса будет выполнен только после одобрения Хамуди.
Ни один из офицеров столичного гарнизона не остался равнодушным к посулам сановника. Хамуди был доволен, вновь отвоевав потерянные было сферы влияния. Обеспечив себе дружбу с крупными военными чинами, он без труда уменьшит число сторонников Яннаса, лишит его авторитета в глазах ревнивых и честолюбивых подчиненных.
Главный казначей вернулся домой в превосходнейшем настроении, собираясь побаловать себя отдыхом и изысканным ужином.
Но, войдя в свой роскошный дом, первой он увидел Ветреницу, и аппетит у него сразу пропал. В глазах красавицы азиатки горела такая ненависть, что Хамуди невольно вздрогнул.
— Я хотела бы повидать вашу супругу, — ледяным тоном произнесла гостья.
— Она… она навещает заболевшую госпожу Танаи.
— Я дождусь ее.
— Не хотите ли прохладительного?
— Нет, я хочу не прохладительного.
— Прошу вас, сядьте, располагайтесь поудобнее.
— Удобнее всего мне стоять.
Хамуди был не в силах выдержать взгляд Ветреницы, в котором не было ничего соблазнительного. На его счастье, Има скоро вернулась, войдя в дом с большим шумом, еще с порога громко зовя служанку.
— Ветреница! Какая приятная неожиданность, но…
— По твоему навету убит Минос!
— Как… Как ты можешь…
— Ты потребовала голову человека, которого я любила, и ты ее получила. Теперь ты поверила в свое всемогущество. Но ты заблуждаешься. Ты потеряла разум, и ты погибнешь.
Госпожа Има подбежала к своему супругу и крепко обняла его.
— Ты слышишь, дорогой? Она угрожает мне.
Положение Хамуди было незавидным. Ему нужно было успокоить Иму и не рассердить сестру владыки.
— Не сомневаюсь, что речь идет о досадном недоразумении, уверен, что…
Глаза Ветреницы вспыхнули яростью.
— Убийцы и их подручные будут наказаны! — голосом, от которого кровь леденела в жилах, произнесла она. — Небесный огонь испепелит их.
Азиатка повернулась и медленно направилась к двери, не удостоив внимания бившуюся в истерике Иму.
Полководец Яннас пинком перевернул мертвого египтянина на спину. Его воинам наконец-то удалось справиться с этим лучником. Спрятавшись в ветвях сикоморы, искусный стрелок уничтожил множество гиксосов.
— Остальных вы тоже перебили?
— Еще один жив, — отозвался первый помощник. — Но удары его сердца сочтены.
Яннас смотрел, как полыхают паруса на трех первых судах, сильно пострадавших и уже готовых уйти под воду.
— Позвать ко мне капитанов!
Три офицера низко склонились перед флотоводцем.
— Вы прекрасно знали, какие опасности могли грозить судам! — возвысил голос разгневанный Яннас. — Почему вы не приняли мер предосторожности?
— Противник действовал с большой хитростью, — отвечал самый старший и самый опытный. — С нашей стороны не было допущено ошибок.
— Были! Вы позволили слабому одолеть себя, в этом ваша ошибка. Вы недостойны своих высоких званий! Корабли уцелели только благодаря матросам, среди которых я и найду новых капитанов. Ваши трупы будут болтаться на мачтах. Пусть враги видят, как гиксосы наказывают бездарных!
