Первая девушка начала медленный и торжественный танец. Красота ее жестов заворожила Икера.
— Вот восточный ветер, открывающий небесные врата, созидающий совершенную дорогу божественному свету и позволяющий добраться до райских мест иного мира.
Вторая танцовщица была не менее грациозна, чем первая. Никаких неточностей, всепоглощающий ритм.
— Вот западный ветер, который исходит из груди Единственного до сотворения Двух. Он начинает свой путь по ту сторону смерти.
Третья танцовщица превосходила своих подруг. Как будто вся проникнутая духовным посланием, которое она символизировала, она представила более драматичный и изысканный танец. Некоторые его фигуры напоминали о борьбе со смертью и о желании ее победить.
— Вот и четвертый ветер, ветер южный, который приносит с собой все возрождающую воду и умножает жизнь.
Сначала Икер подумал, что он ошибается, что это иллюзия, вызванная удивительным сходством.
Но потом его внимание сконцентрировалось на лице юной жрицы, движения которой были полны неповторимой грации. От ее существа исходил свет, передававший мощь жизни, вызванной южным ветром.
Она...
Конечно, это была она, он ее узнал, несмотря на ее костюм и необычную прическу.
— Поправь зонтик, — пожаловалась Текхат, — я на солнце!
Икер занял правильную позицию, но ни на секунду не оторвал взгляда от любимой женщины, танец которой показался ему ужасно коротким.
Четыре ветра замерли неподвижно. Руководительница церемонии украсила лоб каждой жрицы цветком лотоса.
— Так мы вспомнили божественные слова, таящиеся в природе. Пусть эти цветы, сладкий запах которых оживляет свет, станут залогом чуда воскресения.
От каждого лотоса исходило ослепительное сияние чистоты.
Затем пять жриц сели в лодку, которая уплыла со священной территории Пахт туда, где организовывался праздник в честь супруг чиновников. Икер и другие слуги обедали отдельно.
— У тебя потрясенный вид, — заметила Текхат.
— Нет, впрочем, да... Этот ритуал так трогателен!
— А может быть, тебя тронула красота танцовщиц?
— Кого же это может не тронуть? Та, что символизировала южный ветер, достигла совершенства. Вы не знаете, кто она и как ее зовут?
— Не имею понятия. Эти жрицы прибыли из Абидоса для исполнения ритуала богини Пахт, а потом вернутся в свой храм.
— И раньше вы ее не видели?
— Нет, она, вероятно, новенькая. Главное — забудь ее.
— Потому что она из Золотого Круга Абидоса?
Текхат нахмурила брови.
— Кто тебе о нем рассказал?
— Один садовник.
— Это лишь поэтическая формула, Икер. Не придавай ему никакого значения. И повторяю тебе: забудь эту юную женщину. Она живет в мире, который ты никогда не узнаешь. Если ты ценишь танцовщиц, то среди них есть немало соблазнительных, и они доступны.
В рекордное время Икер провел классификацию архива провинции Орикс, но так и не нашел даже маленького следа двух моряков и их корабля. Текхат доверит теперь ему другой пост, чтобы голова его была постоянно занята.
С ее стороны тоже полное разочарование: ни один информатор не смог дать ей ни одного достоверного факта. Ей предстоит уничтожить в сердце этого удивительного молодого человека мстительные мысли и убедить его в необходимости обосноваться в этом районе, где он станет писцом высокого ранга.
Рассматривая с высоты своей террасы молодой месяц, который отмечал триумф Осириса, она собиралась с мыслями и подыскивала аргументы. И вдруг незнакомый голос, неожиданно раздавшийся у нее за спиной, заставил ее подскочить.
— Я могу поговорить с вами, госпожа Текхат? Не бойтесь, я не хочу вам ни малейшего зла. Нет-нет, только не оборачивайтесь! Если вы попытаетесь увидеть меня, я вас убью.
— Что... чего ты хочешь?
— В отношении двух моряков и их корабля у меня, возможно, есть след. Он ведет в провинцию великих жрецов Тота. Дайте Икеру уехать в эту землю.
— Кто ты, что осмеливаешься отдавать мне приказания?
— Союзник.
— Ты лжешь! Правду — или я прикажу тебя арестовать?
— Если я вам скажу ее, то вы отправите меня в тюрьму.
— Хорошо, предлагаю тебе сделку: правда против твоей свободы.
— Вы мне даете слово?
— Я тебе даю его.
— Я действую по приказу фараона Сесостриса. Покровительствуя Икеру, вы мне очень помогли. Сейчас нужно дать ему возможность продолжить свои поиски.
— Пусть Икер позабудет свое прошлое и живет счастливо.
— Если вам удастся убедить его, то почему нет? Но будьте честны с ним и расскажите ему об этом следе.
— Мы должны поговорить с тобой о твоем будущем, Икер, — сказала Текхат юноше. — Что бы ты сказал о том, чтобы устроиться здесь и продолжить учиться на писца?
— Ваше предложение благородно, но я вынужден его отклонить. Поскольку у вас нет возможности раздобыть какую-нибудь информацию, я отправлюсь искать дальше.
— А если твое бродяжничество ни к чему не ведет?
— У меня украли мою жизнь, я хочу ее снова обрести и понять свою судьбу — чего бы мне это ни стоило.
— Но эту жизнь ты можешь окончательно загубить.
— Если я останусь бездеятельным, я умру еще скорее.
— Ну, раз тебя невозможно убедить, я помогу тебе в последний раз.
— Вы меня выгоняете?
— Ты отправляешься в провинцию Зайца.
— Это значит... что у вас есть след?
— Такой тонкий, что я не могу дать тебе никаких уточнений. Отправляйся туда и ищи сам.
— А господин Хнум-Хотеп отпустит меня?
— Я улажу с ним это дело. Ты будешь гонцом, который отправится с официальным документом к господину Джехути. Я рекомендую ему тебя как ученика писца, который желает усовершенствоваться. Поскольку здесь для тебя места нет, то я попрошу его участия. Надеемся, что он тебя примет. Если тебе будет богами дарован этот шанс, то старайся как можно незаметнее вести свои разыскания. Джехути — не самый приятный человек на свете, и не стоит его чем-нибудь задевать.
— Как благодарить вас, госпожа Текхат?
— Мне бы хотелось удержать тебя, Икер, но провинция Орикса слишком мала для тебя. Вот мой последний подарок, он тебя защитит.
Она вручила юноше предмет в форме серпика луны.
— Этот талисман вырезан из клыка носорога. Мой отец, великий маг, сегодня уже перешедший в мир иной, выгравировал там грифона и иероглифическую надпись. Удастся ли тебе ее прочесть?
