В принципе, это могло быть уловкой, поэтому Виктор сказал:
– Надо будет, чтобы сотрудница DISIP сразу после их отъезда проверила там все! Слышишь?..
– Да! – сказал Теофило.
Протянув бинокль Виктору, он позвонил по телефону. Сотрудник службы наружного наблюдения DISIP, сидевший в ресторанчике, вытащил из кармана и приложил к уху трубку. Теофило дал ему указания. Мужчина кивнул, отключил телефон и что-то негромко сказал своей спутнице-самбо.
В этот момент на летнюю площадку ресторанчика вынырнула Пилар. В туалете она пробыла около двух минут, не больше. К тому времени, когда Пилар вернулась к столику, официант в белом переднике уже принес счет.
Ремедиос Гонсалес тут же рассчитался и с улыбкой кивнул официанту. После чего они с Пилар направились к выходу. Теофило на всякий случай сообщил об этом по рации сотрудникам наружного наблюдения DISIP, находившимся вне ресторанчика.
Пару минут спустя синий «Шевроле» вырулил со стоянки, пропустил несколько машин и направился к въезду в Ла-Гуэйру. Солнце уже склонилось к самому горизонту. Начинало смеркаться…
20
Колумбия, побережье полуострова Гуахира
Мерно и успокоительно гудевший до этого мотор «Сессны» вдруг запнулся. Сперва раз, потом второй.
Джек Мейер резко распрямился в кресле и посмотрел на пилота. Энрике, оставив одну руку на штурвале и подавшись вправо, держал палец на каком-то тумблере. Его лица Джек сзади не видел, однако поза пилота выдавала его встревоженное состояние.
– Что случилось, Энрике? – спросил Мейер, старясь, чтобы его голос звучал как можно спокойнее.
– Что-то не так с топливом, сеньор! – не оборачиваясь, проговорил пилот. – Ничего, сейчас переключимся на другой бак!
Энрике был хоть и встревожен, но в его голосе чувствовалась уверенность профессионала. Мейер больше не стал отвлекать парня. Вытянув шею, он наблюдал за манипуляциями Энрике. Тот щелкнул тумблером, несколько секунд последил за показаниями приборов и переключил еще что-то.
Перебои в работе мотора прекратились. Он снова гудел мерно и успокаивающе. Но Энрике как опытный летчик был начеку, продолжая поглядывать на приборы. И только спустя две минуты он наконец подал голос:
– Наверное, в топливе был какой-то мусор. В прошлом месяце два самолета из-за этого совершили вынужденную посадку. Департамент авиации вроде бы навел порядок, но, кажется, это не помогло…
– Черт знает что! – быстро проговорил Мейер. – А у нас парашюты есть?
– Нет, сеньор, – качнул головой Энрике. – На легкомоторных самолетах они неэффективны из-за малых высот.
– Но все равно парочка бы не помешала! На всякий случай…
В этот момент мотор засбоил снова. Мейер осекся, Энрике подался к приборам и прикипел к ним глазами. Несколько секунд мотор гудел ровно, потом перебой в работе двигателя снова повторился.
– Черт! – невольно воскликнул Энрике. – Кажется, засорился топливопровод на впрыске!
– Это опасно? – быстро спросил Мейер.
– Рано или поздно мотор остановится. Но мы не станем этого дожидаться, а сядем прямо сейчас, чтобы прочистить его. Пристегнитесь, пожалуйста, сеньор!
21
Венесуэла, Ла-Гуэйра
Сумерки накрыли Ла-Гуэйру за считаные минуты. Пока синий «Шевроле» Ремедиоса Гонсалеса добрался до набережной, стало настолько темно, что там включили освещение. Сотрудники службы наружного наблюдения DISIP сообщили по рации Теофило, что Ремедиос припарковался на берегу и они с Пилар вышли из машины.
Теперь, когда стемнело, чересчур осторожничать смысла уже не имело, и Теофило направил оперативный «Форд» к набережной. Свернув направо, он кивнул:
– Вон они!
– Вижу! – сказал Виктор.
«Шевроле» был припаркован у ограждения, в ряду других машин. Ремедиос и Пилар стояли лицом к морю. Собственный корреспондент «Диарио Рио-Негро» показывал рукой в сторону рейда, Пилар кивала. Рейд был усыпан огоньками океанских судов, мигавшими на фоне еще светлой полосы неба. Казалось, что кто-то развесил над морем гигантскую гирлянду.
Теофило проехал метров сто и припарковался в тени. Повернув головы, они с Виктором наблюдали за своеобразной экскурсией, которую проводил Ремедиос. Через пару минут он наконец опустил руку, и они с Пилар закурили. Виктор посмотрел на часы. Ремедиос и Пилар вели себя так, словно приехали в Ла-Гуэйру просто развеяться и поглазеть на море.
Почесав щеку, Виктор сказал:
– В Каракас, что ли, будут возвращаться…
В этот момент Ремедиос и Пилар двинулись к машине. В рации послышался торопливый голос кого-то из сотрудников службы наружного наблюдения DISIP. Собравшийся закурить Теофило поспешно сунул сигарету обратно в пачку и завел движок «Форда». Дверцы синего «Шевроле» синхронно закрылись. Сдав назад, он вырулил из ряда припаркованных авто и направился вдоль набережной на восток.
Виктор и Теофило одновременно отвернулись. Миновав их машину, «Шевроле» слегка ускорил движение. Теофило выждал секунд тридцать и тронул «Форд» следом.
Проехав набережную, синий «Шевроле» собственного корреспондента «Диарио Рио-Негро» в Венесуэле Ремедиоса Гонсалеса продолжил двигаться на восток. Слева показались причалы.
– Как тут у DISIP насчет плавсредств? – быстро спросил Виктор.
Теофило потянулся за телефоном:
– Сейчас свяжусь с местным отделением…
Договорить он так и не успел, потому что двигавшийся метрах в двухстах впереди «Шевроле» вдруг мигнул огромными красными стоп-сигналами и неожиданно свернул влево, к одному из причалов. Там стояло несколько разнокалиберных катеров. С одного из них тут же спрыгнул какой-то мужчина. На миг его осветил свет фар «Шевроле». Мужчина был молод и больше походил на индейца, чем на негра. Зато зубы, которые он обнажил в радостной улыбке, были белоснежными, как будто он являлся афроамериканцем в десятом поколении или отвалил за них не одну тысячу долларов дантисту.
Тут Ремедиос выключил фары, и слепящая улыбка индейца погасла. «Шевроле» вильнул в сторону и остановился. Индеец торопливо направился по причалу к нему. Дверцы «Шевроле» одновременно распахнулись, и из машины вынырнули Пилар с Ремедиосом.
– Твою мать! – невольно проговорил Логинов.
Теофило ничего не оставалось, как, не снижая и не увеличивая скорости, проехать мимо. Пилар выбралась из «Шевроле» со своей сумкой-кейсом. Ремедиос вылез с пустыми руками и поставил машину на сигнализацию. Подскочивший к «Шевроле» индеец поздоровался с ним, потом галантно поклонился Пилар и даже протянул руку, чтобы забрать у нее поклажу. Однако та кивком отказалась, как будто боялась выпустить сумку из рук. Индеец, ничуть не расстроившись, тут же повернулся к катеру и сделал красноречивый жест рукой. Перевести его можно было примерно так: добро пожаловать на борт, сеньоры, посудина к отходу готова…
