Никаких звуков с другой стороны дерева не доносилось. Это могло быть признаком того, что снайпер что-то услышал, и Логинов терпеливо выжидал. Наконец, две или три минуты спустя, он расслышал сдавленный зевок. Теперь можно было двигаться дальше.
И Виктор начал очень медленно подниматься. Он старался не выдать себя ни единым шорохом, и это ему удалось. Судя по периодически доносившимся с другой стороны ствола звукам, снайпера тяготило ожидание, он боролся с зевотой и даже не догадывался о близкой опасности.
Наконец Логинов оказался с ним на одном уровне. Ствол дерева здесь был шириной чуть меньше метра, однако отходящие от него вроде как по спирали ветки по-прежнему закрывали снайпера от Виктора. И он начал осторожно огибать ствол, ступая по веткам, словно по ступенькам…
46
Колумбия, Карибское море у побережья
полуострова Гуахира
– Я не в порядке, Энрике… – из последних сил проговорил Мейер.
Потеря крови дала знать о себе мгновенной и парализующей слабостью. Джек едва смог пошевелить губами. Сознание куда-то уплывало. Мейер вдруг перенесся на аккуратную лужайку Арлингтонского кладбища.
Там, у свежевыкопанной могилы, угольно-черной на фоне изумрудной травки «канада грин», стояла с поникшими головами целая куча народа. У самой могилы располагался гроб, покрытый новеньким бело-сине-красным американским флагом. Чуть в стороне, под деревьями, вытянулся по стойке смирно взвод морских пехотинцев в белых перчатках и с карабинами…
– Вы в порядке, сеньор?! – снова крикнул Энрике, не расслышавший слабого, как лесной ветерок, голоса Мейера.
– Нет, я умираю, Энрике… – из последних сил выдохнул Мейер.
Эти слова дались ему непросто, от перенапряжения глаза Джека застлала пелена, и в ней снова проступила поникшая толпа. В ней Джек увидел пять или шесть сенаторов, десятка два членов конгресса и председателя Совета национальной безопасности. У самого гроба стояли директор ЦРУ и госпожа вице-президент в черных костюмах…
– Сеньор, что с вами?! – буквально вырвал Мейера из созерцания картины собственных похорон Энрике.
От беспокойства пилот привстал в кресле и повернул голову. Раздражение неожиданно придало ослабевшему Джеку сил, и он неожиданно для самого себя рявкнул:
– Черт возьми, Кике?! Меня изрешетили пулями, и я умираю!
Чтобы пилот больше не приставал к нему со своим идиотским вопросом, Джек выхватил из-за спины и продемонстрировал окровавленную руку. Он ожидал чего угодно, даже что пилот брякнется от этого зрелища в обморок, однако Энрике его удивил:
– Маслопровод! – вскрикнул он. – Они перебили маслопровод!
С этими словами пилот резко развернулся и потянул на себя штурвал, после чего подался к каким-то приборам. Джек на миг замер, потом метнул к носу руку и понюхал ее.
– Черт! – невольно вырвалось у него.
В следующий миг Мейер развернулся к стенке. На том месте, где он прижимался к ней спиной, виднелись три пупырышка. Сквозных отверстий не было. Ни одного. Однако радость Джека по поводу его чудесного воскрешения была сильно омрачена тем, что из-под одного из пупырышков сочилось масло. Пуля не смогла пробить обшивку, однако ударила настолько сильно, что в нижней части пупырышка образовалась полукруглая трещина. Именно через нее и лилось масло из перебитого маслопровода…
47
Венесуэла, остров Ла-Тортуга
Ступая по веткам, словно по ступенькам, Логинов обогнул дерево и наконец разглядел на фоне неба очертания плеча снайпера. Тот устроился с максимально возможным комфортом. Он сидел, прижавшись спиной к стволу, на двух соседних ветках. Левая, согнутая нога покоилась на одной из веток, правая свисала вниз.
Логинов бесшумно скользнул вперед и рассмотрел торчавший в противоположную от него сторону объектив прицела. Он был очень большого диаметра. Судя по нему, снайпер был вооружен то ли винтовкой Маузера, то ли «хеклером и кохом», то ли «кольтом». Однако в любом случае развернуть громоздкое оружие противник не успевал. Виктор был уже слишком близко.
Он занес ногу, чтобы переступить на очередную ветку, и тут произошло неожиданное. Снайпер вдруг резко оглянулся. Дело было не в том, что Виктор себя чем-то выдал, просто у противника сработало шестое чувство, на которое в обычной обстановке люди, как правило, не обращают внимания.
Логинов действовал автоматически. Он заорал «Стоять!» и прыгнул на снайпера. Тот инстинктивно подался влево, за ствол, и вдруг вскрикнул. А его нога неожиданно ударила Логинова в глаз… За мгновение до этого Виктор успел увидеть, что снайпер падает, а потом у него из глаз посыпались искры.
Уже ничего не видя, Логинов попытался выполнить запоздалый захват ноги противника. В первый миг это у него вроде получилось, но снайпер рывком выдернул из рук Логинова ногу. Виктор вдруг осознал, что держит в руке туфлю противника.
– Уходит! – крикнул Виктор Теофило и тут же сиганул вниз.
Прыгая, он услышал донесшийся от земли треск и вскрик. Судя по ним, приземлился снайпер не очень удачно. Подбитым глазом Виктор по-прежнему ничего не видел. Из-за этого он вовремя не сориентировался и налетел на ветку.
Ушибся Виктор не очень сильно, зато зацепился ногой и перекувыркнулся. В результате он сверзился с дерева мешком, однако успел уцепиться за ветки. Снайпер, упавший первым, как раз попытался вскочить метрах в двух от Виктора. Однако в этот момент из-за дерева словно пантера прыгнул Теофило. Он сбил снайпера с ног, отбросив на пару метров и придавив всем своим телом к земле. Логинов тут же прыгнул ему на помощь.
Снайпер завопил что-то по-испански, но крик вдруг захлебнулся. Виктор понял, что Теофило зажал ему рот, и вцепился в руку снайпера. Тот попытался ее выдернуть, однако Логинов взял пальцы на излом, и противник разом затих.
– Порядок? – хрипло спросил Виктор. – Вторую руку зафиксировал?
– Да!
– Тогда переворачиваем лицом вниз!
Теофило чуть приподнялся, одновременно выкручивая правую руку снайпера. В этот момент с губ кубинца вдруг сорвалось испанское ругательство. Логинов быстро спросил:
– Что?
– Смотри!
Кубинец приподнял и показал Виктору висевшую на шее человека снайперскую винтовку. Виктор моргнул, наклонился и вдруг разглядел, что это не винтовка, а фоторужье…
48
Колумбия, Карибское море у побережья
полуострова Гуахира
Джек Мейер не очень разбирался в авиации в целом и конструкциях легкомоторных самолетов в частности. Однако в прежней жизни, до назначения на должность начальника отдела ЦРУ по Кубе и Венесуэле, у него иногда было время смотреть телевизор. И он иногда попадал на фильмы, в которых сюжет был завязан на самолеты. Поэтому Мейер сразу сообразил, что повреждение маслопровода чревато потерей управления самолетом. А потеря управления самолетом чревата…
