– С такими деньгами вы сможете уехать на край света, купить себе любое гражданство!
– Это без разницы, Андрей Петрович. Извините, но у нас очень серьезная фирма…
Богданов вздохнул и уставился невидящим взглядом поверх головы Виктора в угол.
– Так, может, вы все-таки поедите? – спросил тот после тяжелой паузы.
– Нет, я не хочу, – ровным голосом произнес Богданов.
– Может, тогда принести шахматы? Сыграем?
– Нет, – покачал головой пленник. – Я лучше посплю.
– Ну как знаете, Андрей Петрович, – вздохнул Виктор, забирая со стула поднос. – Тогда отдыхайте. Еще раз извините, что не смог принять ваше предложение.
– Я понял, – кивнул Богданов.
Сразу после ухода Виктора он и вправду прилег на раскладушку и закрыл глаза. Последняя отчаянная попытка спасти свою жизнь закончилась провалом и отняла у него последние силы.
Теперь Андрей Петрович был обречен и прекрасно осознавал это. Все, что осталось ему в жизни, – это ожидание неминуемой смерти.
И перед глазами его вдруг предстала картина пышных похорон. Та же, что и в «Загуляе», бесконечная вереница лиц, но – сообразно моменту – не радостных и угодливых, а печальных и выражающих сочувствие…
И тут Богданов вдруг подумал об Алле.
Глава 72
Моляр провел уже вторую за утро «оперативку», отправил людей с новыми заданиями и вздохнул. Это только на первый взгляд с этими фотографиями все так просто. Вроде и след реальный, но попробуй его по-быстрому отработать.
Частных детективов в Кольцове отродясь не водилось, да и заведутся, наверное, не скоро. Может, в больших городах, в Москве, например, на их услуги и имеется спрос, а в провинции они без надобности.
В провинции все проще – функции частных детективов давно и с успехом исполняют бандиты. Да и не дурак Богданов, чтобы такое деликатное задание кому-то из местных поручать. Наверняка выписал себе этого Ната Пинкертона откуда-то издалече, может, из той же Москвы – ему это по карману. В общем, отыскать этого частного детектива будет ой как непросто. Хорошо, если вообще удастся.
С любовником Аллы картина почти такая же, хотя шансов тут намного больше. Если судить по финансовому отчету этого детектива, на свидания Алла Богданова ездила на своем «Рено-Клио». А это уже серьезная зацепка, хотя и поуродоваться ребятам придется, и без везения, конечно, не обойтись.
Вздохнул Моляр и позвонил эксперту.
– Димыч, зайди. Головоломка для тебя есть, как раз в твоем вкусе.
– Опять, что ли, машину какую-то спалили?
– Спалили, но не машину.
– Чемоданчик, что ли, брать? – вздохнул Димыч. – Ехать-то далеко?
– Ехать никуда не надо. И чемоданчика брать не надо. На этот раз все с доставкой. Лупу только прихвати.
– Ага! – заметно обрадовался Димыч. – Это мы мигом!
Пришел Димыч, вставил в глаз часовую лупу, поцокал языком, заодно выслушал объяснения Моляра о происхождении вещдоков и вынес свой вердикт:
– Фигня это, товарищ майор, а не материал. Я, конечно, подсуечусь, в ЭКЦ подскочу без очереди на ихний микроскоп… Только под заключением, сделанным по этим клочкам, ни один эксперт не подпишется. Уж больно бедный материальчик.
– Да мне от тебя, Димыч, и не требуется официального заключения.
– Ясно. На предмет чего делать экспертизу?
– На предмет всего, что найдешь. Лишь бы в работе сгодилось.
– Понял, – кивнул Димыч. – Сейчас схожу за пинцетом.
Вернулся, аккуратно упаковал клочки в целлофан, пепел со стола в отдельный пакет кисточкой смахнул.
– Только очень не надейтесь, товарищ майор, – виновато развел он руками. – Уж больно бедноватый материальчик на этот раз. Нерепрезентабельный.
Глава 73
Зря нервничал полковник Панферов. Районная «шестерка», на территории которой находилось Дутово, сработала качественно.
По звонку из Пензы оперативники на двух машинах выдвинулись к поселку. В Дутове у них свой человечек. Вызвонили его, встретились в лесочке, переговорили.
Потом человечка отпустили, чтобы не «засвечивать», и по его наводке поехали к Дорофеичу. Старику уже за семьдесят, участник войны, инвалид.
Справляться по хозяйству – здоровья нет. Вот и сидит целыми днями на лавочке у ворот. Усадьба у Дорофеича хоть и ветхая, но больно удачно расположена. Интересующий «шестерку» дом просматривается с лавочки как на ладони.
Дорофеич – старик с норовом. Поорать любит на свою старуху, ну и вообще – для порядка. Но оперативники к нему подход нашли быстро. Предупредил их верный человечек, прихватили они из машины дежурную фляжку.
Завели под руки старика во двор, налили для начала граммов сто. Дорофеич выпил, крякнул, утер по-стариковски слезы и сразу подобрел.
Много интересного узнали от него оперативники. Особенно – насчет немецких машин. Скандальный старик Дорофеич, вредный, но тут он оперативникам, можно сказать, сто очков вперед дал.
– Так какая, вы говорите, дедушка, машина вчера после обеда к Борьке-то проехала?
– Немецко-фашистская, я их страсть как не люблю еще с войны!
– А эмблема у нее какая была? Не кружок с молнией?
– Сам ты с молнией! Молнии – это у эсэсовцев были!
– Так со звездой, что ли, в кружке, а, дедушка?
– Сам ты со звездой, только в башке! Машина-то немецкая! Деревня!
– Так, может, просто у нее кружки были – четыре штуки? Тогда это «Ауди».
– Сам ты «Ауди»! «Ауди» – это бывший «Хорьх»! Мы их в войну, знаешь, сколько спалили? А это был «Опель»! «Москвич», по-нашему! Понял?
– А при чем тут «Москвич», дедушка?
– А при том, голова твоя садовая, что про машины ты ни хрена не знаешь! Мы немца когда разбили, завод-то, который «Опель», в Москву и вывезли. Потому и машину назвали «Москвичом»! Понял?
– Так точно «Опель» вчера проехал? Не ошибаетесь, дедушка?
– Точно. Мы на этих «Опелях» в войну, знаешь, сколько фрау с мадамами в посадки перевозили?
– А цвета он был какого?
– А вот насчет цвета я точно не скажу. В пыли «Опель» этот шибко был. Но какой-то темный.
– Темно-синий, дедушка?
– Может, и темно-синий.
Глава 74
– Здравствуй, Вадим, как дела? – спросил полковник Матюнин.
– Здравия желаю, Степан Митрофанович! Работаем, – проговорил в трубку Моляр и сжато ввел Матюнина в курс последних событий.
– Так-так, – кашлянул полковник, – это уже интересно.
