Грегорио из Асти, который любил церковные песнопения, а также чтение пьес после ужина, почувствовал сейчас, что сам стал действующим лицом в такой пьесе, и настал черед его реплики.
— Вы желаете пожениться? — заметил он. — Прекрасная мысль! Разумеется, я буду счастлив помочь вам в качестве стряпчего.
Она посмотрела на него словно бы поверх несуществующих очков. Платье с длинными широкими рукавами на ней сегодня было куда более изысканным, чем то, которое она носила обычно, а волосы, как всегда надежно упрятанные, скрывались не под повседневным платком или чепцом, а под круглым расшитым головным убором, чем-то напоминавшим осадную машину.
— Сейчас вы, разумеется, вознамерились, — промолвила она — после свадьбы просить меня об увольнении. Надеюсь, вы не сделаете этого. Мы нуждаемся в вас. И мы вскоре рассчитываем заработать немало денег.
Ну, еще бы! Любопытно, что этот парень намеревается продать в первую очередь? Если он и впрямь стоял за всеми теми сделками, то способностей ему действительно не занимать. Он вполне способен жениться на вдове, выдоить компанию досуха и сбежать со всем золотом еще до конца месяца.
— Часть денег, — пояснила невеста, его нанимательница, — поступит от обычного расширения существующей компании. Хотя Николас стоял у истоков этого расширения и будет продолжать участвовать помощью и советом, он не получит от этого никакого дохода. Вся собственность и недвижимость, которой я на данный момент владею, включая наше отделение в Лувене, принадлежащее моему отцу, должны быть полностью защищены, чтобы доходы шли исключительно мне, а после меня — моему сыну. Все, что заработает Николас в качестве моего доверенного лица, также будет зачислено на счет компании, которая будет выплачивать ему лишь заранее условленное жалованье.
А вот это любопытно. Она старается защитить себя. Юнец, судя по его лицу, ничуть этому не огорчился. Да, еще бы!
— Прошу простить, — заметил мейстер Грегорио. — Но у вас есть сын и две дочери. Они ведь зависят от вас в том, что касается будущего наследства и приданого?
Юнец что-то нацарапал в своих бумагах, затем поднял глаза на женщину.
— Вот оно! Я так и знал, что мы о чем-то забыли. Я ведь могу разлечься на подушках из золотой парчи, а вы продадите Хеннинка в рабство и увешаете меня бриллиантами, чтобы Феликс просил милостыню в своей таверне, а Тильда с Катериной вышли замуж за уличных подметальщиков. Ваши расходы и мое жалованье должны быть взяты под строгий контроль. Это означает наличие доверенных лиц. Это означает также хорошую бухгалтерию и независимую проверку учетных книг. — Он обернулся к стряпчему. — Мы уже пришли к соглашению, что это будет не столько брачный контракт, сколько, скорее, партнерский. Вот почему нам нужна ваша помощь. Мы хотим, чтобы все было сделано сегодня же утром.
Непосвященные всегда так говорили.
— Весьма маловероятно, что такое возможно, — возразил Грегорио из Асти.
Юнец покачал головой.
— Хм. А я думаю, возможно. Я уже послал письмо мейстеру Ансельму Адорне. Как только мы разберемся с самыми щекотливыми вопросами, то вы с демуазель останетесь составлять контракт. Мессер Ансельм может вызвать городских стряпчих и одного из бургомистров, который будет представлять город. Вместе с ним мы отправимся также к главе гильдии красильщиков, к мейстеру Бладелину и к епископу Тернийскому за церковным разрешением. Ему я тоже уже отправил послание. К полудню мы бы могли собрать в особняке Адорне всех нужных людей для подписания гражданского брачного контракта, после чего епископ, или, если тот откажется, то личный духовник мейстера Ансельма сможет отслужить брачную мессу в Иерусалимской церкви. Вот и все.
Грегорио покосился на вдову. Похоже, пусть и помимо воли, но она была слегка ошарашена Однако это слово даже близко не соответствовало тому, как чувствовал себя сам Грегорио. В одном она была совершенно права: у этого парня есть мозги. Он опасен. И стряпчий ощутил сострадание к Марианне де Шаретти.
— Понятно. Вы все отлично продумали. Но к чему такая спешка, могу ли я узнать?
Молодой человек воззрился на него с искренним и наивным видом.
— Потому что все вокруг будут рассуждать именно так, как рассуждаете вы. И начнется столпотворение. Как только жены узнают обо всем, никакой свадьбы не состоится: они слишком запугают своих мужей. Но все, что нам нужно — это обычная деловая встреча, во время которой будет составлен хороший контракт, надежно защищающий все стороны.
— Кроме вас самого, насколько я понимаю? — не без сочувствия осведомился Грегорио. — Такое впечатление, что вы не желаете иметь прямого отношения ни к каким финансовым выгодам ни лично, ни косвенно через будущую супругу, если не считать получения назначенного жалования? Но на что вы будете жить, если, упаси Боже, она скончается? Все наследство отойдет сыну, и тот будет волен отделаться от вас. Я так понимаю, судя по тому, что о нем речь не идет вообще, что у него нет права голоса в этом соглашении.
— И это еще одна сложность, — подтвердила Марианна де Шаретти. — Моему сыну семнадцать лет, и он очень упрям. Я желаю, чтобы этот брак свершился, по возможности, без его ведома. — Она немного помолчала. — Скажу прямо, в этом мы с Николасом не согласны. Мы поступаем так по моему настоянию. Я не желаю, чтобы Феликс мог каким-то образом воздействовать на принятое мною решение. И без того впоследствии придется нелегко. А если, по закону, его присутствие или согласие все же необходимо, то вам придется обойти закон.
— Это возможно, если Церковь будет к вам благосклонна, — отозвался Грегорио. — Но если он затаит недовольство, то, пусть не сейчас, но годы спустя, этот контракт даст ему большую власть.
— Вот и отлично, — подтвердил молодой человек. — Пусть он получит в свои руки всю ту власть, которой может наделить его закон, не ущемляя лишь прав матери. Я хочу, чтобы здесь не оставалось и тени сомнений. Впрочем, от Феликса не будет особых неприятностей ни мне, ни вам, когда вы с ним познакомитесь поближе. Он просто еще очень молод. Что же касается денег, то я способен заработать себе на жизнь и вне компании Шаретти. Мейстер Грегорио, по-моему, демуазель намекала на некое новое предприятие. Оно будет принадлежать мне, вместе с моими партнерами, и не возьмет ни гроша из ныне существующей компании, каковая, впрочем, все равно будет получать немалую прибыль. И вы также, если пожелаете. Вот почему мейстер Ансельм, — что, несомненно, удивило вас, — готов прийти нам на помощь. Надеюсь, вы сочтете, что он — весьма весомый гарант, а я — возможно, не столь ненадежен, как вам показалось сначала. Но это покажет лишь время. А пока все, чего мы просим от вас — это составить контракт. Вы в ужасе?
Грегорио был потрясен, преисполнен благоговейного восхищения. Больше всего ему сейчас хотелось бы, чтобы эта встреча как можно скорее подошла к концу, и он мог бы взяться за составление брачного контракта, который будет именно таким, каким желали видеть его эти двое: очень точным, всеобъемлющим и изящным. И, главное, столь категоричным, что, какое бы коварство ни замыслил этот юнец, какие бы иллюзии ни внушил он этой женщине, но контракт остался бы нерушим во всех его условиях.
