Капитан Асторре не стал добавлять при этом, что Клаас, будучи простым фламандским подмастерье из красильни, по своему низкому статусу и незнанию языка, едва ли сможет наболтать лишнего, — в отличие от самого Томаса.
Асторре наконец сел в седло и присоединился к Юлиусу и небольшому эскорту, который должен был сопровождать их во дворец. Уличная грязь быстро забрызгала его доспехи. Стало еще хуже, когда они пересекли площадь с недостроенным собором. Асторре подумал невольно, что герцогу следовало оставить в покое старую церковь. Все, что от нее осталось, — это фасад; а скоро еще начнут частями сносить Аренго, чтобы собор мог разрастись еще шире. Тогда герцогу придется перебраться в Кастелло. Какая все же глупость: тратить деньги, как воду, вместо того, чтобы пустить их на дело. Случалось, что целые державы разорялись, возводя такие соборы.
А вот и ворота дворца. Он помнил их, и размеры внутреннего двора, галереи, террасы и толпы людей, грубым тоном задающие вопросы. Асторре вновь мыслями вернулся к своим планам. Самое худшее, это если герцог не пожелает нанять их или предложит слишком маленькие деньги.
Нет, еще хуже будет, если герцог возьмет Лионетто, а не Асторре. Но если такое случится, это можно поправить. Бог свидетель, можно. И уж он постарается.
* * *
А тем временем в таверне все пошло совсем не так, как он планировал. Пигелло Портинари, которого Томас невзлюбил с первого взгляда, наотрез отказался общаться что с зеленым юнцом, что с англичанином, который говорит, как простолюдин. Послание Медичи — это вам не письма от деревенской родни. Все то, что сообщает управляющий из Женевы или его брат Томмазо из Брюгге, — это очень важные вещи, от которых многое может зависеть. Неужто во всем отряде Шаретти не найдется ни одного приличного человека, говорящего по-итальянски? Клаас, порозовевший и непривычно молчаливый, был тут же послан за Тоби, который неохотно покинул брата Жиля и направился в комнату, отведенную Асторре и его помощникам. Клаас с готовностью последовал за ним.
Тоби, который не слишком хорошо был знаком с приближенными Медичи, увидел перед собой человека, имевшего отдаленное сходство с Томмазо Портинари из Брюгге, только гораздо старше. Но здесь был не какой-то там помощник управляющего, и к тому же этот Портинари, по слухам, пользовался расположением герцогского семейства; одет он был с вызывающей роскошью, а огромный тюрбан на голове привлек даже внимание лекаря. Тоби, который не потрудился прикрыть лысину каким-либо головным убором, вытер окровавленные руки об свой грязный фартук и не слишком любезно бросил:
— Ну?
Посетитель остался невозмутим.
— Я Пигелло Портинари, — заявил он. — Управляющий банком в Милане, от имени Пьеро и Джовани де Медичи. Вы привезли для меня некоторые бумаги. Если вы готовы пойти со мной, мы примем их должным образом и расплатимся с вами.
— Отлично, — Тоби ткнул пальцем. — Этого парня зовут Клаас. Он сейчас пойдет с вами. Если вам нужен кто-либо другой, придется подождать.
Портинари высоко поднял брови.
— Вы там кого-то убиваете?
Томас, мало что разбиравший из этого обмена репликами на итальянском, нахмурился. Клаас порозовел еще сильнее.
Тоби отозвался:
— Стоило бы попробовать, будь у меня хоть унция здравого смысла. Вы разбираетесь в музыке?
Пигелло Портинари задумчиво уставился на него.
— Обычно принято… — начал он.
— Ваш брат в ней ничего не смыслит, — перебил Тоби. — Я пытаюсь сохранить ногу недотепе-монаху, которого ваш Томмасо прислал для капеллы вашего хозяина во Флоренции. Мы привезли его живым через Альпы. Он живым попал в Милан. Но вы его прикончите, если заставите меня бегать и прислуживать вам И тогда будете сами объясняться с мессером Козимо де Медичи, а также и с герцогом.
— С герцогом? — сдержанно переспросил мессер Пигелло.
— С герцогом Миланским, вашим герцогом. Мой дядя его личный лекарь.
— Ваш дядя? Джамматтео Феррари да Градо?
— Мой дядя. Мой отец был герцогским поверенным, который официально закрепил переход герцогского титула от Висконти к Сфорца девять лет назад. Мое имя Тобиас Бевентини да Градо, а этого парня, как я вам уже сказал, зовут Клаас Он говорит по-итальянски. Забирайте его.
— С удовольствием. Какая удача, — воскликнул Пигелло Портинари, — что мы встретились и разрешили это недоразумение. И попросите вашего славного юношу собрать все бумаги в одну шкатулку и отправиться со мной. Возможно, позднее вы смогли бы навестить Медичи?
— Ну, кто-нибудь да придет, — без улыбки подтвердил Тоби. — Еще вам нужно забрать четырех лошадей и отправить их во Флоренцию. И, конечно же, брата Жиля, но он будет готов еще нескоро, прошу меня извинить.
С этими словами он удалился, а также через некоторое время и мессер Пигелло, в сопровождении Клааса и бумаг. Поскольку с собой у них не было хорошего астролога, то никто не увидел в этом особой опасности.
Клаас еще не вернулся, когда Юлиус и капитан с триумфом объявились в таверне. Тоби слышал шум, который они подняли. Насладившись заслуженным обедом и немалым количеством вина, доктор лежал на своем тюфяке, заложив руки за голову. Резвый перестук копыт и громогласные вопли Асторре сказали ему все, лучше любых объяснений. Они преуспели. Контракт-кондотта был у них в руках.
Так оно и оказалось. Радостный рев из общего зала на первом этаже был знаком того, что добрые вести сообщили уже и солдатам. Затем рука в перчатке распахнула дверь в комнату Тоби, и капитан Асторре ввалился внутрь, срывая с головы свой чудовищный шлем, и не глядя передал его назад Юлиусу, который в свою очередь вручил его Томасу. Тоби уселся. Асторре бросил на него самодовольный взгляд и принялся расхаживать взад и вперед, словно в бреду сыпля числами и цифрами, относящимися к найму отряда Шаретти герцогом Миланским.
От его громового голоса звенело в ушах. Сотню конников и сотню пехотинцев ожидали в Неаполе к весне. Он обязался доставить их туда. Но они возьмут и больше, если он сумеет найти людей. Он подписал шестимесячный контракт по девятьсот флоринов за месяц, не считая права на военную добычу, и условия pro rata, с нынешнего дня и до апреля, в зависимости от того, какое количество солдат он уведет на юг этой зимой. В течение двадцати четырех часов Чикко Симонетта, глава канцелярии, выплатит деньги. А еще через шесть дней, когда люди и лошади отдохнут, он, Асторре, поведет их в Неаполь. Каким образом? Что он знает об этом? Он все скажет им в свое время. Пешим ходом, вероятнее всего. Или, возможно, только до Пизы, а оттуда морем. Все будет зависеть от погоды, от того, где находится неприятель, и ведутся ли боевые действия. А он, Асторре, тем временем разошлет гонцов во все те городишки и деревни, где готовые идти в бой наемники только и ждут его сигнала. Обилий сбор! — таков будет приказ. — Спешите в Неаполь, где удача ждет вас!
Юлиус тоже раскраснелся, словно пил весь день, хотя это, конечно же, было неправдой. Но у Тоби еще оставались вопросы. Стало быть, они присоединятся к королю Ферранте. Стало быть, условия контракта оказались весьма щедрыми. Но что еще удалось узнать Асторре и Юлиусу? Как насчет папских войск и собственной армии герцога, и где сейчас находятся другие отряды наемников? Войска прочих капитанов, их соперников, вот что важно. Возможно, им придется присоединиться к кому-то из них. Так, имелась армия, возглавляемая графом Якопо Пиччинино, которая сейчас, по словам Юлиуса, была вовсе не рядом с Неаполем, но на противоположном побережье. А другую вел граф Урбино, этот тридцатисемилетний одноглазый полководец, который собирался взять в жены племянницу герцога Миланского. Пару лет назад герцог Миланский обещал руку одной из своих дочерти и самому графу Пиччинино. Наемников, вообще, охотно брали в зятья.
