Тот сразу «поплыл». Арматурина выпала из его руки. Веня тут же бросился на противника и повалил его на крышу. Тот что-то прохрипел, Веня невольно поморщился.
От запаха пота и мочи его едва не вывернуло наизнанку. Запах был настолько натуральным, что Веня почуял неладное. Нашарив на рубероиде многострадальный фонарик, он быстро включил его и сунул в лицо поверженного противника.
– Черт!.. – невольно вырвалось у Вени.
Лежащий под ним человек здорово оброс, лицо его было покрыто застарелой грязью, но даже в таком виде Веня признал бы своего бывшего начальника. Но это был явно не Мохов.
– Ты кто?
– Человек… – прохрипел бомж.
– Я понимаю, что не орангутанг! – зло проговорил Веня. – Я имею в виду – кто ты и откуда здесь взялся?
– А-а, так это… Мох я…
– Кто?
– Мох. Кличут меня так. За бороду.
– И что ты здесь делаешь, Мох?
– Как что? Ночую.
– Давно?
– С неделю…
– С неделю? – насторожился Веня.
– Ну да, вроде с неделю… Я как с Казахстана приехал на поезде, сперва в будке одной на станции ночевал. А потом ее развалили, вот я и переселился сюда.
– Так ты из Казахстана?
– Ага, из Актюбинска. Надоели эти казахи чертовы. Сперва за долги квартиру забрали, теперь милостыню заставляют на казахском просить… Вот и решил я на историческую родину податься.
– Подожди, ты мне зубы не заговаривай! Замки ты подпилил?
– Нет.
– А кто?
– Да, я так понял, человек один. Радиолюбитель, видать…
– Радиолюбитель? – напрягся Веня. – А ну-ка рассказывай!..
Рассказ бомжа-иммигранта полностью подтвердил Венины предположения. В Актюбинске Мох приспособился жить на чердаках. В Светловодске, как и по всей России, чердаки и подвалы после терактов в Москве закрыли.
Сперва Мох обитал в будке. Когда же ее развалили, он начал присматривать новое жилье. При очередном обходе домов с неделю назад бомж совершенно случайно оказался в подъезде Пузача и обнаружил подпиленный замок.
Техэтаж ему очень понравился, и с тех пор он стал ночевать здесь. За это время на крышу дважды пробирался неизвестный, который скорее всего и подпилил замок. Когда он заявился в первую ночь, Мох здорово испугался.
Однако на чердак неизвестный даже не сунулся. Рассмотреть его толком бомж не рассмотрел, но был уверен, что это какой-то чокнутый радиолюбитель. Во второе и последнее свое появление он долго возился на крыше с какими-то проводами, а перед этим включал радиоприемник и что-то бормотал.
Единственное, что поначалу насторожило Моха, – это что в первую ночь неизвестный вроде приносил с собой какой-то баллончик и этот баллончик долго шипел. Но во вторую ночь никакого баллончика уже не было, да и сам «радиолюбитель» с тех пор больше не появлялся.
– Ты уверен, что это был баллончик? – немного подумав, спросил Веня.
– Ну да. Он, когда поднимался по лестнице, еще стукнул им о перила. Я испугался, в щель уставился. Ну и увидел, что он в руке баллончик несет. А потом уже, когда шипеть на крыше начало, понял, что он, наверное, приваривает там что-то вроде как автогеном…
– Автогеном, говоришь? – с сомнением посмотрел на бомжа Веня.
– Ну да. Я так понял, антенну он себе ставил или что-то в этом роде…
– Ладно, разберемся, – махнул головой Веня. – А теперь скажи-ка мне, мил-человек, зачем ты на меня с арматурой бросился?
– Так это, Белка, в общем, всяких страстей понарассказывала, вот я с перепугу и того…
– Чего – того?
– Решил, что ты убивать ее пришел. Ну и меня заодно… А теперь вижу, что ты вроде не того. По другим, в общем, делам. Так что прощения прошу за ошибку.
– Ладно, – сказал Веня, поднимаясь. – Проехали…
Оставив в покое бомжа, он направился к вентиляционным шахтам подъезда Пузача. Осмотр косвенно подтвердил слова Моха. За стойкой козырька шахт Веня обнаружил тонкий обрезок резины.
Судя по всему, кто-то подправлял ножом шланг, чтобы поплотнее надеть его на штуцер баллона. Некоторое время Веня задумчиво рассматривал обрезок, потом вздохнул.
– Мох! – позвал он.
– А!
– В общем, Белку я забираю с собой. Ты тоже лучше сматывайся. Найдешь себе другую квартиру. Об этом «радиолюбителе» никому ни слова. Это в твоих же интересах. Если понадобишься, я тебя найду на вокзале. Понял?
– Понял… – растерянно проговорил бомж. – Так ты этот, что ли, Колобок?
– Да нет, Мох, я скорее дырка от бублика. Все, пошли…
Глава 33
Распрощавшись во дворе с Мохом, Веня повернулся к Белке:
– Пошли, подруга дней моих суровых.
– Куда?
– Поживешь пока у меня.
– У тебя?
– Ну, не у меня, а у моей тетки.
– Я по ментовским хазам шариться не буду! Мне это западло, понял?
– А на кладбище тебе оказаться не западло? Тебя же убить могут, дура! Колобка твоего пришили, а ты видела его убийцу! Так что следующая очередь твоя.
– Что?!
– То, что слышала! Ты свидетельница, понимаешь?
– Никакая я не свидетельница! Я ничего из-за кустов не видела, понял?
– Понял. Только тебе это не поможет. Выход у тебя теперь только один.
– Какой?
– Написать заявление и отсидеться у моей тетки, пока мы не прищучим убийцу Колобка.
– Ничего я писать не буду! И вообще – я в Москву уезжаю! Все, отстань от меня!
– Господи, как ты мне надоела… Ладно, черт с тобой. Делай что хочешь. Но запомни – жить тебе осталось пару часов, а может, и того меньше. Прощай, Белка, передавай привет убийце из «бимера»!
Резко развернувшись, Веня направился за угол дома. Едва повернув, он тут же остановился и стал ждать. Его расчет оказался верным.
Оставшись в темном дворе, Белка быстро растеряла весь свой гонор. Не прошло и нескольких секунд, как она бросилась вдогонку за Веней. Тот, услышав топот ее ног, медленно двинулся к остановке.
– Эй! Эй! – донеслось от угла. – Веник, или как там тебя, стой!
– Ну? – притормозил Веня.
– Это точно, что Колобка грохнули?
– Стопудово.
– Ладно, – вздохнула Белка. – Я согласна. Но трахаться с тобой я не буду, понял?
– Заметано, – кивнул Веня. – Я как-нибудь перебьюсь…
По дороге они окончательно утрясли условия сделки. Белка писала заявление о том, что видела на вокзале, и забирала из прокуратуры первое – насчет якобы подброшенного наркотика. Веня за это гарантировал ей безопасность до того времени, пока не будет схвачен убийца сутенера.
