Книга Метро 2033. Рублевка-2. Остров блаженных, страница 6. Автор книги Сергей Антонов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Метро 2033. Рублевка-2. Остров блаженных»

Cтраница 6

Поползли слухи. Кто-то утверждал, что виновники эпидемии – красные, Мол, идея заразить людей Томского пришла в голову лично товарищу Москвину, который был не прочь побаловаться с различными вирусами. Были и другие версии, совсем уж фантастичные для того, чтобы воспринимать их всерьез. Русаков, например, был уверен в том, что атаку на окраинную станцию Метро предприняли оперившиеся мутанты, которым надоело терпеть верховенство людей в подземном мире.

Товарищ Федор и Банзай пошли еще дальше: предположили, что мутанты сами стали жертвой подставы со стороны некой третьей силы – людей, стремящихся обвинить их в намерении уничтожить человеческую расу.

Толик вздохнул. Сколько людей, столько мнений. Сколько группировок, столько желающих затеять новую войну. После того, как он покинул родную Войковскую, довелось насмотреться всякого, утратить множество иллюзий и убедиться в том, что никакая общая беда не способна объединить остатки человечества. А ленинский принцип построения счастливого общества в отдельно взятой стране – полное фуфло.

Вот он попытался построить подобие рая на отдельно взятой станции. И что? До полного краха всех светлых идей было, конечно, далеко, однако и больших подвижек не наблюдалось. Открытая враждебность Красной Линии, вежливая настороженность Полиса, где новаторов-революционеров тоже не слишком жаловали, купеческая расчетливость Ганзы, а тут еще это…

Толик, наконец, оторвал взгляд от заплаток на брезенте. Как тихо на станции! Интересно, как они ухитряются заниматься повседневными делами и не шуметь при этом? Люди передвигались почти бесшумно, разговаривали полушепотом и только при крайней необходимости. Даже дети, уловив настроение взрослых, забросили свои игры. Сейчас они собрались в кучку, расселись на башне «Терминатора» и о чем-то перешептывались.

Стремление соблюдать тишину было проявлением заботы о больных? Не только. Все ждали от Томского какого-то решения. Активных действий, способных переломить ситуацию. Еще бы! Ведь он – легенда Метро, супермен, способный всегда выходить сухим из воды, рыцарь в сверкающих доспехах, готовый в любой момент прийти на помощь униженным и обездоленным. Так-то, Толян. Назвался груздем – полезай в кузов. И никто не удосужится подумать о том, что он не Бог и не его наместник на этой прокаженной Земле. И уже сделал все, что мог. Принял трудное, но единственно возможное решение, после того, как умерла первая из заболевших жительниц станции. Решение это, еще, возможно, выйдет ему боком…

За ширмой послышались тихие голоса. Брезент раздвинулся. В сопровождении двоих солдат появился тот, от чьего вердикта зависело все: превратится ли независимая станция в большой могильник, который жители Метро будут обходить стороной, или…

Невысокий и щуплый, со всклокоченной седой шевелюрой и бровями-кисточками, старичок снял марлевую повязку, пригладил пальцами усы, которые почему-то не поседели, и сразу стал похожим на Эйнштейна. Он направился к Томскому, по пути вытирая руки переброшенным через плечо вафельным полотенцем.

Известному врачу, в прошлом академику было под восемьдесят, но двигался он настолько быстро, что мог бы дать фору и двадцатилетнему юнцу.

Академик жил на Красной Линии, работал на коммунистов и был похищен со станции Комсомольской в ходе дерзкой диверсии группы, возглавляемой Вездеходом. Доктор прибыл в гости к Томскому с мешком на голове и кляпом во рту, отчего пребывал не в самом лучшем расположении духа. Поначалу ругался не хуже пьяного биндюжника, но как только узнал, зачем его похитили, успокоился и приступил к своим профессиональным обязанностям.

Еще до того, как академик присел на ящик рядом с Толиком, тот успел прочесть все на его лице.

– Марлевые повязки – это правильно. Хотя я и не уверен, что эта разновидность бронхита передается воздушно-капельным путем. Я, честно говоря, вообще ни в чем не уверен. Какая, говорите, у вас смертность?

– Три человека за последнюю неделю.

– М-да. Думаю, что она будет расти.

– Как же быть, э-э-э…

– Альберт Степанович, к вашим услугам.

Несмотря ни на что, Толик не смог сдержать улыбки. Конечно, Альберт. Никак иначе. Иметь физиономию Эйнштейна и зваться при этом Иваном…

– Неужели нет никаких лекарств, Альберт Степанович? Придумайте что-нибудь. Вы ведь – светило!

В голосе Анатолия было столько отчаяния, что академик счел нужным похлопать его по плечу.

– Видите ли, товарищ, Томский… Я, может быть, и светило, но до Господа Бога мне далеко. Ваш покорный слуга повидал многое, однако… Гм… С таким сталкиваюсь впервые. Думаю это новый вид заболевания, принесенный с поверхности. Если хотите – мутировавший бронхит. Этого следовало ожидать. Новые формы жизни – новые болезни. Вполне возможно, со временем лекарства против них и будут изобретены, а пока… Тут нужен специалист новой формации, который бы работал с флорой и фауной, порожденными радиацией. Что называется – клин клином. Но лично я не знаю никого, кто бы продвинулся в этом направлении достаточно далеко.

– Как же так? За двадцать лет никто…

– Отдельные попытки были, но… Вы ведь знакомы с положением на Красной Линии. Компартия Метро вынуждена обороняться, пресекать попытки внешних и внутренних врагов дестабилизировать ситуацию. Все силы, все ресурсы направлены на то, чтобы разрабатывать, скажем так, не новые лекарства. Товарищ Москвин достаточно дальновиден, но допускает ошибку, свойственную всем великим лидерам, – не вкладывает средства в проекты, которые не приносят быстрой отдачи. Вот почему нам пока не удалось достаточно хорошо развить новый вид медицины, о котором мы сейчас говорим.

– Чудненько! – с горечью воскликнул Толик. – Значит, моя станция обречена?

– Ну, не стоит быть столь пессимистичным. Эпидемия может закончиться также неожиданно, как и началась. Вы должны бороться. Строжайший карантин. При малейших признаках заболевания человек должен быть изолирован, а все контакты с ним сокращены до минимума. Пока это все, что я могу посоветовать.

Толик помолчал, рассматривая носки своих ботинок.

– Спасибо, доктор. Извините за доставленное беспокойство, но у нас попросту не было другого выхода. Вас доставят на Черкизовскую, а оттуда, я думаю, вы без особых проблем доберетесь до своих.

– Свои, чужие, э-эх, – академик поморщился. – Наши, ваши… Мы, товарищ Томский, обречены, поскольку не можем объединится перед лицом общей опасности. Будем грызть друг дружке глотки до тех пор, пока наше место не займут существа, более способные к тому, чтобы находить общий язык.

– Признаться, всего несколько минут назад я размышлял о том же, – грустно улыбнулся Толик. – И пришел к таким же выводам. Но, согласитесь, Альберт Степанович, что самая неприсоединямая из всех неприсоединяемых общин Метро – ваша Красная Линия. Найти с красными общий язык, основанный на логике и здравом смысле, невозможно в принципе.

– Вы правы. И я даже начинаю подумывать о том, не остаться ли мне здесь, где мои знания и опыт послужат благим целям, а не созданию какого-нибудь нового бактериологического оружия.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация