Музыка была, можно сказать, символическая. «Либертанго» или «Танго свободы» Пьяццолы, получившее широкую известность в песенном варианте в исполнении Кэтрин Джонс. В частности, эта песня была использована в качестве фонограммы в фильме «Криминальный талант».
Притормозив на перекрестке, «БМВ» свернул и под последние аккорды «Либертанго» подкатил к банку. С переднего сиденья выпрыгнул еще не очень ловко чувствующий себя в качестве телохранителя Шлимана бывший капитан Мамалиев и распахнул заднюю дверцу. Аарон выбрался из машины и подал руку Оксане. Вытянувшийся у двери Мамалиев оглянулся через плечо.
С другой стороны на стоянку, как и было оговорено, секунда в секунду въехал большой джип с несколькими мужчинами, то ли египтянами, то ли представителями какой-то другой восточной страны. Из джипа никто выходить не стал.
– Эй! – окликнул Мамалиева Аарон. – Сумку, я что, сам буду доставать?
– Извините, господин Шлиман! – виновато сказал Мамалиев и, мягко захлопнув дверцу, метнулся к багажнику.
– Работничек, блин пробурчал Аарон.
Распахнув багажник, Мамалиев вытащил из него большой черный саквояж и пристроился сзади к Шлиману с Оксаной. На крыльце банка он забежал на полусогнутых ногах вперед и угодливо распахнул дверь.
– Вот так подобрел Шлиман. – Совсем другое дело!
Войдя в банк, они направились к самой дальней стойке в углу зала, обслуживавшей VIP-клиентов. По дороге Аарон неожиданно глубоко закашлялся, так что даже вынужден был достать носовой платок.
– Добрый день! – поздоровался банковский служащий, поднявшийся при их приближении.
– Добрый... – кивнул Шлиман и снова закашлялся. Прижав платок ко рту, он натужно сказал: -Простите... Я просто перезанимался дайвингом и немного простыл...
– Да-да, из-за этого холодного течения многие вообще не купаются в море! Чем могу быть полезен?
Аарон, не оглядываясь, махнул рукой Мамалиеву. Тот протянул паспорт Шлимана. Аарон небрежно взял его через плечо и положил на стойку.
– Мне нужно в депозитарий. Я арендую у вас сейф.
– Да-да, я помню вас... господин Шлиман!
Открыв паспорт, служащий мгновенно пробежал пальцами по клавиатуре и кивнул:
– Пожалуйста, господин Шлиман! Я вас сейчас провожу...
Аарон взял паспорт, отдал его Мамалиеву и забрал саквояж. Служащий тем временем выскочил из-за стойки и пригласил:
– Прошу!
– Да спохватился Шлиман. – Вы не возражаете, если со мной пройдет моя дама? Чтобы помочь мне...
Служащий оценил размеры саквояжа и кивнул:
– Вообще-то это против правил, но я сделаю для вас исключение!
– Спасибо! – поблагодарил Шлиман.
Служащий повел Аарона с Оксаной в подвал, где располагался депозитарий. Оставшийся в зале Мамалиев прошел к дивану и присел. С виду казалось, что он абсолютно расслаблен. На самом деле Мамалиев был готов к любым неожиданностям и следил не только за входом в банк, но и за служебным, в котором как раз скрылись Шлиман с Синицкой.
Служащий провел их мимо двоих охранников в подвал, где вскрыл бронированную дверь депозитария. Там он достал из служебного сейфа номерной ключ и, пройдя к одной из ячеек, вставил его и провернул. Внутри щелкнуло, и в дверце ячейки открылся окуляр.
– Прошу! – сказал служащий, направившись к выходу из депозитария. – Позовете меня, когда закончите, господин Шлиман!
– Да-да! – ответил Аарон.
Когда служащий прикрыл за собой бронированную дверь, Аарон быстро подошел к ячейке, поставил саквояж на пол, расстегнул его и вытащил лежавший внутри китайский термос. Из термоса Аарон Шлиман вытащил голову Аарона Шлимана. Она отлично сохранилась, несмотря на то, что летала в Москву с диппочтой, где с нее в секретной лаборатории ФСБ сделали слепок для маски, а потом, тоже с диппочтой, вместе с маской вернулась обратно.
Впрочем, состояние головы особого значения не имело. Как выяснила египетская резидентура после того, как Логинов узнал от Оксаны Синицкой, что Аарон Шлиман перед отходом на «Сувенире» из Шарм-эль-Шейха был с ней в этом самом банке, депозитная ячейка, арендованная Аароном, открывалась при помощи глаза. Левого или правого, было неизвестно, это зависело от выбора клиента.
Шею Шлимана в лаборатории ФСБ в Москве герметично закупорили, веки срезали и заменили специальным шорами, но процедура все равно была не для слабонервных. Логинову нужно было открыть глаз, правильно приложить его к окуляру да еще и нажать для считывания сетчатки кнопку. Для этого двух рук было мало, поэтому Виктор и взял с собой в депозитарий Оксану. Та, несмотря на проведенную психологическую подготовку, жалась у двери.
– Дорогая оглянулся Логинов. – Помоги мне, пожалуйста!
Оксана сглотнула и медленно приблизилась. Логинов поднял голову Шлимана, открыл шору правого глаза, приложил его к сканеру и кивнул:
– Давай, дорогая!
Оксана нажала на кнопку. По приложенному к окуляру глазу пробежала тонкая полоска света. В следующий миг в дверце раздался едва уловимый щелчок. Логинов не успел обрадоваться, как вдруг услышал сзади громкий стук. Резко оглянувшись, он пробормотал:
– Твою мать...
– У вас что-то случилось, господин Шлиман? – донеслось из-за прикрытой двери депозитария. – Вам помочь?
– Нет! Спасибо! – сказал Виктор, поспешно пряча голову Аарона в термос.
Упавшая в обморок Оксана Синицкая лежала поперек депозитария, не шевелясь. Виктор быстро спрятал термос в саквояж и, поднявшись, распахнул ячейку. Большой сейф был пуст. Абсолютно.
Только под дальней стенкой лежал крошечный шарик из сигаретной фольги. Логинов быстро достал его и развернул. Внутри фольги оказалась салфетка. Развернув и ее, Виктор протяжно вздохнул.
Потом сунул распотрошенный крошечный контейнер в нагрудный карман, быстро закрыл дверцу и принялся приводить Оксану в чувство. Когда она малость оклемалась, Виктор поднял ее на ноги и повернулся к двери:
– Все! Можете закрывать!
Служащий вошел, но тут же остановился, увидев бледную как мел Оксану.
– Даме просто стало дурно! – сказал Виктор. – Она, то есть мы, ждем ребенка! Понимаете?
– Да-да, господин Шлиман! – кивнул служащий, быстро направляясь к ячейке. – Я могу вызвать врача!
– Не стоит, – покачал головой Логинов. – Все уже в порядке! Правда, дорогая?
