Ну да. Это правда. – Степан вдруг вспомнил, как Катя постоянно жаловалась на усталость, хотя с техникой в доме все было более чем нормально.
Так что при правильном планировании времени домашние хлопоты много сил не отнимут. Бывает, конечно, что дети беспокойные попадаются, но такова уж бабская доля. Для того они и существуют в природе, чтобы потомство выносить, выкормить и в свет выпустить, пока мужики в это время папонта добывают, чтобы всю эту ораву прокормить.
Ну, так что? Женщинам учиться не нужно?
Нужно, конечно. Ей же еще уроки с детьми делать, разговаривать с ними. Да и с мужем тоже чтобы было о чем поговорить.
А как с работой?
Тут уже сложнее. Если нет материальных проблем, то женщина может на какой-нибудь социальной должности поработать… Для души. Если это, конечно, никак не скажется на ее домашних обязанностях.
Так что? Киндер-кюхе-кирхе? – вспомнил правило 'Трех К', популярное в Германии сороковых годов.
А почему бы и нет? Крепкие семьи, счастливые дети, здоровая нация. Что в этом плохого? А теперь что? Ты знаешь, что разводятся восемьдесят процентов пар. При этом из этого числа около восьмидесяти процентов разводов инициируется женщинами. У них любовь новая или все те же 'пил-бил-изменял', или 'ниудилялвнимания', а то, что дети без отца остаются, им по барабану.
Но ведь никто же не запрещает отцу встречаться с детьми, участвовать в их жизни? – возразил на такое заявление Степан.
А как ты себе это представляешь? Как можно воспитывать ребенка, видя его, в лучшем случае, два-три часа в неделю? И это в идеале, в лучшем случае.
Кхм…действительно, сложновато. - Подтвердил Степан, вспоминая, как перед каждой его встречей с отцом, маменька закатывала демонстративную истерику на тему 'умираю прямо здесь и сейчас, а ты, неблагодарный, оставляешь меня одну'. В общем, сценарий оставался тем же, только причины мгновенной смерти каждый раз менялись – маменька очень любила смотреть передачи про здоровье, нахватывалась там умных слов и названий страшных болячек, а потом уже этим аппелировала. Она сама по себе была хорошим человеком, добрым и сына любила, но когда разговор касался Степиного отца, мать будто менялась. - Особенно, если отношения с бывшей женой не очень.
О! Ты начинаешь понимать все тонкости взаимоотношения полов.
Да уж.
В общем, нужно спокойнее к женщинам относиться, не зацикливаться на них. Мы им нужны больше, чем они нам, поверь. И с этой установкой жить намно-о-ого проще.
Так ведь сразу-то не получится перестроиться.
А не надо сразу. Попытаешься все сделать одним махом, без предварительной подготовки – ничего не получится. Начинать нужно постепенно. Измени себя и ты изменишь весь мир.
Ну, вы разошлись, Константин Аркадьевич. Философ прямо! – усмехнулся Степан.
А я и есть философ. – Подтвердил его слова попутчик.
В смысле? – удивился парень.
В университете психологию читал. Ну а какой психолог не будет хоть немножечко философом? Вот и получается, что философ.
Ого! Никогда не любил психологов, - негромко, даже как-то по-заговорщицки, проговорил Степан. – Лезут в душу, копаются там своими ручонками.
Ты их просто готовить не умеешь, – рассмеялся Константин.
Я приторможу… Чет отлить захотелось.
Да я бы тоже не прочь. А Юрка пускай машину постережет, а то если нас и во второй раз ограбят, это уже будет не смешно.
И не говорите, - согласился с этим заявлением Степан, понимая, что, потеряв машину, он останется голым и босым.
Постерегу… - пробормотал полусонный парень с заднего сиденья, который сквозь сон слушал все разговоры водителя и своего дядьки.
Степан увидел подходящий съезд с трассы на обочину. Тем более, и кустики подходящие так удачно росли недалеко от дороги, за которыми так приятно, не подставляя оголившиеся части тела степному ветру, делать свои дела.
Вот сюда и сворачиваем…
Машина остановилась. Степан повернул ключ в замке зажигания и, выключив двигатель, выбрался из авто. Спина уже начала поднывать от длительного сидения, к тому же вчера, когда Пуля перевернул стол, край его больно врезался в ребра, которые тоже давали о себе знать неприятными ощущениями. На месте удара налился большой сине-лиловый синяк, но ребра по всем признакам сломаны не были. И то дело.
Следом вышел и Константин, тоже морщась, но уже от сегодняшних ушибов. Веселая же компания собралась – все побитые с синяками, как после футбольного матча.
Степан с удовольствием потянулся, покрутил головой, сам не зная, зачем и поспешил к ближайшим кустам. Те еще стояли после зимних холодов голыми с едва-едва появившимися зачатками почек.
Мужчины уже давным-давно как выехали в степной Крым, когда холмы гор, покрытые легкой синеватой дымкой, сменились ровными как поверхность стола просторами. Даже дороги были прямыми, не то что по Инкерману по серпантину спускаться. Хотя качество дорог оставляло желать лучшего. Все же Степан ехал не по основным трассам, а съезжал по второстепенным дорогам, минуя загруженные участки.
Прошлогодняя трава, прибитая зимними дождями, еще была пожухлая – серо-рыже-коричневая, сквозь которую пробивалась молодая поросль, чуть прикрывавшая сырую землю. Изумрудный цвет молодой зелени хоть немного скрашивал скучный серо-коричневый пейзаж.
Что это там? – указал пальцем на непонятный предмет Константин.
Рогов, нахмурив лоб, присмотрелся в указанном направлении. И, действительно, что-то странное маячило внизу, в овражке, под кустами. Что-то черно-серое. Непонятное.
Сейчас гляну!
Степан, аккуратно выбирая дорогу чтобы не подвернуть ногу, спустился вниз, приближаясь к кустам.
– Ох ё! Твою ж мать! – отпрыгнул в сторону парень, чуть не споткнувшись о не понятно откуда взявшийся под ногами камень.
Что там?! – кинулся к парню на подмогу попутчик.
Сами смотрите, а то меня сейчас вырвет.
Константин заглянул под куст и тоже отпрянул – запах разложения сразу же ударил в нос. Труп мужчины. А черно-серое – это свитер и штаны, перепачканные грязью и кровью. Куртки на человеке почему-то не было.
Ни фига себе находочка! – проговорил в ладонь, прикрывающую нос и рот, Константин, чтобы хоть как-то огородить себя от тошнотворного запаха.
Ага. – Степана снова передернуло от воспоминаний об увиденной находке. - Вот сходили пописать. Чуть заодно не покакали. Можете глянуть, что с ним?
Что-что? Мертвый он. – Отошел подальше от трупа Константин и только тогда убрал руку от лица. - Мертвее не бывает. У него полбашки нету.
Кто ж его так? – растерялся Степа.
Слушай, надо бы оглядеться.
