Перед штурмом крепости Геок-Тепе, на полную блокаду которой у генерал-лейтенанта Скобелева не было сил, состоялась беседа его со помощником по морской части. Разговор шел о воинской доблести, храбрости, мужестве, то есть о тех чертах воина, которые зачастую решают победу на поле брани и помогают выходить из смертельных ситуаций:
— Степан Осипович, еще в шипкинский период турецкой войны мы, армейцы, восхищались минными атаками на Черном море. Как вел в бою экипаж вашего парохода? Очень интересно слышать это из ваших уст.
— Дело все, Михаил Дмитриевич, в личной храбрости каждого бойца в отдельности. Так мы и добывали победу в минных атаках на турецкие броненосцы.
— А я, скажем, мог бы отличиться на минном катере?
— Вне всякого сомнения. Я представляю, что сделали бы вы, никогда не знавший чувства страха.
— Вы ошибаетесь, Степан Осипович, если думаете, что есть люди совершенно без страха. Я в это не верю и думаю, что всякий человек в одном случае беззаветно храбр, в другом труслив.
— Вы так действительно считаете?
— Да. У человека с достаточно сильной волей хватит самообладания, чтобы побороть в себе чувство страха. Но я сам помню, как лежал в канаве и не смел приподнять голову, ибо мне казалось, что надо мной сплошная туча пуль.
— И как же вы вышли из такого положения, если можно сказать откровенно?
— Откровенность, пожалуйста. Через несколько минут я поборол в себе это чувство страха и, чтобы наказать себя, пошел в еще больший огонь. Но когда лежал в канаве, я был самый жалкий трус.
— В это мне, Михаил Дмитриевич, невозможно поверить.
— Почему же?
— Когда я на «Константине» перевозил войска после войны, то не раз беседовал с солдатами и офицерами, которые бывали под вашим командованием. Они мне рассказывали о вас совсем иное, что я сейчас услышал от вас.
— Так что же говорили о своем генерале мои бойцы?
— Они говорили, что чем больше опасности было на войне, тем наш Скобелев казался веселее. Так они понимали вашу храбрость, Михаил Дмитриевич.
— Пожалуй, солдатам их генерал действительно виднее на войне. Он же тоже солдат, только в высоком звании.
— А вам приходилось посылать людей на верную смерть?
— Наверное, да. Совсем недавно, будучи проездом из столицы в Москве, ко мне обратилась с упреками мать одного поручика, убитого на передовых постах.
— И что вы ответили матери погибшего офицера?
— Я сказал ей: сударыня, ваш сын удостоился высшей награды, которую может желать для себя военный человек. Он был убит в бою, — лучшей награды я для себя никогда не желал.
— Что эта женщина?
— Она ушла от меня вся в слезах. Материнскому горю помочь нельзя даже пожизненной пенсией от имени государя. Такое не забывается...
Макаров со свойственной ему энергией исследует форватер реки Атрек. История этого события в истории Ахалтекинской экспедиции такова. Скобелев делал все, чтобы попытаться найти обходные пути к местам проживания воинственного и свободолюбивого туркменского племени теке, которое, как за крепостной стеной, укрывалось за песками безводной пустыни. Такую задачу Михаил Дмитриевич поставил и своему помощнику по морской части.
Поскольку обстоятельной и достоверной карты Закаспийского края не имелось, то Макарова заинтересовала река Атрек — мелководная и извилистая, впадающая в Каспийское море на границе современных Ирана и Туркменистана. Высказывалось предположение, что по ней можно было доставлять грузы русским экспедиционным войскам.
Опросы местных жителей достоверной информации не дали, поскольку по Атреку они не плавали. Капитан 2-го ранга, собрав надежную команду, взяв паровой катер и две легкие, но вместительные плоскодонные лодки — «киржимы», двинулся вверх по реке, где еще не ходила ни одна лодка.
Исследование Атрека проходило под изумленные взоры местных жителей, которые вели полукочевой образ жизни. Река оказалась местами настолько мелководной, что тяжелый катер приходилось волочить по дну, поставив его на полозья, наскоро сколоченные из досок. Эту работу выполняли не только лошади и верблюды, но и люди.
Казалось, что сама природа ополчилась против иноземных исследователей. Разросшийся по обоим берегам реки кустарник причинял им массу неприятностей. Местами людям и вьючным животным приходилось буквально продираться сквозь сплошные заросли колючего, иссохшего под палящим солнцем кустарника.
Настойчивый Макаров прошел со своим морским отрядом вверх по течению Атрека таким образом около трехсот верст (!). Но слово прошел здесь мало подходит: отряд «протащился» по речному мелководью, обрамленному по пути кустарниковыми зарослями. Степан Осипович прекратил движение вперед только тогда, когда плоскодонные «киржимы» оказались на положении парового катера. Случилось это у селения Гудры, близ которого Атрек окончательно принял образ мелководного ручья.
Степан Осипович во время похода по реке Атрек сделал подробное ее естественно-историческое описание. Впоследствии при обработке произведенных записей он высказал немало соображений о происхождении реки. Он установил и возможности этого водного пути для транспортировки различных грузов, опровергнув существовавшее мнение о проходимости Атрека в течение круглого года. По мнению исследователя, зимой и весной, когда вода в реке от небольших дождей поднималась, можно было беспрепятственно водить небольшие плоскодонные суда (лодки) с грузом. Но до селения Гудры они пройти не могли.
В том походе по Атреку современников поразило одно обстоятельство. Маршрут исследовательского отряда проходил по заболоченным местам в жаркое время года. Но в макаровском отряде, благодаря заботе его начальника о людях, больных не оказалось.
Во время похода Степан Осипович обнаружил нефтяные источники, то есть сделал немалое по значимости геологическое открытие. Со свойствами нефти он был знаком по научным публикациям. Там, на Каспийском море, у него и родилась так и не осуществленная мысль о переходе на нефтяное отопление судов военного флота. Макаров заглядывал в будущее кораблестроения. Он не раз заявлял на дискуссиях в среде флотских офицеров:
— Нефть — есть корабельное топливо недалекого будущего. У нее есть все преимущества перед углем.
— Какие?
— Она более удобна при транспортировке. Ее можно закачивать в цистерны, которые она заполняет по всему внутреннему пространству. И главное — нефть при сжигании дает жара значительно больше, чем самый лучший каменный уголь.
— Когда же нефть, по вашему мнению, Степан Осипович, придет на смену углю в судовом деле?
— Как только ученые переделают корабельные топки под нефть. И Россия будет одной из первых таких морских держав.
— Почему именно она, а не другие европейские страны?
— Потому что в нашем Отечестве есть нефть в больших запасах. А со временем ее найдут в еще больших запасах, благо держава наша необъятна...
