Но вот что странно – Помпей не ухватился за уже принадлежащую ему власть. Его друзья говорили, что он слишком благороден для этого, враги – что он ленив. Помпей хотел быть первым гражданином Рима, его величайшим полководцем, тем, кому доверены все важнейшие практические дела. Но не хотел брать все это – он желал, чтобы это ему дали. К несчастью, вожди Сената, хотя и были благодарны Помпею за его терпение, занимались в основном тем, что подрезали ему крылья. Совершенно против воли Помпея они втянули его в союз с Крассом и Цезарем.
Красс был вторым правителем. Он был старше Помпея и Цезаря – Крассу было около пятидесяти пяти лет, когда я его видел. Это был коренастый, склонный к полноте человек с суровым лицом, волевым подбородком, ртом, похожим на капкан, и пронзительными маленькими черными глазами. Обладатель многомиллионного состояния, Красс контролировал деятельность всех крупных откупщиков Рима и участвовал в огромном количестве разных торговых дел. Его подход к политике был откровенно финансовым. В то неспокойное время, на которое пришлась моя юность, каждый политик набирал себе в народе столько голосов, сколько мог, путем какого-то вида подкупа или предлагая радикальный закон, устраивая для народа представления за свой счет или, как Помпей, выступая в роли покровителя, особенно для бывших солдат. Красс выбрал самый грубый вид коррупции: он покупал голоса и давал взятки тем сенаторам, которые играли в Сенате видную роль. Так Красс приобрел не только огромную власть, но и вызвал огромную ненависть к себе. Нашим сенаторам запрещено заниматься торговлей, поэтому финансовые дела Красс формально отдал на откуп своим подчиненным, хотя фактически вел сам. Однако его интересы привели к прямому столкновению с консерваторами, которые жили за счет того, что производилось в их больших поместьях, и тех доходов, которые получали политическим путем в провинциях, где были наместниками. Однако Красс с его миллионами вряд ли был представителем настоящего торгового сословия и не имел популярности даже у той нищей толпы, которая брала его деньги. Поэтому Красс, который никогда не страдал от нехватки хитрости, стал оглядываться вокруг себя в поисках умелого политика, который бы нуждался в деньгах и был легко управляемым. Найдя такого, Красс мог бы направлять его действия, а сам оставаться в тени. К тому времени, о котором я рассказываю, Красс уже много лет думал, что нашел такого политика в лице Юлия Цезаря.
Третий правитель – Цезарь. Он был всего на два года моложе Помпея и не сделал ничего особо выдающегося. Он был хорошо известен как ловкий политик, и предполагали, что это он стоял за всеми радикальными движениями своего времени. Но его официальный послужной список далеко не блестящ. Цезарь прошел обычный ряд низших государственных должностей, что было неизбежно для человека его происхождения. Он управлял одной из областей Испании и успешно подавил сопротивление нескольких повстанческих отрядов, которые мешали Риму. Как каждый честолюбивый человек, мечтавший о успехах в политике, он потратил свое собственное состояние, которое было невелико, борясь за победу на различных выборах. Как все, он уехал в свою провинцию бедным, а вернулся богатым. Других людей, сыгравших в такую игру, потом преследовали проклятия тех, кем они управляли, и обвинения в коррупции, время от времени приводившие к громким судебным процессам. Но когда Цезарь вернулся из Испании со своими незаконными доходами, о нем действительно тосковали в бывшей провинции, он оставался там популярным. Его собратья по Сенату, изумленные этим, говорили друг другу, что Цезарь слишком умен и потому ему нельзя доверять. Они и без этого ненавидели его, потому что Цезарь, единственный из ближайшего окружения, был против них. В семью Цезаря уже давно проникли радикальные взгляды.
Более чем за пятьдесят лет до моих дней Гай Марий, безродный и неученый человек, поймал упавшее с высоты орлиное гнездо, в котором было семь птенцов. Прорицатель, к которому он обратился, сообщил ему поразительную весть: судьба предназначила Марию семь раз быть римским консулом. Со временем Марий благодаря своему военному дарованию действительно был возведен в консулы шесть раз для защиты Италии от ужасных полчищ переселявшихся варваров. Затем Мария, как и Помпея, уже невозможно было вернуть в положение частного лица. К тому же Марий по природе был груб и вспыльчив. Его исключительное положение в государстве вскружило ему голову. Раньше ничего подобного не бывало в нашей республике, где никто не мог надеяться стать консулом семь раз и не было такого случая, чтобы был выбран в консулы человек, чей отец не занимал хотя бы маленькую должность. Дело дошло до гражданской войны, в ходе которой Сулла, соперник Мария, изгнал его из Рима, гнался за ним с собаками по болотам и преследовал Мария, жалкого беглеца, пока не загнал на дальние окраины страны. В конце концов война на Востоке отвлекла внимание Суллы, и Марий вернулся. В то время, о котором я пишу, еще были живы немногие из тех, кто помнил это его седьмое консульство. Марий был стар, и перенесенные великие страдания совершенно помутили его разум. Краснолицый, пьяный, он, шатаясь, ходил по улицам Рима в сопровождении охранника и поводил из стороны в сторону налитыми кровью глазами, оглядывая толпу напуганных людей, которые не осмеливались оставаться дома, чтобы их отсутствие не было замечено. Очень часто он указывал на кого-то и кричал: «Вон тот – предатель! Руби его!» Истекающая кровью жертва оставалась лежать на улице, а Марий шел своей шаткой походкой дальше – искать новую. Огромное счастье, что после нескольких недель своего ужасного консульства Марий умер.
Люди помнят то, что желают помнить. Месть Суллы сторонникам Мария была более упорядоченной и гораздо более растянутой по времени. У отцов Рима вызывала раздражение диктаторская власть Суллы, и они с подозрением относились к Помпею, который начал свой путь как заместитель Суллы. Но Сулла и Помпей были аристократами и оставались в узких рамках тех традиций, которых придерживаются наши консерваторы. Диктатура Суллы, хотя и ощущалась как тяжелый груз, не вызывала ненависти. Но никто не простил ужасного умирающего Мария.
В свои лучшие дни Марий был великим человеком, в некоторых отношениях реформатором, вокруг которого объединялись те, кто чувствовал наступление нового времени. Семья Цезаря занимала первое место среди этих людей. Марий даже скрепил свою близость с ней женитьбой на тетке Цезаря. Вследствие этого положение самого Цезаря при диктатуре Суллы было непрочным. Правду говоря, удивительно, что молодой Цезарь вообще остался тогда жив. Возможно, он уцелел благодаря своему обаянию, которое всегда было большим, а возможно – благодаря своему уму. Цезарь отошел от политических дел и стремился стать законодателем мод. Остроумный, образованный, прекрасно одетый, поддерживающий знакомства со всеми. Когда он ставил себе цель понравиться кому-то, несомненно, в своем умении превосходил все ожидания. Цезарь всегда был большим мастером любовных похождений, но с характерной для него находчивостью умело избегал явных скандалов. Когда вожди консерваторов наконец увидели, что Цезарь честолюбив, критически настроен по отношению к республике и очень умен, они отреагировали очень бурно. Поведение Цезаря всегда вызывало много слухов. Теперь его считали вдохновителем всех интриг против знати. Возможно, так оно и было. Он, несомненно, был несколько лет подручным Красса.
