5
Клиенты торговца в рассрочку — люди безденежные, но с регулярным доходом. Студенты, мелкие чиновники, рабочий люд. Раз в неделю торговец приходит к клиентам: взыскать долги и сбыть новый товар. Маленькому человеку много чего не хватает, и берет он хорошо. Но доход у него крошечный, и платит он плохо. Торговец не знает, чему больше радоваться: когда оборот растет или же когда падает. Чем больше продашь, тем дольше идут к тебе деньги.
Не повысить ли цены? Тогда люди пойдут в один из ближайших торговых домов, какие пооткрывались в последнее время во всех небольших городках. Торговец в рассрочку дешевле, ведь он платит за проезд по железной дороге, который иначе пришлось бы оплачивать покупателю. С ним торговый дом приходит к клиенту. С ним жить удобней.
В итоге неудобная жизнь у него. Если торговец не хочет тратиться на дорогу, то шагает, навьюченный тюками, пешком. Шагает, стало быть, медленно. И не всегда поспевает к сроку. За воскресенье ему хорошо бы перебывать у всех должников. В субботу им заплатили, значит, к началу недели деньги закончатся. Если же он поедет на поезде, то точно придется платить, и успеть он, положим, везде успеет, но часто бывает так, что уже к воскресенью у должника ни гроша в кармане.
Таковы еврейские судьбы.
6
Куда еще податься еврею из Восточной Европы? Если он рабочий, то на фабрику его никогда не наймут. Безработных и среди местных людей достаточно. Но и, если б их не было — на фабрику не берут даже иностранцев из христиан, что уж там говорить о евреях.
Еще есть ремесленники. В Леопольдштадте и Бригиттенау проживает немало еврейских портных. Евреи — портные милостью Божьей. Но одно дело, когда у тебя ателье, «модный салон» в первом районе на Херренгассе, и совсем другое — когда ты примостился за швейной машинкой у себя в кухне на Кляйне-Шифгассе.
Кто пойдет на Кляйне-Шифгассе? Без крайней необходимости всякий предпочтет обойти ее стороной. На Кляйне-Шифгассе воняет луком и керосином, селедкой и мылом, помоями и домашним скарбом, бензином и кастрюлями, плесенью и всякими деликатесами. По Кляйне-Шифгассе бегают чумазые дети. В открытых окнах выбивают половики, проветривают перины. В воздухе плавает пух.
В таком переулке и квартирует скромный еврейский портной. Да что переулок! Вся квартира портного — кухня да комната. А по непостижимым законам, согласно которым Бог правит евреями, детишек у бедного портного — шесть или больше, но редко когда хоть один подмастерье. Машинка громко стрекочет, утюг водружен на доску для раскатывания теста, мерку он снимает на супружеском ложе. Кто пойдет к такому портному?
Нет, он не «выжимает последние соки из старожилов», этот еврейский портной. И клиентов у христианина не переманивает. Он просто хороший закройщик, к его работе не придерешься. Возможно, лет через двадцать он наконец откроет свой модный салон в первом районе на Херренгассе. Значит, он честно его заслужит. Восточные евреи не волшебники. Все их достижения стоят огромных усилий, труда и кровавого пота.
7
Если еврею повезет и у него заведутся деньги, может случиться, что он раздобудет «концессию» и откроет лавочку. Его покупатели — бедняки с окрестных улиц. К примеру, тот же портной. Он не платит наличными, ему отпускают в кредит. Таковы «гешефты» восточноевропейских евреев.
Среди них есть люди умственного труда. Учителя, писцы и так далее. Еще есть люди, живущие на подаяние. Забитые нищие. Уличные попрошайки. Музыканты. Продавцы газет. Даже чистильщики обуви.
И так называемые торговцы воздухом. Люди, которые промышляют «воздушным товаром». Товар лежит где-то в Венгрии, на каком-то вокзале. Только ничего он там не лежит. Товаром распоряжаются здесь, на набережной Франца-Иосифа.
Среди восточноевропейских евреев встречаются пройдохи и шарлатаны. Ей-богу, пройдохи и шарлатаны! Впрочем, пройдохи и шарлатаны встречаются и среди западных европейцев.
8
Две крупные улицы Леопольдштадта — Таборштрассе и Пратерштрассе. Последняя не лишена известного лоска. По ней идут развлекаться. Населяют эту улицу евреи и христиане. Она ровная, широкая, светлая. Здесь много кафе.
Немало кафе и на Таборштрассе. Причем еврейских. Хозяева тут в основном евреи, а посетители — почти сплошь. Евреи любят зайти в кофейню — полистать газету, сыграть в тарок или в шахматы, провернуть сделку.
Евреи — прекрасные шахматисты. Они не откажутся от партии с христианином. Толковый шахматист-христианин не может быть антисемитом.
В еврейских кофейнях есть своя особая, «стоячая» публика. В буквальном смысле случайные посетители. Завсегдатаи, которые никогда ничего не едят и не пьют. За утро им случается заглянуть в заведение раз эдак по восемнадцать. Так нужно для дела.
От них много шума. У них громкие, резкие, нагловатые голоса. Поскольку все посетители — люди светские, с воспитанием, в глаза никто особенно не бросается, хотя господа все броские да заметные. В настоящей еврейской кофейне ты хоть на голове стой — никто и бровью не поведет.
9
Многих еврейских беженцев пригнала сюда из Восточной Европы война. Пока их родина была занята неприятелем, им полагалось «вспомоществование». Нет, деньги не высылали с нарочным на дом. В холодные зимние ночи, ближе к рассвету, за ними выстраивались хвосты. Стояли все: старики, больные, женщины, дети.
Они промышляли контрабандой. Привозили из Венгрии муку, мясо и яйца. За незаконную скупку продуктов питания их сажали в венгерские тюрьмы. За незаконный ввоз продовольствия их сажали в австрийские тюрьмы. Они облегчали венцам существование. Их сажали в тюрьму.
После войны их подвергли отчасти насильственной репатриации. Некий глава земельного правительства велел высылать их на родину
[24]
. Для членов Христианско-социальной партии они евреи. Для членов Немецкой национальной партии они семиты. Для социал-демократов они непроизводительные элементы.
А они всего-навсего безработный пролетариат. И коробейник — тоже пролетариат.
Если нет работы для его рук, он будет работать ногами. Если он не находит работы получше, то это ведь не его вина. Но к чему я пишу очевидные вещи? Очевидному разве верят?
Берлин
1
Ни один еврей из Восточной Европы добровольно в Берлин не поедет. Да и кому же по доброй воле захочется ехать в Берлин?
Берлин — это пересадочный пункт, где человек задерживается лишь по суровой необходимости. В Берлине нет гетто. Есть просто еврейский квартал. Сюда попадают эмигранты, которые через Гамбург и Амстердам направляются в Америку. Сплошь и рядом они застревают в Берлине. У них кончаются деньги. У них возникают неурядицы с бумагами.
