— Мы обсуждаем, как выгоднее использовать плененного Багофана, — сказал Митридат.
— Причем так, чтобы сам Багофан не догадывался об этом, — добавил Сузамитра с хитрой миной на лице.
В этот миг в лицах обоих было столько наивного коварства и юношеского нетерпения немедля пустить его в действие, что Тирибаз невольно улыбнулся в душе. Когда-то и он был таким же молодым и нетерпеливым.
— Неужели вы думаете, будто Багофан настолько прост, что позволит обвести себя вокруг пальца? — присаживаясь на стул, промолвил Тирибаз.
— Мы хотим устроить побег Багофану, — заявил Митридат, — пусть он расскажет Мнаситею, где мое войско пережидает зиму. Я убежден — Мнаситей обязательно постарается нас уничтожить, внезапно нагрянув в Гимниаду. Багофан сам станет подбивать Мнаситея на это!
— А мы тем временем устроим ловушку где-нибудь на подходах к Гимниаде, — с горящими глазами вставил Сузамитра, — разобьем войско Мнаситея в клочья!
— Задумано неплохо, — проговорил Тирибаз, с хрустом разминая свои темные заскорузлые пальцы с желтоватыми поломанными ногтями. — Только я советую вам все-таки убить Багофана, а к Мнаситею отправить Стефана. Стефан скажет македонцу, будто Багофан жив и ждет от него спасения. Заодно Стефан укажет Мнаситею ближайшую дорогу к Гимниаде.
— Ты забыл, что Стефан повздорил с Мнаситеем, — заметил Тирибазу Митридат, — македонец может не поверить ему. А Багофану он непременно поверит.
— А если Багофан, наоборот, убедит Мнаситея не нападать на Гимниаду, тогда что? — резко спросил Тирибаз. — Резон в этом есть и немалый. Здешние горы и равнины чужие для эллинов. Они победили нас в долине Хилиокомон, где много селений и хорошие дороги, а в этом крае дорог нет и селений мало. Племена вокруг дикие и воинственные, им все равно кого грабить и убивать — была бы добыча.
— Но Тирибаз… — пытался возражать Сузамитра.
— Митридат сам уверил Багофана в том, что он не сын Лаодики, — перебил Сузамитру Тирибаз. — Значит, Мнаситей и Багофан убеждены в том, что настоящий старший сын Лаодики давно мертв и они ведут войну с самозванцем, войско которого скоро разбежится само собой.
— Вот и пускай Багофан поведает Мнаситею, что у Митридата-самозванца осталось всего несколько сотен воинов, — сказал Сузамитра. — Мнаситей обязательно попадется на такую приманку.
— Пусть ему об этом расскажет Стефан, — стоял на своем Тирибаз, — а Багофана нужно убить. Мнаситей без Багофана не столь опасен, поймите же это. Уничтожать надо не войско, а предводителей.
Митридат и Сузамитра переглянулись.
— Ладно, — тряхнул кудрями Митридат. — Будь по-твоему, Тирибаз. Отдаю Багофана в твои руки.
— Вот это царское решение, клянусь Истиной! — воскликнул Тирибаз и легко, будто мальчик, вскочил со стула.
Багофана убили ночью, тело вывезли за город и тайно закопали. Стефан, узнав, какой помощи от него ждут, пришел в сильное замешательство. Он не отличался храбростью, и даже малейшая опасность приводила его в трепет. Дожив до сорока четырех лет, Стефан лишь однажды участвовал в сражении и то при первой же возможности сдался в плен, не считая это позором для себя, так как всю жизнь предпочитал кровопролитию занятия риторикой и любовные похождения.
— Не трясись, — успокаивал его Тирибаз, — с тобой поедет Артаксар. Он наплетет Мнаситею, что якобы бросил самозванца, поскольку все вокруг уходят от него, не получая жалованья и устав от поражений. Ты только поддакивай ему, больше от тебя ничего не требуется.
— Познакомься, дядюшка, — сказал Митридат и указал на молодого военачальника в персидском кафтане. — Это Артаксар. Он тоже царского рода. Не смотри, что он молод. Артаксар бывал в таких переделках, какие тебе и не снились.
— Я верю, верю… — пролепетал Стефан, кивая головой. И тут же озабоченно спросил: — А если Мнаситей станет расспрашивать про Багофана, что я ему отвечу?
— Скажешь, что Багофана усиленно стерегут, и он не смог бежать вместе с вами, — ответил Тирибаз. — При этом добавляй, что ты и сам-то ни за что бы не выбрался, если бы не Артаксар. Тебе придется крепко запомнить разные мелкие детали на тот случай, если Мнаситею придет в голову допрашивать вас с Артаксаром порознь. Я знаю, Мнаситей не глуп, но ведь и ты тоже не простак. А, Стефан?
Тирибаз дружески хлопнул упитанного вельможу по плечу.
Стефан еле устоял на ногах и изобразил на мясистом круглом безбородом лице кислую улыбку.
Спустя несколько дней Тирибаз с отрядом всадников проводил Стефана и Артаксара до горных проходов, ведущих в долину реки Лик. Эта река впадала в еще более полноводную реку Ирис, орошающую долину Хилиокомон. Пробив горный хребет Париадра, Ирис несла быстрые воды на более низкую приморскую равнину, разделяясь на два рукава при впадении в Понт Эвксинский.
— Если не найдете Мнаситея в Амасии, значит, ищите его по ту сторону Париадра, на побережье, — напутствовал перед расставанием Тирибаз двух «перебежчиков», одетых в одежды скифинов.
* * *
Мнаситей попался на уловку Митридата и повел своих наемников к Гимниаде. Лазутчики, разосланные повсюду предусмотрительным Тирибазом, загодя предупредили Митридата о приближении вражеского войска.
— Наконец-то, — возрадовался Митридат, — я разделаюсь сненавистным Мнаситеем!
Тирибаз предлагал напасть на наемников Мнаситея в горных теснинах, с ним соглашались Фрада и Сузамитра. Однако Маргуш и военачальники скифинов не желали начинать битву в горах: по их поверьям в темных лесистых ущельях обитали духи зла. К тому же горное эхо пугало степных лошадей. Поскольку конные отряды Маргуша составляли больше половины всего воинства Митридата, ему пришлось уступить вождю скифинов и ждать Мнаситея на равнине близ Гимниады. Неожиданно в стане Митридата объявился Артаксар.
Радостно возбужденный, он рассказал о том, как ему удалось обмануть Мнаситея, завести его войско в горы, туда, где удобнее всего было устроить засаду.
— Я сделал все, как было условлено, — молвил Артаксар, недоуменно глядя на Митридата и Тирибаза. — Почему вы не напали навойско Мнаситея в горах? Чего вы дожидаетесь здесь, у Гимниады?
Тирибаз только выругался в ответ и отвернулся. Митридат поведал Артаксару о страхе скифинов перед горами и спросил о Стефане.
— Ты вернулся без него, где он?
— Стефан изобразил недомогание, и Мнаситей отпустил его в Синопу вместе с Диофантом, — ответил Артаксар. — Диофант возглавит гарнизон Синопы, а Стефан будет при нем секретарем.
Еще через день войско Мнаситея расположилось станом напротив лагеря Митридата.
Глава семнадцатая. СМЕРТЬ ГИСТАНА
Евнух Гистан вызвал из Амиса Антиоху, сообщив ей через своего посланца о смерти жены Митридата-младшего.
Антиоха без промедления прибыла в Синопу. Она не заметила скорби в лице своего избалованного братца, который встретил ее широкой улыбкой и распростертыми объятиями.
