— Есть еще один неплохой способ. У арестованной превосходный и очень дорогой гардероб. Она охотно называет имена своих портных, которым сама никогда не платила. Ее счета всегда кем-то оплачивались, как бы они ни были высоки.
— Так что же? Вы хотите найти выход на ее амантов?
— Думаю, государыня, что разговоры эти распускались со специальной целью компрометации арестованной. Она представляет строгий тип женщины. И хотя костюмы ее отвечают последней моде, в равелине она выражает нужду не в них, а в географических картах и книгах по географии, которые остались в ее вещах.
— Сколько могу судить, она великолепная актриса и сумела вполне завладеть вашим вниманием, если не симпатией.
— Но, ваше императорское величество, разве не следовало бы узнать и то, при каких обстоятельствах она узнала Петербург.
— Это еще что такое?
— На допросах она спрашивает, когда я ей разрешаю, об отдельных домах и улицах нашей столицы, жалеет, что не может побывать в том или ином дворце, и выражает надежду, что, когда ее недоразумение выяснится, она сумеет наверстать упущенное.
— Какая наглость! А что касается столь беспокоющей вашу протеже сырости, то можете передать: условия ее содержания не изменятся никогда, разве в случае ее смерти. Естественной, само собой разумеется.
ИЗ ИСТОРИЧЕСКИХ ДОКУМЕНТОВ
Вот список лиц, которых, сколько помню, видела в моем детстве.
Когда мне было шесть лет, меня послали в Лион, мы проехали через страну, которую г. Поэн имел в своем управлении; мы отправились в Лион, где я осталась от пяти до шести месяцев, за мной приехали и снова отвезли в Киль.
Г. Шмидт давал мне уроки в математике, других учителей нет нужды называть, только он знал домашние секреты.
Г. барон Штерн со своей женой и сестрой, г. Шуман, купец в Данциге, который платил за мое содержание в Киле, — вот лица, к которым надобно обратиться, я не знаю ничего вернее этого. От меня таили все, и я вовсе не старалась узнавать то, что для меня было совершенно бесполезно, и сверх того мне никогда не говорили, кто я была. Мне говорили тысячу сказок, которые не касаются ни до кого, потому что это сказки.
Княжна Елизавета — Екатерине II
(перевод с французского)
Равелин Петропавловской крепости
Ваше сиятельство!
Имею честь препроводить к Вам эти немногие заметки; я сделала все, что смогла, чтобы собрать все мои силы. Я здесь так больна и так огорчена, что ваше сиятельство были бы тронуты до слез, если бы вы все видели.
Именем бога, умоляю Вас, князь, сжальтесь надо мною. Здесь, кроме Вас, некому меня защищать; мое доверие к вашему сиятельству не имеет пределов, и нет ничего на свете, чего бы я ни сделала, чтобы Вам его засвидетельствовать. Вот маленькое письмо к ее императорскому величеству; я не знаю, можно ли будет вашему сиятельству его отправить; я буквально не в силах стоять, мое положение ужасно.
Я совершенно полагаюсь на доброту вашего сиятельства. Бог благословит Вас и всех тех, кто Вам дороги. Если бы Вы знали, князь, мое положение, Вы бы сами не стали держать мужчин день и ночь в моей комнате. Не знать ни одного слова языка — все противу меня, — лишенная всего, одним словом, я изнемогаю. Окажите мне дружбу, князь, позвольте мне написать к моим друзьям для того, чтобы я не слыла за ту, каковою я не бывала. Я лутче хотела бы провести жизнь мою в монастыре, чем подвергаться дальнейшим преследованиям. Одним словом, все меня угнетает. Я умоляю ваше сиятельство оказать мне Ваше покровительство. Не оставляйте меня, достойный князь…
Княжна Елизавета — А. М. Голицыну
(перевод с французского)
Письмо без подписи и даты.
Равелин Петропавловской крепости
ИЗ ИСТОРИЧЕСКИХ ДОКУМЕНТОВ
Опись, имеющихся в двух баулах вещам Ропронды и юпки попарно:
Объяринные белые с такою же выкладкою и бахромою
Гранитуровые черные, с таковою же выкладкою
Тафтяные белые полосатые, с черною флеровою выкладкою
Палевые, с флеровою белою выкладкою
Голубые, с флеровою белою выкладкою.
Кофточки и юпки попарно ж:
Объяринные белые, с таковою же выкладкою и бахромою
Тафтяные розовые, с белою флеровою выкладкою.
Одни юпки атласные:
Голубая Дикая стеганая
Три кофты и столько же юпок белых канифасных
В том числе одна пара стеганая.
Польские кафтаны:
Атласный полосатый Тафтяной дикий
Кушак сырсаковой с серебряными и золотыми полосками и с кистьми из золота с серебром
Амазонские кафтаны, камзолы и юпки с серебряными кистьми и пуговицами.
Гранитуровые:
Мордоре (в сей паре есть и нижнее такое же платье)
Черные (с кистьми и пуговицами под цвет).
Объяринные:
Ранжевые
Голубые
Суконные голубые
Китайчатые дикие (с кистьми и пуговицами под цвет)
Две круглые шляпы, из коих одна белая с черными, а другая черная с белыми перьями.
Салоп атласный голубой на куньем меху.
Мантильи:
Три розовые, из коих одна атласная, а две тафтяные, в том числе одна с блондовою выкладкою,
четыре белые кисейные
восемь рубах голландского полотна
одно белое бумажное одеяло
одна простыня и две наволочки полотняные
одна скатерть и семь салфеток
осьмнадцать пар шелковых чулок
Десять пар башмаков шелковых надеванных
Семь пар шитых золотом и серебром на шелковой материи, не в деле, башмаков, а том числе шесть белого и одни ранжевого цвета
Ток головной низанной перлами
В ящике несколько итальянских цветков
Блондовых агажантов две пары
Белый барбар один.
Платков:
Батистовых тридцать четыре
Флеровых, новых, в куске двенадцать
Один зонтик тафтяной кофейный
Лент разных цветов десять кусков целых и початых
Двадцать пять пар новых лайковых перчаток
Веер бумажный
Несколько блонд новых и старых.
Английского шелку разных цветов, например, с полтора фунта.
Ниток голландских пятнадцать мотков.
Трои фижмы, из коих одни большие.
