Глава четырнадцатая. Косуля в чаще
Отсутствие в «Beth-Luis-Nion»-алфавите у O'Флаерти и O'Салливана важных с точки зрения мифа деревьев — яблони («Quert») и терна («Straif») — требует объяснений. И объяснить это можно так. Хотя «Beth-Luis-Nion»-календарь — солнечный, поскольку выражает движение солнца, властвует над ним Белая Богиня луны, чье священное число — тринадцать, если соотносить ее путь с путем солнца, однако так же пятнадцать, поскольку полнолуние приходится на пятнадцатый день лунного цикла. Пятнадцать — еще и произведение чисел три и пять. Число три — это три фазы луны и три ипостаси Богини — дева, нимфа, старуха, а число пять — пять стадий ее года: Рождение, Инициация, Совершенство, Покой, Смерть. Таким образом, так как пятнадцать букв нужны, чтобы представить Богиню как тройственную и пятиликую и символизировать число дней в месяце до полнолуния, но при этом лишь тринадцать двадцативосьмидневных месяцев составляют год, то два месяца необходимо отдать каким-то парам деревьев.
Поскольку Q иногда писалась как СС ирландскими учеными поэтами (как в алфавите O'Флаерти), то мы можем предположить, что Z писалась как SS, как в латинском языке на протяжении большей части республиканских времен. Значит, «Quert» (дикая яблоня) делила месяц с «Соll» (орехом), потому что яблоки и орехи созревают в одно время, а «Straif» (терн) делил месяц с «Saille» (ивой), потому что Белая Богиня появлялась в виде дерева весной — во Франции терн называется La Mere du Bois (мать леса).
Терн (по-латыни bellicum) — несчастливое дерево. Крестьяне в Галмптоне и Диттишеме (Южный Девон) все еще боятся «черной палки», с которой ходят местные ведьмы и которая может вызвать выкидыш. Когда некто Вейр был сожжен в Эдинбурге в апреле 1670 года, вместе с ним сожгли палку из терна как главный инструмент его колдовства. Терн — также традиционное дерево, которым агрессивные ирландцы дерутся на ярмарках (хотя shillelagh, вопреки всеобщему мнению, дубовая палка), и слова strife и strive (борьба, спор), производные от старофранцузских estrif и estriver, могут быть тем же словом Straif заимствованным в Бретани. По крайней мере, никакого другого подходящего источника никто не предлагает. Гилберт Уайт замечает в «Истории Селбурна»: «Терн цветет обычно когда дуют холодные северо-восточные ветры, так что неприятная погода этого времени года называется местными жителями „терновой зимой“.» Терн также называют sloe, и слова sloe и slay (убивать) тесно связаны в среднеанглийском языке. Так как Страстная Пятница приходится на этот месяц, терновый венец, считается иногда, был из этого самого терна, чем объясняется отрицательное отношение монахов к дереву. Говорят, что боярышник
[143]
, дерево чистоты и целомудрия, не позволяет терну расти рядом.
«Соll» и «Quert» делят между собой месяц. Орех — дерево поэтов, а сила яблони как спасения поэтов известна по валлийской легенде о преподобном Сионе Кенте (стихотворение из которой я цитирую в главе девятой), которого король воздуха попытался похитить. Кент, выговорив разрешение сначала «откусить от яблочка», ухватился за дерево, от которого его уже никто не мог оторвать. Поэтому, «будучи слишком грешным для Небес, но спасшись от ада, он обитает на земле как блуждающий огонек». Другими словами, он добился для себя поэтического бессмертия. «Quert» и «Соll» ассоциируются в «Dinnschencas» с дубом, королем деревьев. Великое дерево Мугна сочетает в себе добрые свойства яблони, ореха и дуба, «принося каждый год урожай добрых яблок, кроваво-красных орехов и остроконечных желудей: у него широкая, как большая равнина, крона, в обхвате оно тридцать локтей, а в высоту — триста локтей». Оно пало с приходом христианства.
В песне Амергина есть ссылка на тайны «неотесанного дольмена». Мы видим, что в каждом углу арки дольмена, который я построил для иллюстрации, есть место для лишней буквы: огам высекался на ребрах, а не рисовался на плоскости камня.
Очевидно, что с седьмой по одиннадцатую буквы этого алфавита, которые сохраняют порядок «Boibel-Loth»-алфавита, — это Н.D.Т.С.Q. Они, как указывал сэр Джон Рис, являются первыми буквами древних гэльских числительных от «1» до «5»: a hoina, a duou, a ttri, a ccetuor, a qquenque, — которые очень близки к латинским: unum, duo, tres, quattuor, quinque. Возможно, это объ-ясняет, почему изобретатели «Boibel-Loth»-алфавита поместили Н.D.Т.С.Q. в центр и поставили Z между NG и R. Все же почтенный возраст древних гэльских цифр предполагает, что в первоначальном пальцевом алфавите «Beth-Luis-Nion» первая серия согласных — весенние месяцы — насчитывала всего пять, а не шесть букв, чтобы Н.D.Т.С.Q. могли сформировать вторую, летнюю, серию и чтобы Z вошла в последнюю серию — зимнюю — как предваряющая «терновую зиму». Таким образом:
В каждой серии пять букв и общее число штрихов — пятнадцать.
Однако, хотя это расположение логично и обосновано первыми буквами первых пяти числительных на латыни и на древнем гэльском языке, математическая пропорциональность требует, чтобы на каждой стороне дольмена было по одной серии букв. Это ведет за собой перемену мест Z и Q, а значит, месяцы придется делить яблоне с ивой, а ореху с терном.
Такое распределение имеет смысл, если учитывать время года, ибо дикая яблоня цветет в месяц ивы, а терн созревает в месяц ореха. С точки зрения поэзии в этом тоже есть смысл, ибо Белая Богиня-яблоня счастливее, чем Белая Богиня-терн, так как начинает лето. А враждебный терн со своими вяжущими рот плодами является дополнением к яблоне в месяц ореха, представляя сатирическое творчество поэта. Я верю, что в огаме были использованы оба эти построения, воплощающие в себе необходимую двойственность поэтического творчества. Белая Богиня прекрасна и жестока, уродлива и добра. Это аксиома.
Теперь обратите внимание на две незанятых позиции на пороге дольмена, которые представляют лишние дни календарного года, и их следует отдать J (произносится как Y) и O-долгой: J является удвоенной I, гласной смерти; O-долгая — удвоенной А, гласной рождения. То, что в латыни и греческом один знак использовался для J и I, известно всем, а крепкая связь O-долгой («Omega») и А присуща ионическому греческому, в котором «Omega» часто заменяет «Alpha» — oristos вместо aristos (лучший), в дорическом же греческом «Alpha» заменяла «Omega» — как pratistos вместо protistos (первый).
«Omega» (большая О), по-видимому, символизировала мировое яйцо орфических мистерий, расколотое Демиургом ради создания вселенной: греческая прописная «Omega» представляет собой мировое яйцо, положенное на наковальню, а строчная — показывает его расколотым на две половины. Прописная и строчная «Omicron» (маленькая О) обе представляют собой яйцо года, из которого вот-вот вылупится птенец. «Красное яйцо морской змеи» (glain), фигурировавшее в мистериях друидов, можно отождествить с орфическим мировым яйцом: мир был создан, говорили орфики, в результате полового акта Великой Богини и Мирового Змея Офиона. Великая Богиня тоже приняла облик змеи и соединилась с Офиoном. Совокупление змей в Древней Греции — запретное зрелище. Мужчину, наблюдавшего его, поражает «женская болезнь»: он должен семь лет прожить как женщина. Это же наказание настигло и скифов, которые грабили храм Великой Богини в Аскалоне. Кадуцей Гермеса — жезл, который был при нем, когда он провожал души мертвых в ад, вырезан в виде совокупляющихся змей. Богиня снесла мировое яйцо, в котором заключалась бесконечность, но которое ничего не значило само по себе, пока не было расколото Демиургом. Демиург — это Гелиос, солнце, с которым орфики отождествляли своего бога Аполлона, что естественно, потому что солнце «высиживает яйца», и каждый год они праздновали рождение мира на весеннем празднике солнца: в алфавите празднику этому принадлежит гласная «Omicron». Поскольку петух был птицей воскрешения у орфиков, посвященной сыну Аполлона, врачевателю Асклепию, яйца кур заняли место змеиных яиц в более поздних мистериях друидов, раскрашенные в красный цвет в честь солнца. Потом они стали пасхальными яйцами.
