При этом из ее рук в ладонь «жучилы» и правда скользнул кошелечек. Не слишком большой, но весьма увесистый. Тот значительно подмигнул в ответ и, активно работая локтями, скрылся где-то в толпе.
— Надеетесь увидеть свои деньги снова? — поинтересовался Готор, от внимания которого не ускользнул этот эпизод.
— Ага, — кивнула Одивия. — И с изрядным прибытком. Моя купеческая душа просто не способна устоять против троекратной прибыли. А если у вас есть сомнения в честности Миилда… Я знаю таких людей. Они готовы надуть любого, но есть вещи, которые святы даже для них. Игра, например, и ставки.
— Что же… Это были ваши деньги. А тут, я смотрю, весело!
— Студенты, — с каким-то немного печальным вздохом ответила Одивия. — Знаете, я по-настоящему жалела в своей жизни только о двух вещах — о пропаже отца и о том, что не могу поступить в университет. Почему-то он открыт для представителей всех сословий, даже сын последнего нищего может поступить сюда, если наскребет денег на обучение. Но женщинам вход строго воспрещен, считается, что мы для этого недостаточно умны.
Одивию можно было понять — довольно большой зал, где, наверное, одновременно не менее сотни студентов могли бы постигать искусство фехтования, был довольно плотно забит толпой веселых молодых людей, радостно переговаривающихся друг с другом, обменивающихся шутками и фляжками с вином. И над всем этим витала энергия буйного веселья, беззаботности и разгильдяйства.
— Да-а-а… — согласно кивнул Готор, и в его глазах тоже мелькнула некая грустинка. — Это незабываемые годы…
— А вы тоже учились? — быстро спросила Одивия. — Хотя неудивительно, ваши глубокие знания говорят за вас. Может быть, вы даже профессор, но по каким-то причинам скрываете это? Что вы смеетесь? Всего час назад два весьма уважаемых ученых мужа слушали вас с открытыми ртами. У вас большие познания в истории и древних языках. Вы инженер, алхимик, разбираетесь в кораблестроении и естественной философии, даже можете объяснить, почему на одной и той же широте разный климат. А еще вы воин, купец и правитель…
— Увы, — рассмеялся Готор. — Я не только не профессор, но и из студентов меня изгнали довольно быстро. Правду сказать — было за что! А что касается «глубоких знаний» — просто у нас их вообще больше, поэтому даже такой недоучка, как я, в ваших краях кажется весьма смышленым.
— Так откуда вы, оу Готор Готор? И где находится та волшебная страна, жители которой, даже, как вы сказали, «недоучки», могут прочесть лекцию профессору университета Старой Мооскаа по весьма специфической дисциплине?
— Хм… — Готор вдруг стал довольно серьезным. — Пожалуй, Одивия, и правда пришло время рассказать вам это… В конце концов, в этом мире вы — один из наших наиболее надежных друзей и союзников. А то, как вы разобрались с этой дуэлью… Признаюсь, не уверен, что в подобной ситуации я смог бы решить все столь же разумно. До дуэли, возможно, и не довел бы, но попытался бы достать противника насмешками и в результате обзавелся бы новым врагом. Но сейчас не самое подходящее место для серьезных разговоров. Да и, кажется, наш Ренки готов к битве, так что…
Оу Ренки Дарээка действительно успел подготовиться к поединку. Благо для этого ему всего-то и понадобилось — скинуть камзол и надеть специальные тапочки, в которых было принято заниматься в зале, дабы не портить пол грубыми сапогами или ботинками. Свою шпагу и три кинжала (легкий вариант вооружения) он отдал Готору, а сапоги, не без легкой мстительности, минуя протянутые руки Гаарза, сунул Одивии.
Впрочем, Гаарз был «удостоен чести» помочь поединщику надеть специальный ватный жилет и маску. Затем Ренки, сдвинув маску на затылок, подошел к стойке с оружием и выбрал подходящую рапиру. Лишь после этого он счел возможным заметить, что его соперник, оказывается, тоже тут, и легким кивком дал ему понять, что готов приступить к поединку.
— Сударь, — так же слегка склонил голову Ундаай Одиир. — Может, все же желаете сначала немного размяться? Я подожду…
Судя по его виду и по струйке пота, стекающей со лба, он провел в зале едва ли не все утро. И его гордость требовала дать противнику равные шансы, дабы потом не выслушивать незаслуженные упреки.
— Благодарю, — вежливо ответил Ренки. — Меня учили быть готовым к поединку в любой момент жизни. Так что если отсутствие разминки станет помехой, значит, я плохо усвоил этот урок. Приступим…
Заполнявшая зал толпа слегка отхлынула назад, освобождая бойцам больше места, и рапиры, слегка соприкоснувшись кончиками, едва слышно звякнули.
Ренки немного боялся… Нет, конечно, не поединка на учебных рапирах — для того, кто встречал грудью вражеский залп, шел в штыковую или запрыгивал одним из первых на палубу вражеского корабля во время абордажа, четырехгранная рапира с шариком на конце была не страшнее детской погремушки. Но вот страх опозориться на глазах у целой толпы… Оказаться хуже какого-то мальчишки, от дуэли с которым он накануне отказался… Такой разновидности страха, пожалуй, Ренки не испытывал уже очень давно.
Но привычка есть привычка. Едва кончики рапир соприкоснулись, он сразу, без всякой разведки, провел одну из своих «убойных» комбинаций ударов. Противник смог ее отбить, но при этом был вынужден отскочить довольно далеко назад и немного потерять равновесие и концентрацию. Так что следующая комбинация, проведенная без всяких пауз, а потом и третья, ожидаемо окончились выгнутой дугой рапирой Ренки, кончик которой упирался точно в середину груди соперника. В то самое место, где на жилете было нарисовано сердце. Как обычно, тактика «бешеный напор» превосходно сработала против привыкшего к «правильным» поединкам противника. Похоже, Ундаай, одержав несколько побед над своими сверстниками, поверил в собственную непобедимость и поэтому вел поединок несколько расхлябанно.
— Одно очко гостю! — громко провозгласил судья — мужчина довольно солидного возраста, похоже, учитель в этом зале.
Как и следовало ожидать, раздосадованный мальчишка решил немедленно отыграться. Он бросился вперед с не меньшей энергичностью и яростью, чем его соперник пару минут назад. Но подобным ветерана двух Зарданских кампаний и рейда на Тинд оу Ренки Дарээка было не напугать и не удивить. Он дал противнику увлечься атакой, резко ушел в сторону приемом, которому научился у Готора, и даже успел уколоть соперника в спину, заработав второе очко.
Лишь после этого Ундаай вспомнил о хладнокровии и сосредоточенности. Несколько схваток прошли без результата. Потом последовал обоюдный обмен ударами, но судья присудил победу Ундааю, посчитав, что кончик его рапиры коснулся руки противника раньше, чем тот «пронзил» его живот. Естественно, с судьей Ренки спорить не стал.
А дальше… Собственно, мальчишка и впрямь был хорош. Быстр, гибок, силен, с неплохой реакцией и отличной координацией. И школа его тоже была весьма хороша. Но вот опыта… Опыта работы с действительно сильными противниками у него, кажется, было немного.
И он слишком серьезно все воспринимал. Еще бы — проиграть на глазах чуть ли не сотенной толпы зрителей, считающей тебя своим кумиром, несмотря на то что мнишь себя большим мастером фехтования.
