Книга Улица Ангела, страница 100. Автор книги Джон Бойнтон Пристли

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Улица Ангела»

Cтраница 100

— Ага, я так и знала, что ты сюда приплетешь и его! Я и то уже удивлялась, что ты так давно меня не попрекал Фредом. Вот это как раз в твоем духе! С первого дня, как Фред побывал у нас, ты его возненавидел и, конечно, валишь все на него. Что ж, продолжай, не стесняйся! Как это ты еще не сказал, что я отдаю Фреду все деньги, которые получаю от тебя на хозяйство? Продолжай, договаривай все до конца!

— Скажу только вот что… — Мистер Смит говорил все с большей запальчивостью. — Этот счет от Сорли, из-за которого все вышло, не вырос бы так и был бы давно оплачен, если бы тебе не взбрело в голову пригласить на Рождестве два раза Митти с женой и со всеми их обжорливыми приятелями. Мне вообще не нравится, что они к нам таскаются. Большинство мужей не стало бы терпеть их ни минуты у себя в доме, если бы они им были так противны, как мне, — ведь я всегда ухожу из дому, чтобы с ними не встречаться. А еще во сто раз хуже то, что ты влезаешь в долги, чтобы они на мои деньги могли напиваться и обжираться. Хорошего тут мало, ты сама отлично знаешь.

— Вот как? Ну ладно, в будущее Рождество я скажу Фреду и всем знакомым, чтобы они к нам не приходили, и мы все пойдем в работный дом, тогда ты будешь доволен? Если бы твоя скупость не мешала тебе жить, ты бы не придавал никакого значения таким пустякам. Подумаешь, счет на три фунта пятнадцать шиллингов! А ты поднимаешь шум, как будто я задолжала Сорли фунтов пятьдесят!

— Во всяком случае, это на три фунта пятнадцать шиллингов больше, чем ты можешь заплатить, — отрезал ее супруг.

— Кто это тебе сказал? Я ведь пока не просила тебя платить. Оставь свои деньги при себе, я сама уплачу по этому счету. Сорли подождет, наплевать!

— А мне не наплевать. Ты знаешь, что у меня правило — платить за все наличными и не делать долгов. Придется заплатить Сорли, а все оттого, что ты вздумала открыть у меня в доме бесплатный буфет для Митти и его почтенной компании. Вот до чего дошло!

— Так, так, начинай сначала! Потолкуй тут сам с собой часок-другой, посмотрим, как тебе это понравится, а я ухожу. И если хочешь знать, скажу тебе куда. Я иду, — она медленно отчеканивала слова, — к Фреду Митти.

Мистер Смит был взбешен, но он понимал, что не может помешать жене уйти. Чтобы взглянуть на нее, ему пришлось повернуться всем телом в кресле, так как она отступила к дверям.

— Смотри только, вернись домой трезвой, — предостерег он ее.

— Что такое?!

Но он не стал повторять своих слов. Он уже жалел, что произнес их. В ту же секунду, как они вырвались у него, он рад был бы взять их назад. А миссис Смит, несмотря на свой вопрос, отлично расслышала эти слова. Она смотрела на мужа в упор, щеки ее немного побледнели, углы рта как-то странно опустились. Сейчас она была совсем не такая, как во время их шумных пререканий: она действительно была больно задета. А мистер Смит твердил себе, что он зашел слишком далеко, на много миль дальше, чем следовало.

— Та-ак, — сказала она тихо. — Никогда еще за все двадцать лет я не слыхала от тебя ничего более гнусного. Ты хоть раз видел, чтобы я пришла домой нетрезвой?

— Нет, нет, — пролепетал мистер Смит. — Извини… это я так, пошутил немножко. — Он не смел смотреть ей в глаза.

— Пошутил! Хотела бы я, чтобы это была шутка! Но ты не шутил, Герберт Смит, ты говорил серьезно. Ты хотел сказать мне самую большую гадость, какую мог придумать. Есть только одна вещь хуже этого, — что же, ты бы уж заодно сказал и ее своей жене!

— Я ведь извинился. — Он встал и смотрел на нее, бормоча, что хватил через край, что очень сожалеет…

— Да, и я тоже сожалею, — промолвила она с горечью. — Не знала я, что ты способен подумать обо мне такую гадость. Знаю, знаю, это вырвалось у тебя нечаянно, и теперь ты жалеешь. Но у тебя и мысли такой не должно было быть, тогда нечему было бы вырываться. Вот что мне обидно.

— В конце концов ты же назвала меня сегодня раз десять и скрягой и крохобором, — неуверенно напомнил он ей.

— Ну, это другое дело, ты сам отлично понимаешь.

— Нет. Но если ты так думаешь, то прости меня, Эди, — вот все, что я могу сказать.

Раньше, чем он успел договорить, она вышла, демонстративно хлопнув дверью. Через несколько секунд ее уже не было в доме.

Мистер Смит, глубоко расстроенный, вернулся в свое кресло у камина. Больше всего на свете он не любил ссориться с женой, а сегодняшняя их ссора была, по всей видимости, очень серьезной. Он понимал, что эту обиду не так-то легко загладить. Если бы его жена никогда не брала в рот хмельного, она не придала бы его замечанию никакого значения. Но Эди любила выпить рюмку-другую, особенно в компании, и сама хорошо знала за собой эту слабость. Если бы мистер Смит думал целые месяцы, он не мог бы придумать ничего обиднее для нее, чем эти слова. Он все еще раскаивался в них, но где-то в уголке души таилась невольная гордость, что стрела так метко попала в цель.

«А здорово это ее задело», — посмеивался он про себя, в то время как другая часть его души, та, которой он любил жену и добровольно покорялся ей, полна была сокрушения и раскаяния.

Мистер Смит редко бранился, но сейчас он тихонько обзывал Фреда Митти всеми бранными словами, какие ему были известны. Если бы не Митти, их ссора не приняла бы такой скверный оборот. Между ними и раньше бывали небольшие стычки из-за денег, как у всех супружеских пар, когда один из супругов бережлив, а другой склонен к мотовству. Сегодня стычка была чуточку серьезнее обычного, потому, вероятно, что известие о прибавке поощрило страсть миссис Смит тратить деньги, а в нем укрепило решимость копить их. Но и тут не обошлось без Митти и его жены, ибо все началось с того, что мистеру Смиту попался на глаза счет от Сорли на три фунта пятнадцать шиллингов, которые жена не уплатила и уплатить не могла, а виноваты были эти обжоры и пьяницы Митти и их веселые приятели. Мистер Смит не видел, чем их угощали, потому что, предупрежденный вовремя об их визите, он сбегал из дому: раз ходил слушать «Мессию», а раз — играть в вист у Сондерса. Оба раза он, как человек миролюбивый, постарался вернуться домой как можно позже, чтобы не застать Митти и Ко. Он ни минуты не верил, что жена особенно дорожит этой компанией. Просто, так как он ворчал и неохотно раскошеливался на угощение для них, она, в пику ему и чтобы доказать свою независимость, стояла за них горой. С ней это бывает, если подойдешь к ней не так, как надо. И вот уже недели две мистер Смит твердил себе, что, раз ему хочется в семье мира и спокойствия, не стоит воевать и выяснять, кто из них кем командует.

Пятнадцатиминутные размышления об этом привели его в такое уныние, что, если бы жена ушла не к Митти, он помчался бы за нею, вызвал ее и попробовал на пути домой умилостивить ее… Но и у него была своя гордость, и эта гордость не позволяла ему идти за женой к Митти. Он решил не думать больше об этой злосчастной истории. Закурил трубку, взял вечернюю газету. Но в газете не было ничего интересного, ничего такого, чего он не читал бы уже много раз раньше. Он прибегнул к радио, но первая же станция угостила его докладом о современной скульптуре, который читал какой-то молодой человек, видимо, очень утомленный. Неудовлетворенный им, мистер Смит перешел к другой станции, передававшей итальянскую комедию. Персонажи ее, кажется, и сами веселились изрядно и веселили публику, которая хохотала и беспрестанно хлопала. Но мистеру Смиту было не до того, и он находил, что остроты не так уж смешны, а певцы не заслуживают аплодисментов, которыми их награждали. «Перестарались», — пробурчал он сердито в репродуктор, а тот в ответ бомбардировал его новым залпом металлического смеха и рукоплесканий. Но сила была на стороне мистера Смита: одно движение руки — и все Пьерро и их гогочущие приятели будут тотчас изгнаны, принуждены замолчать. Мистер Смит поспешил сделать это, и репродуктор тотчас стал просто пустой и безмолвной трубкой. Где-то валялась книга, взятая из городской библиотеки. Вспомнив о ней, мистер Смит с горя разыскал ее и принялся за чтение. Это были воспоминания (под названием «Годы пения») знаменитой сопрано, Реджины Сэрсбери, которую он слышал когда-то, много лет назад. Библиотекарша очень хвалила книгу со слов своей сестры, которая берет уроки пения и уже имела два-три ангажемента. Но пока книга не очень заинтересовала мистера Смита. Он был не большой охотник до чтения, один из тех читателей, которые в библиотеке рассматривают книгу на расстоянии вытянутой руки, весьма недоверчиво, как будто ожидая, что вот-вот какая-нибудь фраза с грохотом взорвется. Пожалуй, ни один читатель библиотеки не вернул недочитанными столько книг, сколько мистер Смит. Но все же он любил, чтобы дома всегда имелась какая-нибудь книга, и бывал очень доволен, когда его заставали за чтением.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация