– Не могу сказать, сэр.
– Вертится на языке… к излишней изо… изобретательности? Нет, не то…
– Изощренности, сэр?
– Вот-вот, именно изощренности. Излишняя изощренность – вот в чем ваша беда, Дживс. Ваши планы лишены простоты и прямоты. Вы все только запутываете своими фантазиями. Единственное, что нужно мистеру Финк-Ноттлу, – мудрый совет более опытного друга, искушенного в тонкостях света. Поэтому теперь этим делом займусь я.
– Очень хорошо, сэр.
– А вы отдохните, Дживс, и посвятите время домашним делам.
– Очень хорошо, сэр.
– Уж я-то буду действовать напрямик, я сразу добьюсь результата. Завтра же повидаюсь с Гасси.
– Очень хорошо, сэр.
– Пока все, Дживс.
Однако наутро посыпались телеграммы, и, занятый своими собственными делами, я, честно говоря, целый день не вспоминал о Гасси.
ГЛАВА 3
Первая телеграмма пришла вскоре после полудня. Дживс принес ее мне вместе с аперитивом перед ленчем. Телеграфировала тетушка Далия из Маркет-Снодсбери, небольшого городка милях в двух от ее поместья, если ехать по шоссе.
В послании значилось:
«Немедленно приезжай. Траверс».
Сказать, что я был до чертиков озадачен, – значит ничего не сказать. Мне еще не приходилось получать более загадочной телеграммы. Я изучал ее в глубокой задумчивости на протяжении двух стаканов сухого мартини. Прочел справа налево. Прочел слева направо. Помнится, даже понюхал. Но так ничего и не понял.
Послушайте, давайте рассуждать здраво. Ведь мы расстались вчера вечером после двух месяцев непрерывного общения. И вдруг – «немедленно приезжай», хотя мой прощальный поцелуй, можно сказать, еще не остыл на ее щеке. Бертрам Вустер не привык, чтобы кто-то столь алчно домогался его общества. Спросите любого, кто меня знает, и вам скажут: два месяца в моей компании для нормального человека срок более чем достаточный. Признаться, кое-кто и нескольких дней не выдерживает.
Поэтому, прежде чем сесть за отменно приготовленный ленч, я отправил тетушке следующую телеграмму:
«Удивлен. Жду объяснений. Берти».
Едва прилег вздремнуть после ленча, пришел ответ:
«Чем ты, черт подери, удивлен, балда? Немедленно приезжай. Траверс».
Три сигареты, несколько кругов по комнате, и текст эпистолы был готов:
«Что означает «немедленно»? Суважением. Берти».
Тетушкин ответ гласил:
«Немедленно» означает немедленно, дуралей несчастный. А что еще, по-твоему, это может означать? Приезжай немедленно, иначе завтра с первой же почтой на твою голову падет теткино проклятье. Целую. Траверс».
Желая расставить все точки над «i», я отправил тетушке следующее послание:
«Когда вы говорите «приезжай», вы имеете в виду «приезжай в Бринкли-Корт»? А когда говорите «немедленно», означает ли это «немедленно»? Растерян. Озадачен до крайности. С наилучшими пожеланиями. Берти».
Телеграмму я отправил по дороге в «Трутни», где провел полдня, состязаясь с достойными противниками в метании карт в цилиндр. Вернувшись домой в закатной тиши, я обнаружил, что меня ждет ответ:
«Да, да, да, да, да, да. Неважно, что ты ничего не понимаешь. Просто приезжай немедленно, я тебя прошу. И, ради бога, хватит со мной пререкаться. По-твоему, у меня денег куры не клюют и я в состоянии посылать тебе телеграммы каждые десять минут? Вот упрямый осел. Немедленно приезжай. Целую. Траверс».
Тут я понял, что мне необходимо с кем-то посоветоваться, и нажал кнопку звонка.
– Дживс, нас накрыло цунами, зародившееся в Вустершире. Прочтите, – сказал я и протянул ему кипу телеграмм.
Он пробежал их глазами.
– Как вы это понимаете, Дживс?
– Думаю, миссис Траверс желает, чтобы вы немедленно к ней приехали, сэр.
– Значит, вы тоже так поняли?
– Да, сэр.
– Вот и я сделал такой же вывод. Но зачем, скажите на милость? Ведь мы с тетушкой только что провели бок о бок почти два месяца.
– Да, сэр.
– Многие считают, что средневзвешенная доза общения для взрослых – два дня.
– Да, сэр. Я понимаю, о чем вы говорите. И тем не менее миссис Траверс проявляет исключительную настойчивость. Мне кажется, было бы разумнее выполнить ее желание.
– То есть мчаться на всех парах в Бринкли-Корт?
– Да, сэр.
– Ну, хорошо. Но я решительно не готов лететь туда сию минуту. Сегодня вечером у нас в «Трутнях» чрезвычайно важная встреча. День рождения Понго Туистлтона, надеюсь, вы не забыли.
– Нет, сэр.
Наступила небольшая пауза. Мы оба вспомнили о нашей размолвке. Самое время, подумал я, ввернуть что-нибудь этакое.
– Дживс, все-таки вы заблуждаетесь насчет клубного пиджака.
– Дело вкуса, сэр.
– Когда я его надевал в казино в Каннах, самые шикарные дамы подталкивали друг друга локтем и шепотом спрашивали: «Кто это? Кто это?»
– Континентальные казино печально известны своим дурным тоном, сэр.
– А вчера вечером я описал пиджак Понго, и он пришел в дикий восторг.
– В самом деле, сэр?
– И не он один. Все сошлись на том, что я отхватил классную вещь. Подчеркиваю – все.
– В самом деле, сэр?
– Убежден, Дживс, со временем вы этот пиджак полюбите.
– Вряд ли это случится, сэр.
Я выкинул белый флаг. В таких случаях бессмысленно пытаться урезонить Дживса. Так и хочется назвать его тупым упрямцем. Но ничего не поделаешь. Вздохнешь и отступишься.
– Ладно, вернемся к тому, с чего начали. Не могу я сейчас мчаться ни в Бринкли-Корт, ни вообще куда бы то ни было – и точка. Вот что, Дживс. Дайте мне перо и бумагу. Телеграфирую, что буду или на следующей неделе, или еще через неделю. Гори все белым пламенем, пусть тетушка обойдется несколько дней без меня. Надеюсь, у нее хватит силы воли.
– Да, сэр.
– Тогда вперед, Дживс. Значит, так: «Ждите меня завтра через две недели». Это как раз то, что требуется. Прогуляйтесь в ближайшее почтовое отделение, отправьте послание, и дело с концом.
– Хорошо, сэр.
Так я скоротал этот длинный день, а потом пришло время переодеваться и топать на день рождения Понго.
Вчера вечером мы с ним болтали на эту тему, и он меня уверял, что устроит нечто грандиозное. И должен сказать, он в грязь лицом не ударил. Домой я вернулся в пятом часу с единственной мыслью – поскорее спать. Едва помню, как добрался до постели и заполз в нее. У меня было такое чувство, будто, только я коснулся подушки головой, как меня разбудил звук отворяющейся двери.
