— Я выберу вас.
— Это правильно. Никогда не лги мне ни в чем, а я не буду лгать тебе.
— Я попытаюсь, — пообещал Ник.
— Так не пойдет. Доверие должно быть абсолютным.
— Хорошо, — кивнул Ник. — Я никогда не буду вам лгать.
— Что стало с твоей девушкой?
— Мне сказали, что она где-то работает.
— Она очень красивая и всегда мне нравилась, — сказал мистер Джон.
— Мне тоже.
— Попытайся не слишком из-за этого переживать.
— Ничего не могу с собой поделать, — ответил Ник. — Ее вины в этом нет. Такова ее природа. Если наши пути пересекутся, наверное, я вновь начну за ней ухаживать.
— Может, и нет.
— Может, и да. Но я постараюсь держаться от нее подальше.
Мистер Джон думал о Нике, подходя к прилавку в глубине магазина, у которого его ждали двое мужчин. Он оглядел их, и ни один ему не понравился. Местного егеря, Эванса, он никогда не жаловал и не уважал, но почувствовал, что мужчина, приехавший из центрального управления, может быть опасным. Он еще не перекинулся с ним и словом, но рассмотрел, что у мужчины плоские глаза, а губы сжаты сильнее, чем у любителя пожевать табак. На цепочке часов висел настоящий зуб быка, отличный клык пятилетнего самца. Мистер Джон глянул на зуб еще раз, и, конечно же, от его внимания не укрылся большой бугор на куртке: выпирала наплечная кобура.
— Вы убили этого самца из той пушки, что носите под мышкой? — спросил мистер Джон приехавшего из центрального управления.
Тот одарил мистера Джона взглядом, лишенным и намека на симпатию.
— Нет, я убил его в Вайоминге во время сезона охоты из «винчестера 45–70».
— То есть вы предпочитаете крупный калибр, так? — Мистер Джон перегнулся через прилавок. — И размер ноги у вас большой. Вам нужна такая большая пушка, когда вы охотитесь на детей?
— Что значит, детей? — спросил приехавший. Тут мистер Джон прокололся.
— Я имел в виду ребенка, которого вы ищете.
— Вы сказали, детей, — повторил приехавший.
Мистер Джон попытался перевести тему. Это было необходимо сделать.
— А что носит с собой Эванс, когда ищет мальчишку, который дважды набил морду его парню? Тебе надо хорошенько вооружиться. Этот мальчишка может накостылять и тебе.
— Почему бы тебе не привести его, и мы посмотрим, накостыляет или нет? — спросил Эванс.
— Вы сказали детей, мистер Паккард, — упорствовал приехавший из центрального управления. — Почему вы так сказали?
— Потому что смотрел на вас, членосос, — ответил мистер Джон. — Косолапый мерзавец.
— Почему бы вам не выйти из-за прилавка, если вы желаете разговаривать в таком тоне? — спросил приехавший.
— Ты говоришь с начальником почтового отделения Соединенных Штатов, — указал мистер Джон. — Ты говоришь без свидетелей, за исключением Эванса Жабья Морда. Полагаю, тебе понятно, почему его прозвали Жабья Морда. Ты это уже сообразил. Ты же детектив.
Теперь его все устраивало. Он вызвал атаку на себя и словно вернулся в те давние дни, когда зарабатывал на жизнь, не кормя и предоставляя кров отдыхающим, которые сидели в креслах на веранде его гостиницы, любуясь озером.
Приехавший из центрального управления смотрел на него, но пока не узнавал.
— Помнится, Косолапый, я видел тебя в Кайене, когда повесили Тома Хорна, — продолжил мистер Джон. — Ты был одним из тех, кто подставил его. Теперь вспомнил? Кто владел салуном на Медсин-Бау, когда ты работал на людей, подписавших Тому смертный приговор? После этого ты занялся тем, чем занимаешься теперь? Или тебе отшибло память?
— Когда вы приехали сюда?
— Через два года после того, как они повесили Тома.
— Будь я проклят!
— Теперь ты помнишь, что я дал тебе этот зуб, когда мы уходили от Серого Быка?
— Конечно. Послушай, Джим, мне нужен этот парень.
— Меня зовут Джон, — ответил мистер Джон. — Джон Паккард. Пойдем в подсобку и выпьем. Ты должен получше узнать своего напарника. Его зовут Кислая Морда Эванс. Мы обычно звали его Жабья Морда Эванс. Я изменил прозвище по доброте душевной.
— Мистер Джон, почему вы настроены так недружелюбно и не идете на сотрудничество? — спросил Эванс.
— Я же изменил твое прозвище, этого мало? — спросил мистер Джон. — И на какое сотрудничество вы рассчитываете?
В подсобке магазина мистер Джон взял бутылку с нижней полки в углу, протянул приехавшему из центрального управления.
— Выпей, Косолап. Похоже, тебе это нужно.
Они все выпили, а потом мистер Джон спросил:
— И что натворил этот парень?
— Нарушение законов об охоте, — ответил приехавший.
— В чем конкретно оно заключается?
— Двенадцатого числа прошлого месяца он убил оленя.
— И двое мужчин с пушками приехали за подростком, потому что двенадцатого числа прошлого месяца он убил оленя, — уточнил мистер Джон.
— Были и другие нарушения.
— Но улики у вас есть только по этому.
— Примерно так.
— А что за другие нарушения?
— Их много, и они разные.
— Но доказательств у вас нет.
— Я бы так не сказал, — ответил Эванс. — Но по этому нарушению улики налицо.
— И случилось это именно двенадцатого?
— Совершенно верно.
— Почему бы тебе не задавать вопросы вместо того, чтобы отвечать на них? — спросил Эванса приехавший из центрального управления.
Мистер Джон рассмеялся:
— Оставь его в покое, Косолап. Мне нравится видеть напряженную работу его мозга.
— Как хорошо ты знаешь мальчишку? — спросил приехавший из центрального управления.
— Очень даже неплохо.
— Имел с ним дело?
— Он иногда что-то покупает в магазине. Всегда платит наличными.
— Представляешь себе, куда он мог отправиться?
— У него родственники в Оклахоме.
— Когда вы видели его в последний раз? — спросил Эванс.
— Брось, Эванс, — одернул его напарник. — Ты только теряешь время. Спасибо за выпивку, Джим.
— Джон, — поправил его мистер Джон. — А как зовут тебя, Косолап?
— Портер. Генри Джей Портер.
— Косолап, не вздумай стрелять в этого парня.
— Я собираюсь взять его.
— Тебе всегда нравилось убивать.
— Пошли, Эванс, здесь мы теряем время, — повторил Портер.
