Автор. А так, сударь: для англичан держать сторону затейливой итальянской оперы, в которой они не разбирают ни складу ни ладу и никакого удовольствия не получают, это же смех один и то же самое, что евнуху иметь содержанку, а больше ли презирает его прихоть содержанка либо певцы ни во что ставят наш вкус — не берусь судить.
Критик. Тсс, тсс! Не срывайте пьесу!
Место действия: двор Плутона.
Плутон, капитан Уизл, мистер Спиндл.
Плутон. Ну, мистер Спиндл, как вам нравится здешнее житье-бытье?
Мистер Спиндл. С позволения Вашего Величества, оно так похоже на привычное мне, что, клянусь, я с трудом усматриваю разницу, вот только (надеюсь, Ваше Величество не будет в обиде), думается, не такой вы злодей, каковы мы у себя там.
Плутон. Этого я и страшусь, это меня и печалит, а средства поправить дело я не знаю, и как нет возможности испортить здешних, так не получается улучшить тамошних. (В сторону.) Эти несчастные даже того не понимают, что услаждавшие их на том свете пороки здесь служат их наказанию и что вконец развращенному человеку не требуется никакого другого наказания, как обречь его своему пороку.
Автор. Вот вам, сударь! Вот мораль из уст дьявола, и если она не ex fumo dare lucem
[49]
, пусть кто другой водит пером вместо меня.
Мистер Спиндл. Одним пороком мы в особенности превосходим вас — это лицемерием.
Капитан Уизл. Иначе и быть не может; коль скоро Его Дьявольское Величество известен своей неприязнью к добродетели, никто тут, поверьте, не станет притворяться добродетельным.
Плутон. Да пусть их притворяются, и если преуспеют, да будет им ведомо, что я выведу их на чистую воду. Ба! Супруга с Евридикой!
Входят Прозерпина и Евридика.
Прозерпина. Да, сударь, похоже, джентльмен не смог потерпеть до дома, оглянулся на свое сокровище и лишился его.
Евридика. А уж как я старалась удержать его, все время заставляла смотреть вперед, на каждом шагу обмирала, как бы он искоса не увидел меня, и все напрасно: оглянулся ведь… (рыдает) оглянулся на меня, и я потеряла его навеки.
Плутон. Утешьтесь, мадам.
Евридика. Только вы можете утешить меня.
Плутон. И будьте уверены, хочу это сделать.
Евридика. Тогда обещайте никогда не отсылать меня обратно. (Выдержанным тоном.) разлука так мучительна, что, раз ее не миновать, я решила, если у меня получится, никогда не видеть мужа.
Прозерпина. Не тревожься: клянусь Стиксом, он не отошлет тебя обратно.
Мистер Спиндл (Уизлу). По мне, попахивает лицемерием.
Капитан Уизл. Женщины.
Прозерпина. Моя дорогая Евридика, я так рада твоему возвращению, что отмечу его празднествами в моих владениях. Пусть Тантал утолит жажду, а Иксиона
[50]
снимут с колеса. Пусть на весь день со всех снимут наказание. Вы слышите, супруг мой? Как вы на это посмотрите? Вы соизволите исполнить мое пожелание?
Плутон. Исполню, дорогая. Все слышали? Моей жене угодно, чтобы у всех был праздник.
Прозерпина. И позвольте еще, сударь: я хочу, чтобы вы повели скипетром и вызвали сюда ваших демонов, что скачут на подмостках на том свете.
Плутон. Повинуюсь, моя дорогая.
Прозерпина. Ты видишь, дорогая, как я устроила свою жизнь с мужем. Когда мы поженились, он выделил мне половину правления, а вторую половину, благодарение судьбе, я оттягала у него сама. Должна же я хоть что-то иметь за то, что он бессмертен.
Евридика. За такую ужасную долю жена, конечно, должна что-то иметь для себя.
Плутон. Дорогая, танцоры прибыли.
Евридика. Нет, я в совершенном восторге от обращения Вашего Величества с супругом.
Прозерпина. А я в восторге от твоего обращения со своим, и посему отныне ты моя главная фаворитка.
БОЛЬШОЙ ТАНЕЦ
Хор.
Евридика.
Хорошо бы мужья,
Чрез геенну пройдя,
Назиданье запомнили твердо:
Покоритесь судьбе,
Не пытайтесь себе
Нас вернуть, коль мы в лапах у черта.
Прозерпина.
Этих женщин бранить,
Целый мир костерить
Из-за них — бесполезное дело.
Тот, кто стал на тот брег,
Не вернется вовек,
И не стоит гонять Фаринелло
[51]
.
Плутон.
Если нужен совет,
Сатана даст ответ
Всем застрявшим в сетях Гименея:
Не искать своих жен
И не лезть на рожон —
Вот закон для мужей поумнее.
Хор.
Если нужен совет,
Сатана даст ответ
Всем застрявшим в сетях Гименея:
Не искать своих жен
И не лезть на рожон —
Вот закон для мужей поумнее.
ДИАЛОГ МЕЖДУ АЛЕКСАНДРОМ ВЕЛИКИМ И КИНИКОМ ДИОГЕНОМ
Александр. Кто ты такой, что позволил себе развалиться в нашем присутствии, когда все прочие на твоих глазах почтительно встали? Ты не знаешь нас?
Диоген. Не скажу, что знаю, но многочисленность твоей свиты и благородство осанки, а сверх того пышность, с какой ты себя подаешь, и высокомерная речь позволяют заключить, что ты можешь быть Александром, сыном Филиппа.
Александр. А кто же еще, кроме Александра во главе победоносной армии, явившей чудесные подвиги, под его предводительством покорившей мир
[52]
, вправе притязать на твое уважение?
