Осталось четыре дня…
* * *
Они провели в оазисе последнюю ночь, искупались, напоили верблюдов, пополнили запасы воды, закопали в песок испортившуюся пищу. Прошли пешком первые десять – двенадцать миль, а дальше поехали на верблюдах. Следующую ночь они провели в пустыне, а время неумолимо летело вперед, и его не хватало на любовные игры. Осталось три дня.
Потом два.
Утром, когда настало время отправляться в путь, она вся была покрыта соками его тела, просто купалась в них. Он сдался. Но теперь это уже не имело значения. Оставалось несколько часов. Все было кончено. На горизонте уже виднелись постройки Дар-эль-Рабата и побережье. Это был конец их идиллии среди песков пустыни.
Дар-эль-Рабат примостился на самом берегу океана, и в его узкой гавани качались на волнах корабли, а от гавани устремлялись ярусами вверх глинобитные постройки.
Не проходило и часа, чтобы в гавань не вошел новый корабль, будь то рыболовное судно или торговый пароход. Это был город купцов и торговцев, рыбаков и капитанов.
Ворота Золотого побережья Западной Африки, золотая дверь, в которую устремлялись любознательные, праздные, алчные и богатые.
И тот, кто, расставшись с пустыней, входил в город, воспринимал его как ворота в страну свободы. Расположенный на травянистой равнине, окруженный пальмами и верблюжьей колючкой, он появлялся на горизонте, словно мираж. Они добрались до Дар-эль-Рабата ранним утром, но на улицах уже кипела жизнь, сновали погонщики мулов и верблюдов со своим рабочим скотом. Слышался разноязычный говор – сюда стекались путешественники со всех концов света.
Прежде всего Чарлз решил уладить дела с Рашми, а остальные, которых было немало, отложить на потом.
Услуги Рашми обошлись ему в пятьдесят монет, к тому же проводнику предстояло в ближайшую неделю отвести верблюдов назад, в Сефру.
Чарлз продал в разных лавках все купленное для путешествия через пустыню и выручил за это пятьсот монет. Таким образом, он получил возможность купить билеты до Камеруна. На следующий день им предстояло отплыть.
Джорджиана следовала за ним, отставая на несколько шагов, совершенно ошеломленная красками, звуками и запахами, а главное – океаном, изобилующим водой так же, как пустыня песками. И это была лишь часть мира за пределами Вэлли. Теперь Джорджи полностью зависела от Чарлза, и ей оставалось лишь наблюдать и ждать.
Закончив свои дела, Чарлз взял ее за руку и повел по запруженным толпами народа узким улочкам в поисках недорогого приюта на ночь.
Волшебное путешествие закончилось. Сейчас для него было главным отвезти ее в Англию, к отцу.
Теперь он обращался с ней как с хрупкой девственницей.
Господи, да была ли на свете женщина, менее похожая на девственницу, чем она? Впрочем, закутанная в свою абейю, она выглядела самой целомудренной из целомудренных, потому что вела себя, как восточная женщина, не поднимая глаз и стараясь не привлекать к себе внимания.
– Отвратительное место, – пробормотала Джорджи, когда они пробирались по узким улочкам, мысленно посылая проклятия попадавшимся на пути прохожим, затруднявшим их продвижение вперед. – Здесь очень тесно, шумно, грязно и слишком много народу…
Внезапно Чарлз осознал, что она никогда не бывала в городе и впервые в жизни увидела океан и корабли. Не говоря уже о таком скоплении народа, особенно на рынке.
В известном смысле Джорджиана Мейтленд действительно была девственной. Только сейчас Чарлз это понял и ощутил нечто вроде шока. Она не имела самого обычного и необходимого жизненного опыта, и любое путешествие было для нее открытием. А она так стремилась вырваться из Вэлли. Как же ей удастся справиться с тем, что ее ждет? Он даже ощутил жалость к ней. Черт возьми! Это все козни дьявола. Он не должен ее жалеть. Она могла и сама о себе позаботиться. Поскольку обладала умом, была осторожна, лукава и прагматична, и к тому же обольстительна.
У нее есть деньги. Его деньги.
Она не могла остаться невинной, пожив в волчьем логове. И его обязательства по отношению к ней весьма ограниченны. Он с лихвой заплатил ей за то, что она помогла ему бежать из Вэлли. По условиям сделки он обязался только доставить ее в Англию к отцу. Остальное вообще его не касалось. Черт возьми! Но ведь это путешествие через пустыню Калахари – только начало. Им еще предстоит плыть неделю до Камеруна, провести там два-три дня, затем не меньше недели добираться морем до Сьерра-Леоне и две недели пароходом до Англии. В общем, если повезет, весь путь должен занять не меньше месяца. А возможно, и больше.
Кроме того, она не может появиться в Грейбурне в таком виде, ей необходимо сменить одежду. А потом надо еще добраться до Элинга. И совершенно неясно, где сейчас Мортон. О Господи! Еще и Мортон! В последние две недели он не вспоминал об этом негодяе ни разу. А что, если он, бросив все, тоже отправился в Англию? Лучше бы остался на месте. Джорджиана его бы не предала, а Чарлзу теперь на него наплевать.
Но ведь это только начало… Он старался не думать о том, что будет дальше.
– Ты голодна, – сказал он. – Надо раздобыть свежей рыбы. Пообедаем по-человечески.
– Я не хочу есть. Впрочем, тебя я бы съела.
Он не ответил, и на некоторое время воцарилось молчание. Он все еще испытывал влечение к ней, но с этим надо было покончить.
– Ты не можешь оставаться в этой одежде, – продолжил он после паузы. – Одно дело пустыня, другое – цивилизованный мир.
– Почему не могу? – удивилась она.
– Надо подготовиться к следующему этапу нашего путешествия. Теперь нас ничто не должно отвлекать. И без того нам придется нелегко.
– Так ты больше не хочешь меня ласкать?
– Оглянись вокруг, ханум. Кроме твоих грудей полно интересного.
– Вчера вечером ты так не думал.
– Мы были в совершенно другом мире. Но он остался в прошлом, – возразил Чарлз.
Она оглядела шумную улицу и глинобитные постройки, мулов и ломовые телеги, тащившиеся с черепашьей скоростью по узким улочкам, преодолевая дюйм за дюймом.
– Этот мир мне не нравится. Давай вернемся в пустыню и останемся там навсегда.
Он покачал головой:
– Я же сказал, что этого не будет.
– Но ведь ты почти готов был на это, кади. Мои соски все еще хранят запах твоего тела и твоих жизненных соков. Почему же ты не?..
– Мы заключили сделку. Ты сдержала слово. И теперь я собираюсь отвезти тебя к отцу. Как же я посмотрю ему в глаза, если мы будем с тобой спать на протяжении всего пути по Южной Африке и дальше?
– Но целых две недели ты ласкал мое обнаженное тело. Это тебя не смущает?
– Такова была цена за мою помощь, за то, что я отвезу тебя в Англию, ханум. И я полностью вознагражден.
