– Не получится, – Кирсанов покачал головой. – Пропали. Координатор отправил связных, но они не нашли никаких следов.
– Ну, это нормально, – Бибик хмыкнул. – Мы, вон, тоже… в Москву отправились, а откуда вернулись? В смысле, я «откуда вернулся». Не волнуйтесь.
– Я и не волнуюсь. Как только объявятся, переброшу их сюда. Но пока основная надежда на вас… – Кирсанов снова выразительно взглянул на Лунёва, – несмотря на то, что подготовленный квестер в вашей группе только Степан.
– Не вопрос, – Андрей чуть склонил голову набок. – Когда найдем пакали, мы сможем какое-то время ими попользоваться?
– Постановка вопроса хорошая, – миллионер усмехнулся. – Не «если», а «когда». Мне нравится. И ваше желание «прокрутить оборотные средства» мне как бизнесмену понятно. Это даже подкупает, что вы не темните и просите разрешения, хотя знаете, что я все равно не смогу вас проконтролировать. Это значит, что мне остается сделать хорошую мину и поставить одно «условие»… не отдавайте их Мастеру, если он потребует. Вы сможете это пообещать? Не гарантировать, а хотя бы пообещать, что попытаетесь это сделать.
– Могу даже гарантировать, – твердо глядя на Кирсанова, сказал Лунёв. – Все четыре пакаля в конце концов окажутся у вас.
– Вы говорите так, словно уже обсудили этот ход с Мастером, – большой босс взглянул на Андрея с подозрением.
– У Игры нет правил, цели и понятной нам логики, но внутренняя логика есть у «серых». Я начал ее понимать. Когда-нибудь Мастер Игры все-таки захочет получить эти пакали, но только вместе с остальными. И тогда он придет к вам, Кирилл.
– Это будет действительно логично, – Кирсанов усмехнулся. – Получить все сразу и выиграть Игру.
– Вряд ли он выиграет.
– Но если у него будут все пакали…
– Не хочу вас огорчать, но, думаю, все пакали собрать невозможно. Иначе кто-то из «серых» уже выиграл бы Игру.
– Ни фига не понятно, – буркнул Муха. – Зачем тогда играть?!
– А зачем жить? – вдруг послышалось из угла зала. – В жизни тоже нет цели и правил, только заданные начальные условия, вроде формы тела, среды обитания и пищевых привычек. А дальше сплошные промежуточные договоренности. Как в дворовой игре у дошколят: «А давай, ты был таким-то, а я таким-то, и мы вместе пошли туда-то…» И через пять минут снова: «А давай…» У взрослых игр отличий немного. И договоренности типа «а давай» почти так же скоротечны. Действуют сегодня и, условно, завтра. Если память не подведет. А те, что на послезавтра, так и вовсе настолько необязательны, что их можно отменять по своему желанию, без всяких «а давай». Даже на забывчивость ссылаться не придется.
Все замерли, выслушали тираду и почти синхронно обернулись в сторону нового участника беседы.
– Вы не замечаете очевидного. В Игре «серых» нет четких правил и какого-то очевидного смысла, потому что это жизнь. Просто другая, непохожая на нашу. Вроде жизни в океане. К подводному миру, бесконечно другому, мы привыкли, потому и не удивляемся его странным законам, не ищем смысла в его существовании. Так зачем же мы пытаемся понять Игру?
– Смотрите, кто заговорил, – сказал Бибик. – «Серый» гость из неведомого мира. А чего о себе в третьем лице-то?
– О себе? – «серый» опустил взгляд и осмотрел свою одежду. – А я гадаю, зачем руки связали? Думаю, буянил, что ли, пока без сознания был? У меня аккредитация там, за пазухой, достаньте.
– Уже доставали, – Кирсанов подошел и присел напротив. – Александр, верно?
– Да, Александр Кривов, журналист. А вы Кирсанов? Вау! Всегда мечтал об интервью. Найдете минутку?
– Действительно журналист, – Кирсанов рассмеялся. – И на эшафоте интервью умудрится взять.
– Надеюсь, до этого не дойдет?
– Это зависит от вас. Сможете объяснить, почему на вас такое странное облачение?
– Да еще так здорово подогнанное по фигуре, – подала голос Шурочка, которая все время, пока шло собрание и после него, сидела на краешке прилавка у стены и терзала телефон, пытаясь дозвониться домой. Рядом сидел Каспер, который выполнял функции охраны непонятно кого. То ли сторожил Шурочку, на которую с интересом косились после собрания все квестеры, то ли караулил, как было приказано, «серого».
– Структура материала такова, что… – попытался вмешаться Чернявский, но его остановил жестом Кирсанов.
– С подгонкой ясно. Откуда в принципе костюмчик?
– Этого я не помню, – Кривов пожал плечами. – Я вообще мало помню. Выключился, когда запустилась установка.
– Вы видели, как работала она?
– Да, видел, говорю же. Подобрался поближе, затаился, приготовил камеру… не было при мне камеры? «Кэнон», зеркалка, не новая, шестидесятая. Нет? Жаль. Такая вещь! В общем, когда установка начала светить в разлом, вокруг все будто бы вспыхнуло. И точка. Больше я ничего не помню. Выключился. А включился, когда вы о правилах игры начали рассуждать. Вы ведь про Игру «серых» говорили?
– Вам-то откуда о ней известно?
– От квестеров. Вы разве не знаете, Кирилл Константинович, что некоторые из ваших подчиненных ведут блоги? Особенно бойцы западных первичных баз. Рассуждения о странной Игре «серых», с бонусами, возвратами хода и прочими игровыми моментами, одна из главных тем для обсуждения в комментах. А кое-кто из аналитиков ЦИК даже грешит склонностью к масштабному художественному изложению служебной информации в сочетании с собственными размышлениями. Целые романы пишут. И получается у них, должен признать, весьма прилично.
– Фамилии не назовете?
– Нет, – Кривов решительно мотнул головой. – Профессиональная солидарность. Понимаю вашу озабоченность, но свободу слова никто не отменял.
– А вы говорите, Омская зона виновата, что в Центре какие-то проблемы, – хмыкнув, сказал Бибик. – Тут и без аномальной непрухи утечка на утечке. Рудину баранка за такую бдительность.
Кирсанов достал из кармана смартфон, подумал немного и спрятал.
– Разберусь лично с писателями этими, – он посмотрел на часы. – Степан, развяжи господина журналиста. Он пойдет со мной. Мы продолжим нашу беседу в другом месте. Чернявский, вы не хотите вернуться в группу к Бибику? Или вы по каким-то причинам не можете идти в зону?
– Я? – док потер висок, будто бы лихорадочно соображая или припоминая, есть ли у него причины, по которым он может отказаться. – Я… пожалуй… совершенно свободен от любых… м-м… личных обязательств.
– Жена ушла три года назад, – прямолинейно ляпнул Бибик и приобнял дока за плечи. – Док снова в команде, босс.
– Вот и хорошо, – Кирсанов перевел взгляд на «прикомандированных». – Ну, а вам, друзья мои… ни пуха ни пера.
– К черту, – ответил Муха и почему-то поморщился.
– Связь через Бернштейна либо напрямую, – Кирсанов сунул Лунёву визитку и пожал руку. – Уговор дороже денег?
