Я видел достаточно, чтобы понять, что тот мир уже не принадлежит нам.
Он принадлежит зомби.
И кто бы ни пытался выжить на их территории – он обречен, как были обречены герои фильмов, о которых так любит рассуждать Димка.
Я принял единственно верное решение – уехать от загнивающих остатков цивилизации, чтобы жить на полном самообеспечении.
– Ты изменился, – сказала Катя, и я вздрогнул. – В тебе какая-то сила появилась. Решительность.
Я пожал плечами:
– Да вроде бы остался такой, как был.
Она пристально смотрела на меня. Я следил за дорогой и хмурился.
– Я думаю, что совершила большую ошибку.
Оля сидела за нами и наверняка слышала каждое наше слово.
– Почему вы поругались? – спросил я.
– Он недалекий жадный дурак, – ответила Катя. – И трус к тому же. Это ведь я заставила его сбивать зомби, лезущих к вам в «Меган». Это я вас спасала, а он просто крутил рулем того несчастного «Логана».
– А как же шесть миллионов в чемодане? – Я быстро глянул на Катю. – Это же показатель, что твой Миша – человек с будущим.
– То будущее осталось в прошлом. – Она сделала вид, что не замечает ехидства в моем голосе. – Все изменилось. Ты же понимаешь.
– Понимаю, – согласился я.
– Я думаю, что совершила большую ошибку, – повторила она. – Может быть, начнем все сначала?
Я невольно глянул в салонное зеркало. Дернул плечом.
Оля была рядом. Она слышала все, несмотря на шум.
– Почему ты молчишь?
– Нет! – резко ответил я.
Она, кажется, сильно удивилась.
– Ты мне отказываешь? Обижаешься на меня? Я понимаю. Я сделала глупость. Предала тебя. Причинила тебе боль. Я не прошу забыть о случившемся. Я прошу простить меня.
В ее голосе было что-то, чего я не слышал никогда раньше.
– Нет, – сказал я. – Не надо об этом больше. Все кончено.
– Ты уверен?
– Да.
– Ладно… Хорошо… Как скажешь…
Она заплакала. Это так меня поразило, что я едва не выпустил руль.
– Прекрати, – сказал я, хмурясь. И она успокоилась.
Все же она была очень сильная.
* * *
Налет на аптеку прошел идеально – иногда мы умели действовать, как сплоченная и сработанная команда.
Километра за четыре до назначенной цели я велел остановиться. Прямо на дороге мы провели короткий брифинг – договорились, что и как будем делать, распределили роли. Минтай в это время чистил «макаров», смазывал его машинным маслом. Действовал он довольно умело, насколько я мог судить. Неудивительно, что Димка решил доверить пистолет ему, тем более что на тот момент уже все знали о моих непростых отношениях с короткоствольным оружием.
В село мы въезжали на максимальной скорости. Я был первым – показывал дорогу. Проскочив мимо новорубленой церквушки, вывернули на маленькую площадь, остановились у ближайшего домика – старой избы с пристроенным мансардным этажом: внизу располагалась аптека, наверху жили ее хозяева. Димка выскочил из «Мазды», держа в руке приготовленный трос, зацепил один крюк за буксировочную петлю на моей «десятке», второй крюк повесил на решетку, закрывающую окно аптеки. Я включил заднюю передачу, натянул трос – решетка легко вывалилась, мне даже дергать не пришлось. Димка тут же подогнал «Мазду» к окну, вспрыгнул на капот, стволом автомата выбил стекло, заглянул в небольшой зал аптеки, подсвечивая себе фонариком. Сложил пальцы кольцом – показал «ок». Я на этот момент уже отцепил и отбросил выдернутую решетку. Увидев Димкин жест, бегом вернулся в салон, поддал газу и бросил сцепление – машина прыгнула вперед. И опять мы поставили автомобили под углом друг к другу, образовав таким образом небольшое укрытие. Я распахнул дверь, оставив мотор работающим, накинул промасленный ватник на торчащие из рамы стекла и, кряхтя, полез в разбитое окно. Димка прикрывал меня, светил фонариком. Минтай с пистолетом и монокуляром карабкался на мятую крышу «Мазды». Катя перебиралась за руль «десятки», а Оля, встав внутри треугольника, образованного машинами и стеной аптеки, уже готовилась принимать лекарства.
У меня при себе имелся список, составленный Романом, но, обернувшись, я понял, что времени на подбор лекарств не будет – на площади появились первые зомби. И я, опрокинув одну зеркальную витрину, разбив топором другую, начал грести все, что попадалось под руку – из шкафов, из холодильника, с полок и стеллажей. Я набивал пластиковые пакеты, запас которых всегда возил в машине, и выкидывал их в окно. Два, три, четыре пакета. На маленьком столике у входа я увидел томик с крупной надписью «Справочник» на красной обложке, схватил его, понимая, что он может оказаться важней многих лекарств, подбежал к окну, бросил книжку Оле, оценил обстановку.
Зомби были метрах в пятидесяти.
Димка целился в ближайшего.
Минтай что-то орал, замахивался «коктейлем Молотова».
– Три минуты еще! – крикнул я и опять кинулся к взломанному шкафу с биркой «антибиотики»…
Стрелять Димка так и не решился – патроны жалел, как он потом признался. А вот свежеразлитые «коктейли Молотова» ему жалко не было – чего там жалеть? – масло, бензин, кусок простыни и пивная бутылка. Подступы к аптеке полыхали, но огонь этих тварей не останавливал, а разве только слегка дезориентировал. И Минтай парочку зомби все же грохнул, испытав пистолет. Только не очень-то нам это помогло – счет собравшихся вокруг нас обращенных шел уже на десятки. Я вывалился из окна аптеки, когда они лезли на наши машины. Кого-то даже рубануть топориком по морде успел. Катя на тот момент уже перебежала в «Мазду», освободив мне место за рулем.
Стартовали мы с Димкой почти одновременно – он опередил меня буквально на секунду. Наседающие твари так и посыпались с ревущих машин – моя «десятка» подпрыгивала, переезжая тела, и я боялся, что она сейчас застрянет. Не менее страшно было лавировать среди растекшихся огненных луж. Но мы прорвались, не загорелись и не застряли. И даже уже внимания не обращали на преследующих нас мангусов, поскольку знали, что скоро они отстанут.
– Как вы там? – спросила рация.
Оля шуршала пакетами за моей спиной, выбирала нужные лекарства.
– Нормально, – ответил я. – Начинаем лечение.
Мы выехали на пустое шоссе. Димка, притормозив, правым поворотником помигав, пустил меня вперед.
Я снова был главный.
Я показывал дорогу.
* * *
Пустые тихие деревни. Перелески. Грузовики-дальнобои, вставшие у обочин. Разлившиеся речушки. Далекие, будто бы плывущие за нами церкви. Проблески огромных луж в заброшенных полях. Бурые стога, просевшие за зиму. Поселки с остатками сельскохозяйственной инфраструктуры на окраинах: гнилые фермы, ржавые башни, развалившиеся элеваторы – как бывает после войны.
