Прошло несколько дней, но со стороны его новой пассии не последовало никаких обнадеживающих знаков, и его, по обыкновению, радужное расположение духа сменилось беспокойством, которое, однако, не помешало ему завести две-три интрижки, в том числе с Зоромадой, красивой девушкой из богатой и знатной семьи. Увидеть Зоромаду было еще труднее, чем Нарию, так как эту девушку оберегало зоркое око строгой матушки. Но эта помеха не так разжигала азарт Аламира, как неприступность самой Нарии, встречи с которой он решил добиться во что бы то ни стало. Аламир попытался подкупить кого-нибудь из рабов Нарии, с тем чтобы узнать, когда она покидает дом и где проводит время. Удалось это ему не сразу, но через два дня слуга, больше других кичившийся своей неподкупностью, сообщил ему, что уже сегодня его госпожа отправится в свой загородный дом, и если принц желает увидеть ее, он легко найдет у ограды возвышенное место, с которого хорошо видно все происходящее в саду. Аламир тут же воспользовался добытыми сведениями и, изменив внешность, выехал из Тарса.
Он провел у садовой ограды всю вторую половину дня, но так ничего и не увидел и, когда наступил вечер, уже решил отправиться в обратный путь, как вдруг заметил подкупленного раба, который открывал ворота и знаками подзывал его к себе. Аламир подумал, что раб предлагает ему полюбоваться на Нарию через открытые ворота, но тот провел его в дом, в богато убранную, украшенную восточными орнаментами комнату, великолепием которой он не успел насладиться, так как его взор сразу привлекла Нария, полулежавшая на роскошных коврах в окружении нескольких девушек, словно богиня среди ангелов. Восхищенный и пораженный увиденным, Аламир бросился к ногам слегка смутившейся красавицы.
– Я не знаю, – обратилась она к Аламиру, понуждая его встать с колен, – следует ли мне начинать знакомство с вами признанием в чувствах, которые я так долго скрывала от вас? Я, возможно, никогда бы не открыла их вам, если бы вы не были столь настойчивы в проявлении ко мне своих чувств. Как видите, несмотря на призрачность надежд, я не смогла не увлечься вами. Вы сразу же обратили на себя мой взор, и я стала внимательно наблюдать за вами. И, надо сказать, преуспела в своем скрытном наблюдении больше, чем вы в своем. Сейчас же я пригласила вас для того, чтобы лучше узнать ваши чувства и чтобы вы выразили мне словами то, что уже доказали вашим поведением.
Несчастная Нария! Каких доказательств искала она в словах Аламира? Конечно же, она была в полном неведении относительно его обманчивого и неотразимого шарма. Любовь Аламира в преподнесенном им описании превзошла все ожидания прелестной вдовушки, и он без труда завладел ее сердцем. Нария отпустила его, одарив приглашением навещать ее в этом великолепном доме. Аламир вернулся в Тарс, полагая себя самым влюбленным человеком на свете, и едва не убедил в этом Мульзимана и Селемина. Он неоднократно встречался с Нарией и получал от нее самые искренние заверения в безграничности и неизбывности ее любви. Но при этом она сказала ему, что знает его пылкий, но ветреный нрав, и заявила, что никогда не согласится делить с кем-нибудь его сердце и, если он дорожит ее чувствами, все его помыслы должны быть только о ней – первый же повод для ревности прервет все их отношения. Аламир с присущим ему мастерством искусителя ответил клятвами и заверениями в вечной и неделимой любви, развеяв все сомнения Нарии. Но уже сама мысль о каких-то обязательствах охладила его пыл, тем более что все трудности и преграды для встреч были уже преодолены. Свидания в загородном доме, однако, продолжались. Нария думала только о том, как бы его женить на себе. Полагая, что никаких препятствий для этого нет – он ее любит, она его тоже, – вдова завела разговоры о свадьбе. Услышав это, Аламир сник, но, по обыкновению, не подал виду, и Нария уверилась, что через день-другой она станет женой принца.
Почувствовав, что любовь начинает затухать, Аламир удвоил усилия по завоеванию сердца Зоромады. Он воспользовался услугами тетушки Селемина, которая в знак доброго к ней отношения со стороны племянника относилась с благосклонным снисхождением к любовным делам его друга, и передал через нее Зоромаде письмо. Час свиданий, однако, никак не наступал, и соответственно возрастал любовный азарт Аламира.
События приняли благоприятный оборот во время одного из праздников в начале года. По обычаю, в этот праздник знатные люди одаривают друг друга богатыми подарками, и улицы переполнены рабами, нагруженными дорогостоящими покупками. Аламир также послал подарки своим друзьям и знакомым. Нарии, учитывая ее гордость и положение, он подарил редкие духи из Аравии, со вкусом уснастив свой подарок вычурными безделушками.
Нария была глубоко тронута вниманием Аламира. Сердце подсказывало ей, что надо остаться у себя наедине со сладостными мечтами о скорой свадьбе, но она предпочла принять участие в праздничных увеселениях и, приняв приглашение матери Зоромады, отправилась в знакомую семью с надеждой на веселое и приятное времяпрепровождение. Пройдя в большую залу, она почувствовала запах тех же духов, какие подарил ей Аламир, и не удержалась, чтобы не поинтересоваться, откуда исходит столь удивительное благовоние. Юная и застенчивая Зоромада покраснела и смущенно замолчала. На помощь ей пришла мать, которая поспешила с гордостью сообщить, что это запах духов, посланных ее дочери тетушкой Селемина, друга принца Тарского. Ответ сразу насторожил Нарию, а когда она увидела коробку из-под духов, украшенную теми же и даже еще более дорогими вещицами, ей стало не по себе. Ее тело пронзила острая боль, и, сославшись на недомогание, разбитая и опустошенная, она вернулась к себе. Нария отличалась болезненной гордостью и ранимой душой, и мысль оказаться обманутой любимым человеком повергла ее в удрученное состояние, но, несмотря на свою беспомощность и отчаяние, она твердо решила выяснить все о коварном поведении принца.
Нария отправила ему послание, в котором сообщала, что заболела и не в состоянии выходить из дому и посещать праздничные гуляния. Аламир тут же появился у нее и заверил, что также отказывается от праздничных забав, так как без нее ничто не может доставить ему удовольствие. Он был так красноречив, что Нария почти поверила ему и готова была даже испытать угрызения совести за свои подозрения. Однако, как только Аламир распрощался с ней, она поднялась и, переодевшись так, чтобы он не мог узнать ее, отправилась в городские сады и парки, где скорее всего надеялась его увидеть. Она почти сразу нашла его, также изменившего внешность, но эта смена одеяний явно предназначалась не для тайной встречи с ней – Аламир неотступно следовал за Зоромадой и не покидал ее в течение всего гулянья. На следующий день Нария вновь обнаружила его в праздничной толпе, но на сей раз, вновь изменив внешность, объектом своих ухаживаний он выбрал не Зоромаду, а новую, не менее привлекательную девушку. Поначалу Нария даже обрадовалась, решив, что встреча с Зоромадой, как и с этой девушкой, – простая случайность. Она незаметно смешалась со стайкой юных прелестниц, сопровождавших ту, за которой следовал Аламир, и на углу одной из площадей настолько приблизилась к нему, что услышала, как он заговорил со своей новой избранницей, обратившись к ней с хорошо известными Нарии словами. Посудите сами, какое это произвело впечатление на Нарию! В этот момент она была бы счастлива узнать, что Зоромада – единственная любовь Аламира, которая могла внезапно прийти после пламенной любви к ней, Нарии. Она могла утешать себя тем, что все-таки была любима, но, увидев, что ее возлюбленный способен расточать обещания двум, трем и неизвестно скольким еще молодым особам, поняла, что угождала лишь его тщеславию, а не любящему сердцу, удовлетворяла его прихоть, не получая взамен счастья.
