После первой встряски и недолгой вспышки жалости Луэллу охватило раздражение. Будучи справедливым человеком, она не могла использовать нездоровье Чарльза, чтобы взять над ним верх. Вопрос о ее свободе откладывался до тех пор, пока муж не встанет на ноги. Именно тогда, когда Луэлла рассчитывала сложить с себя обязанности жены, ей пришлось стать еще и нянькой. Сидя у постели мужа, она слышала, как он говорил о ней в бреду: о днях их помолвки, о том, как друзья предупреждали, что он совершает ошибку, о счастливых первых месяцах брака, о появившейся трещине в их отношениях и о его беспокойстве. Прежде она не сознавала, насколько отчетливо Чарльз понимает происходящее: в разговорах он этого не выдавал.
— Луэлла! — Он неуверенно приподнимался в постели. — Луэлла! Где ты?
— Здесь, Чарльз, рядом. — Она старалась говорить мягким, веселым тоном.
— Если хочешь уйти, Луэлла, то лучше уходи. Похоже, я для тебя недостаточно хороший муж.
Она успокаивала его, заверяя в обратном.
— Я все обдумал, Луэлла, и понял, что не могу губить ради тебя свое здоровье… — Потом он шептал быстро и страстно: — Не уходи, Луэлла, бога ради, не уходи, не оставляй меня! Обещай, что не уйдешь! Я буду делать все, что ты потребуешь, только не уходи.
Больше всего ей досаждали его униженные мольбы; Чарльз был человеком сдержанным, и она до сих пор не догадывалась о силе его привязанности.
— Меня не будет всего минуту. Это доктор Мун, Чарльз, твой друг. Пришел тебя проведать — помнишь? И хочет перед уходом со мной переговорить.
— Ты вернешься? — волновался он.
— Скоро-скоро. Ну все… лежи спокойно.
Приподняв голову Чарльза, Луэлла взбила подушку. Завтра должна была явиться новая опытная сиделка.
Доктор Мун ждал в гостиной; при дневном свете было еще заметней, что костюм его поношен и залоснился. Он был ей ужасно неприятен, поскольку она без всякого повода вообразила, будто он виновен в ее несчастье. Но отказаться от разговора Луэлла не могла: доктор проявил исключительный интерес и сочувствие. Она не попросила его проконсультироваться со специалистами, хотя… если врач так обносился…
— Миссис Хемпл. — Доктор шагнул вперед, протягивая руку; Луэлла тревожно ее коснулась. — У вас цветущий вид.
— Я здорова, спасибо.
— Поздравляю, вы отлично справились с ситуацией.
— Я вовсе не справлялась с ситуацией. Я просто делала то, что полагается…
— То-то и оно.
Терпение Луэллы подходило к концу.
— Я делала то, что полагается, и ничего сверх того, — продолжила она. — Причем без особого желания.
Внезапно она опять разоткровенничалась с доктором, как в тот несчастный вечер, — понимая, что обращается к нему, словно к близкому человеку, все же не могла остановить поток слов.
— Домашние дела не ладятся, — с горечью начала она. — Слуг пришлось рассчитать, теперь наняла женщину на дневное время. Сын простудился. Выяснилось, что няня не справляется со своими обязанностями, вокруг сущий кошмар!
— Не могли бы вы сказать, как именно выяснилось, что няня не справляется со своими обязанностями?
— Когда приходится присматривать за домом, волей-неволей делаешь всяческие досадные открытия.
Доктор кивнул, глаза на усталом лице изучали дальние углы комнаты.
— Я несколько обнадежен, — медленно произнес он. — Я уже говорил, что ничего не обещаю. Просто делаю все, что могу.
Луэлла удивленно вскинула брови.
— О чем это вы? Вы для меня ничего не сделали… ровным счетом ничего!
— Ничего особенного — пока, — вялым тоном промолвил доктор. — На все требуется время, миссис Хемпл.
Произнесенные сухо и монотонно, эти слова не показались обидными, и все же Луэлла чувствовала, что гость зашел слишком далеко. Она встала.
— Такого рода люди, как вы, встречались мне раньше, — сказала она холодно. — По какой-то непонятной причине вы, похоже, вообразили себя «старинным другом семейства». Но я не завязываю дружбу так скоро и не давала вам права на подобную… — Она хотела сказать «развязность», но что-то ее удержало. — Подобную фамильярность.
Когда за доктором закрылась дверь, Луэлла пошла в кухню узнать, поняла ли прислуга, что нужно приготовить три разных обеда: для Чарльза, для ребенка и для нее самой. Трудно обходиться одной прислугой в доме, когда дела так запутаны. Нужно бы позвонить в другое агентство по найму — у этих, похоже, уже кончается терпение.
К своему удивлению, она застала кухарку сидящей за кухонным столом в пальто и шляпе и читающей газету.
— Что такое? — Луэлла пыталась вспомнить фамилию. — В чем дело, миссис…
— Меня зовут миссис Дански.
— В чем дело?
— Боюсь, я не смогу вам угодить. Я самая обычная кухарка, готовить для больных не обучена.
— Но я на вас рассчитывала.
— Мне очень жаль. — Миссис Дански упрямо помотала головой. — Мне нужно о собственном здоровье думать. Когда я устраивалась, они не сказали, что это за работа. А когда вы велели прибраться в комнате вашего мужа, я поняла: мне это не по силам.
— Не нужно нигде прибираться, — в отчаянии проговорила Луэлла. — Будьте добры остаться до завтра, а там я найму кого-нибудь еще.
Миссис Дански вежливо улыбнулась.
— У меня тоже дети есть, мне о них нужно думать.
Луэлла уже собиралась предложить ей больше денег, но не выдержала и сорвалась:
— Ну и эгоизм, в жизни ничего подобного не слышала! Бросить меня в такое трудное время! Дура старая!
— Извольте заплатить мне за отработанное время, и я пошла, — хладнокровно отозвалась миссис Дански.
— Ни цента не получите, если не останетесь!
Луэлла тут же раскаялась в своих словах, но гордость не позволяла взять их обратно.
— Извольте мне заплатить!
— Ступайте прочь!
— Уйду, когда получу свои деньги, — возмутилась миссис Дански. — Мне о собственных детях нужно думать.
Луэлла набрала в грудь воздуха и шагнула вперед. Испуганная ее яростью, миссис Дански, что-то бормоча себе под нос, метнулась за дверь.
Луэлла сняла телефонную трубку, вызвала агентство и объяснила, что прислуга ушла.
— Не могли бы вы прислать мне кого-нибудь прямо сейчас? У меня больны и муж, и ребенок…
— Простите, миссис Хемпл. В конторе уже никого нет. Пятый час.
Луэлла немного попрепиралась. Наконец ей было обещано, что агент позвонит знакомой женщине, работавшей на подменах. Ничего лучшего до завтра они придумать не могли.
Она обзвонила еще несколько агентств, но было похоже, что индустрия обслуживания на сегодняшний день прекратила свою деятельность. Дав Чарльзу лекарство, Луэлла на цыпочках вошла в детскую.
