— Пирс!
— Привет, Фрэнк!
Мужчины обменялись рукопожатием.
— Это Алисия Рассел и ее сын Дэвид, мои друзья.
— Здравствуйте, — сердечно приветствовал их доктор.
— Дэвид вступил в схватку с дверью, и она одержала верх, — пояснил Пирс.
Доктор Бенедикт склонился над Дэвидом. Теперь, когда со знакомством было покончено, он превратился в профессионала, осматривающего пациента.
— До свадьбы заживет. — Он похлопал мальчика по колену. — Надо дать этой царапине немного лекарства, чтобы она уснула.
— Опять уколы? — дрожащим голосом спросил Дэвид.
— Совсем малюсенькие. Ты даже ничего не почувствуешь. А потом я буду зашивать твою рану иголкой и ниткой. Знаешь, что такое шелк?
— То, из чего сделаны мамины блузки?
— Вот именно. Только нитка, которой я буду тебя шить, еще тоньше.
— Угу.
Доктор закатал рукава и начал мыть руки. Обернувшись к Алисии и Пирсу, которые отошли в сторону, чтобы дать ему возможность осмотреть пациента, он мягко предложил:
— Может быть, вы подождете за дверью?
— Но… — начала было Алисия.
— Уверяю вас, миссис Рассел, так будет лучше. Подождите в коридоре.
Она умоляюще посмотрела на Пирса, но он кивнул, соглашаясь с доктором. Алисия крепко сжала руку Дэвида:
— Когда мы снова увидимся, все уже будет позади.
Она поцеловала сына в лоб и вышла из палаты. Навстречу шла сестра с набором медицинских инструментов.
— С ним правда все будет в порядке? — спросила Алисия, судорожно вцепившись в рукав Пирса и пожирая его глазами.
— Фрэнк умеет обращаться с ребятишками. У него своих четверо.
— Дэвид выглядит таким маленьким и беспомощным.
— Да, я сам до смерти перепугался, когда увидел его здесь.
В это время до них донесся крик Дэвида и потом тихий плач.
Алисия рванулась к двери, но Пирс твердой рукой удержал ее за плечо.
— Все в порядке. Не волнуйся! Он прислонился к стене и обнял Алисию. Она положила голову ему на грудь.
— Ш-ш-ш, все будет хорошо, — снова повторил он шепотом, успокаивая ее.
Алисия заплакала. Пирс всем телом ощущал, как она дрожит.
Дэвид больше не вскрикивал. Они слышали, как доктор что-то негромко говорит ему. Слов было не разобрать, но голос был добрым и ласковым.
От исцеляющего прикосновения Пирса тревога Алисии понемногу отступала. Он положил ладонь ей на голову и погладил, как маленькую, другой рукой медленно проводя по ее спине.
— Ты сегодня потрясающе выглядишь. Я никогда не видел тебя в таком наряде.
Алисия негромко рассмеялась, уткнувшись в накрахмаленную рубашку Пирса.
— В коттедже я была одета не так изысканно, да?
— Ты прекрасна в любом наряде.
— Правда? — еле слышно спросила она.
— Да.
— Я тоже еще не видела тебя в пиджаке и с галстуком.
— Ну и как впечатление?
Она подняла голову. Перед ней было лицо настоящего мужчины. Не такое красивое, как у некоторых, во всяком случае, далекое от той смазливости, которой обладал Джим. Но в чуть грубоватых чертах этого лица была некая зовущая чувственность. В безукоризненном костюме, обветренный и загорелый после недели, проведенной в горах. Пирс был неотразим. До Алисии донесся запах его одеколона, такой знакомый и пробуждавший в ней сладостные воспоминания каждый раз, когда она его вдыхала.
Она хотела сказать, что ей совершенно не важно, как он выглядит, во что одет — для нее он всегда хорош. И еще она хотела сказать, что очень рада снова видеть его.
Но всего этого она не сказала. Во-первых, она не знала, к чему может привести эта неожиданная встреча, а во-вторых, беспокоилась за сына. И вместо того чтобы произнести какие-нибудь приличествующие случаю слова, она просто снова прижалась к нему, наслаждаясь объятием его сильных рук.
Сейчас он ей нужен, и он здесь. Возможно, она зря тешит себя бесплодными мечтаниями, но думать о грустном не хотелось.
Через двадцать минут вышла сестра и позвала их в палату.
— С глазом все в порядке, — объявил доктор Бенедикт, когда Алисия торопливо подошла к нему.
Она бросилась к Дэвиду и взяла его за руку. На правом глазу мальчика белела марлевая повязка.
— Если он будет жаловаться, что плохо видит, или вы сами заметите, что что-то не в порядке, покажите его окулисту. Но мне кажется, все обойдется. Думаю, шрам будет небольшим и аккуратным, а за выздоровлением мальчика мы будем наблюдать.
— Привет, мам! Можно, я завтра пойду так в школу?
Доктор Бенедикт рассмеялся:
— Тебе еще рано думать о школе, Дэвид. Надо подождать несколько дней, пока опухоль спадет.
— А сколько швов вы мне наложили?
— Семь на внешней поверхности и гораздо больше внутри. Можешь рассказать об этом своим приятелям.
— Отлично! — просиял Дэвид. Доктор начал объяснять Алисии, как обрабатывать рану, и выписал рецепт.
— Спасибо, Фрэнк, что ты так быстро приехал, — обратился к нему Пирс.
— Нет проблем. Счет я тебе пришлю, — откликнулся веселый доктор.
— Нет-нет, пришлите счет мне, — запротестовала Алисия.
Мужчины удивленно обернулись к ней. Она сама не понимала, почему произнесла эти слова с такой горячностью.
— Ну разумеется, — тут же согласился доктор. — До свидания, Дэвид. Через неделю я сниму швы. Позвоните в мою клинику и запишитесь на прием, — добавил он, обращаясь к Алисии.
— Непременно. Спасибо вам!
Она была смущена. Интересно, что подумал этот доктор о ее отношениях с Пирсом? И каковы на самом деле эти отношения?
Дэвид сказал, что сам дойдет до машины, хотя Пирс предлагал отнести его на руках. Однако как только мальчик встал, он почувствовал слабость, и взрослым пришлось поддерживать его с обеих сторон, пока они шли на стоянку.
— Пирс, большое спасибо, что ты так быстро приехал… — начала Алисия.
— Я отвезу вас домой, — прервал ее Пирс, — В этом нет никакой необходимости. Он с досадой закусил губу.
— Ну-ка, Дэвид, полезай в машину и ложись поудобнее.
. Пирс открыл заднюю дверцу и помог мальчику устроиться на сиденье. Затем он закрыл дверцу и, стремительно подлетев к Алисии, схватил ее за руку, увлекая подальше от машины, так, чтобы не было слышно, о чем они говорят.
