В этом состоянии душевного смятения мистер Ривз позвонил по телефону Джо Саймонсу и условился позавтракать с ним в одной из закусочных в Сити. Попав в привычную обстановку, мистер Ривз несколько воспрял духом. Приятно было смотреть на этих солидных добропорядочных людей, поглощавших солидную добропорядочную пищу, на проворных официантов, на мальчишек-подручных, снующих туда и сюда с подносами, заставленными пивными кружками, приятно было слушать громкий гул голосов и снова чувствовать себя в гуще существенных вещей и событий. Да, здесь была настоящая жизнь.
— А, вот теперь другое дело! — Мистер Ривз с особенным смаком произнес свое ритуальное заклинание, сделав первый глоток первого по-настоящему хорошего пива за последние несколько недель.
— За твое здоровье, — сказал Джо, поднимая свою кружку.
— Пришел спросить у тебя совета, — сказал мистер Ривз, разворачивая салфетку и готовясь раскрыть перед приятелем душу и отправить в рот изрядное количество жареного на вертеле мяса. — Я, признаться, попал в довольно-таки затруднительное положение.
— Неужто погорели какие-нибудь вклады? — встревоженно спросил мистер Саймонс.
— Нет, до этого пока еще не дошло. У меня нелады с моей хозяйкой.
— О! — с явным облегчением протянул Джо. Он уже привык к тому, что у многих мужчин бывают нелады с их хозяйками. — Ну, что там теперь у вас?
Мистер Ривз ответил не сразу. Он так расчудесно чувствовал себя здесь — снова в обществе своего Джо за добротным завтраком, — что все его неурядицы, казалось, разом отступили куда-то. Теперь, когда нужно было облечь свои горести в слова, они почему-то выглядели несколько комично.
— Ну, ты ведь знаешь женщин, Джо, — начал мистер Ривз, осторожно нащупывая почву. — Они все малость истеричны.
— Болезненная слабость их пола, — с серьезным видом подтвердил мистер Саймонс. — Так уж они устроены.
— Я знаю. — Мистер Ривз глубокомысленно кивнул. — Но Джейн — это особенно тяжелый случай. Вбила себе в голову какую-то чушь, и теперь никакими силами ее оттуда не выбьешь.
— Ну, знаешь, — сказал Саймонс, продолжая безмятежно поглощать сочный бифштекс с жареным картофелем, — у всех это бывает. Оставь ее в покое, Джек, у нее это пройдет. А что у вас там такое?
— Да видишь ли, эта дуреха вообразила невесть что — будто я завел интрижку с одной женщиной, — горестно признался мистер Ривз. — И подняла из-за этого целый скандал. Несет дикий вздор насчет развода, словом, устроила мне собачью жизнь.
— Да чего это ей вдруг в голову взбрело? — в немалом изумлении спросил Джо.
Мистер Ривз почесал в затылке; вид у него был несколько растерянный.
— Просто какое-то идиотское недоразумение, — смущенно объяснил он. — Ты знаешь, что она затаскала меня по этим дурацким светским вечерам, будь они трижды прокляты, и требует, чтобы я знакомился с «настоящими», как она их называет, людьми. А я, Джо, уже сыт этим по горло. Хочу послать все к черту. Отродясь еще не видал таких надутых, самодовольных дураков.
Мистер Ривз с необычайным жаром произнес эту тираду: возможно, ему самому хотелось несколько укрепить свою веру в то, что у него хватит силы воли противостоять честолюбивым планам Джейн. Мистер Саймонс поглядел на него с сомнением. У него мелькнула мысль, что Джон, похоже, начинает обольшевичиваться, и это не доставило ему удовольствия.
— Из всех, с кем я там познакомился, только у одной женщины нашлась крупица здравого смысла в голове — у американки, по имени Марджел Стоун; она жена Стоуна — «Сондерс, Крик и Стоун», очень славная, рассудительная бабенка, — поспешил объяснить мистер Ривз. — Я раза два завтракал с нею, но чисто по-товарищески, ты понимаешь. Между прочим, я приглашал Стоуна тоже, но он не смог прийти. Даю тебе слово, что ничего такого между нами не было. Короче говоря, я собирался снова позавтракать с нею в среду, а она прислала мне записочку, что не сможет прийти. На конверте было написано «мистеру Ривзу», но жена по ошибке распечатала это письмо и подняла страшный шум. На вот, посмотри сам.
Набив полный рот говядиной с картофелем к терпеливо ее пережевывая, мистер Саймонс с присущей ему деловитостью сразу же погрузился в чтение письма. Он прочел его от точки до точки, снова набил рот говядиной с картофелем и прочел письмо вторично.
— Хм, — произнес он наконец, и на сей раз в голосе его прозвучало еще больше сомнения, чем после разгромной речи мистера Ривза по адресу светского общества.
— Тебе ясно, что это чисто официальная записка? — обеспокоенно настаивал мистер Ривз.
— Хм, — снова произнес мистер Саймонс. — Формулировки, я бы сказал, выбраны несколько неудачно.
— Ты же не думаешь, что здесь что-то есть, правда, Джо? — в крайнем беспокойстве спросил мистер Ривз.
— Нет, нет, нет! Конечно, конечно, нет, — торопливо, с несколько чрезмерной горячностью заверил его мастер Саймонс.
Мистер Ривз поглядел на друга; во взгляде его были боль и страх.
— Не будь идиотом, Джо, — сказал он с мольбой. — Говорю тебе, ничего здесь нет такого. Ты не знаешь американцев; они гораздо проще и демократичнее, чем мы.
— Хм! — Мистер Саймонс задумался. — Джейн прочла это письмо?
— Прочла, я же тебе сказал.
— Ну и что ты думаешь делать?
— Вот за этим-то я и пришел — чтобы ты дал мне совет, — с раздражением сказал мистер Ривз. — Ну, будь другом, Джо, посоветуй, как мне выпутаться из этой чертовщины.
Мистер Саймонс еще раз набил рот едой и принялся задумчиво жевать. Затем вытер рот и отхлебнул из кружки. Снова вытер рот и отправил в него новую порцию говядины и картофеля. Все указывало на то, что мысль его энергично работала. Мистер Ривз наблюдал за ним с тревогой и с надеждой. Он крепко верил в деловую смекалку Джо.
— По-моему, тебе следует сделать одно: поговорить с ней начистоту и объяснить, что все это не так, — торжественно и глубокомысленно изрек наконец Джо.
— Да, черт побери, — нетерпеливо воскликнул мистер Ривз, — я уже говорил ей это, но она не верит!
— Ей-богу, не знаю, что же еще ты можешь сделать, — беспомощно произнес мистер Саймонс. — Попробуй пустить в ход всю силу своего убеждения, Джек. Да, черт побери, не может быть, чтобы человек с такой деловой хваткой, как у тебя, не справился с этой задачей.
— Одно дело убедить человека в чем-то, что выражается в фунтах, шиллингах и пенсах, — уныло признался мистер Ривз, — и совершенно другое — убедить женщину в таких вот вещах.
— Ай-яй, ай-яй, хоть ложись да помирай, — произнес одну из своих любимых присказок мистер Саймонс, желая хоть немножко расшевелить мистера Ривза и отвлечь его от тяжких дум. Это ему не удалось.
— Хорошо тебе шутить, — сказал мистер Ривз с горечью, — а мне так, представь себе, совсем не смешно. Она следит за мной, как фокстерьер за мышью. Стоит мне направиться к двери, чтобы пойти помыть руки, как у нее делается такой вид, словно я собираюсь сбежать от семьи с любовницей или выкинуть еще что-нибудь в таком же духе.
